Верни меня к жизни, волк - Светлана Ворон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько минут они ковырялась в приложении, а я за это время распечатывала другие письма. И потрясение мое все сильнее росло. Кроме пополнения маминого счета из различных благотворительных фондов, нам пришло с десяток чеков добровольных пожертвований от неизвестных частных лиц.
Глава 29. Я тебя вспомнила!
— Мам, ты что, искала деньги на мое лечение через социальные сети? — догадалась я, и голос дрогнул.
Отчасти потому, что я была тронута заботой матери, отчасти от вины. Какие-то посторонние люди, проникшись мольбами Шарлетт, присылали нам деньги, не подозревая, что мне они уже без надобности.
Они могли помочь действительно нуждающимся больным вместо того чтобы пополнять счет упрямой девицы, отказавшейся от лечения.
— Флоранс, я не занимаюсь подобной ерундой.
Шарлетт отложила телефон, на котором высвечивались одно за другим множество пропущенных сообщений, и я продемонстрировала ей чеки от частных лиц. Имена и города разнились, но все были сосредоточены вокруг Бепре.
«Джор Кониан, Сэнфой — 2500», счет от декабря прошлого года; «Мол Кере, Блайнвилл — 1750», счет от конца сентября; «Зои Линет Вите, Бошатель — 9000»; «Криставиан Люмье, Чатури — 25000» и много-много других имен.
Сильнее других бросался в глаза «Криставиан». Пусть фамилия отличалась, но слова вчерашнего гостя тут же всплыли в памяти: «Флоранс, если дело в деньгах… то для этого существуютдрузья».
Не связанные на первый взгляд события показались вдруг крайне подозрительными.
— Может, какой-то доброжелатель, не спросив разрешения, разместил объявление о том, что я нуждаюсь в деньгах? — предположила я. — Суммы просто огромные!
Сдвинув брови, Шарлетт хмуро забрала у меня чеки. Ее лицо через мгновение озарило понимание.
— Не знаю, кто все эти люди, — невозмутимо соврала она.
Но я уже смирилась с ее привычкой скрывать от меня все, связанное с прошлым. Как будто если я узнаю больше, то произойдет что-то страшное!
— Деньги со счета надо вернуть, а чеки порвать, — настояла я, не собираясь использовать средства «не по прямому назначению».
— Рви, — Шарлетт возражать не стала.
— Откуда ты вообще находила деньги на мое лечение? — прищурилась я, вдруг озадачившись этим вопросом сверх меры.
Раньше не придавала значения, потому что меня никто особо не спрашивал, да и было попросту не до того. Сразу после аварии я попала в маленькую больницу Бепре, затем меня перевели в неврологическую клинику на окраине столицы.
И потом началось: реабилитационные программы, которые могло обеспечить соцстрахование, то один медицинский центр, то другой, экспериментальные и проверенные методы.
Я побывала в лучших клиниках Монтреля и Куоби. Пока не узнала о ближайшем взносе в пятьдесят тысяч зеленых.
Откуда Шарлетт собиралась достать эти не укладывающиеся в голове деньги? Где она находила средства на предыдущее, менее дорогостоящее лечение, работая администратором маленького отеля?
Мой отец, насколько стало известно, тоже не были богачом, чтобы выплачивать столь невероятные суммы. Да еще и без гарантии, что лечение поможет.
— Ты не должна переживать об этом, Флоранс, — как всегда уклончиво ответила мать. — Если бы понадобилось, я бы добыла для тебя любые деньги!
— Заняла бы у друзей? Влезла бы в долги?
— Конечно.
— Продала бы дом? — ужаснулась я.
— К счастью, не пришлось, — снова уткнулась Шарлетт в телефон, дожевывая остывшую оладью.
Мои путаные размышления прервал шорох колес, и от выплеска адреналина дыхание резко ускорилось.
— Это за мной! — самонадеянно воскликнула я, бросая вилку и спеша встретить гостя.
На пороге стояла Линет…
Но я не успела почувствовать разочарование.
За ней, с капельками дождя на посеребрённых волосах и глазами цвета мерцающего золота, замер сосредоточенный Криставиан, глядя куда-то поверх моей головы.
— Так и знала, что этим все закончится! — сердито выругалась мама за моей спиной, и я поняла причину напряжения парня.
Мое сердце глупо воспарило к облакам, и я изо всех сил постаралась подавить радость. Но в этот момент Крис обратил внимание на меня и… я пропала.
Мир перестал существовать. В этом застывшем моменте были только мы двое, купающиеся во взглядах друг друга.
— Привет, Фло, — поздоровалась Линет, но я не могла отвернуться от ее потрясающего брата.
Слышала мамины вопли как в тумане, мне было все равно. И ему, судя по взволнованному дыханию, тоже.
— Привет, Флоранс, — шепнул он беззвучно, одними губами.
И в это краткое мгновение, когда Линет с Шарлетт спорили за моей спиной, а мы с Криставианом напряженно изучали друг друга, в глубине моего разума вспыхнуло болезненное, но очень яркое воспоминание. Я поняла, где прежде видела этого парня.
— Я тебя вспомнила! — ахнула я, цепляясь за ускользающее видение.
Наступила давящая тишина: все замерли, я слышала только свое учащенное дыхание и барабанную дробь сердца в ушах.
Криставиан сделал шаг вперед, его лицо исказилось в болезненном ожидании моего вердикта. Шарлетт и Линет тоже, онемев, ждали.
Я собрала волю в кулак, напрягая память изо всех сил. Закрыла глаза, чтобы легче было восстановить картину.
— Белый потолок и стены, яркие плоские лампы. Ты вошел в дверь и взял мою медицинскую карту… Я приняла тебя за врача, потому что на тебе был белый халат. Боль мешала говорить…
Переведя дух, я сосредоточилась на продолжении.
— Ты ничего не сказал, а словно чего-то ждал от меня, глядя в глаза. Долго стоял, минуты проходили. «Я умираю?» — спросила я, приняв молчание за вероятность дурных известий. Знала, что дела мои плохи. Ничего не помнила, с трудом различала твое лицо сквозь затуманенное лекарствами зрение.
Воспоминание было слабым, расплывчатым, но становилось все яснее.
— Ты прошептал «Нет». «Не лгите мне, доктор», — попросила я, ожидая развернутого ответа, но ты просто извинился и ушел, ничего так и не объяснив. Я приняла тебя за сон, вызванный обезболивающими. Очнувшись, все забыла. Но теперь вспомнила: ты навещал меня в больнице!
Распахнув глаза, я уставилась на Криса требовательно и очень внимательно, не желая упустить ни одной детали его реакции.
Разочарование на его лице не описать было словами. По красивым, мужественным чертам прошла черная тень, словно я причинила ему боль.
Он отступил назад, тщетно борясь за контроль над собой, но спокойное выражение лица вернуть не удавалось.
Эмоциональное обвинение Шарлетт он попросту игнорировал:
— Какого черта ты делал в палате моей дочери?!
— Ну, зашел разок, подумаешь, она же все равно его не узнала, — с нарочитым легкомыслием затараторила Линет, разворачивая мою коляску и толкая в сторону комнаты. — Флоранс, ты почему до сих пор не готова? Я думала, ты тут с ума сходишь, торопясь на встречу с лучшим
