Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том II - Яков Иванович Бутович

Мужика 1-го отделяло много поколений. Таким образом, старый Бычок стал проводником пестроты в орловскую рысистую породу. Свойство передавать потомкам пестроту сам Бычок получил именно от отца, а не от матери. Это можно доказать, поскольку другие потомки Мужика 1-го тоже давали отметистых лошадей.

Приведем в пример Безымянку. Он родился в 1823 году от Старого-Атласного и гнедой Звезды. Его приметы нам, к сожалению, неизвестны. Значение Безымянки в рысистом коннозаводстве чрезвычайно велико: он стал отцом шишкинского Кролика и других замечательных лошадей. В заводе Охотникова кровь Безымянки была очень распространена. Комарницкий, который хорошо знал этот завод, в 1880-х годах писал об охотниковских лошадях вообще и о производителях завода в частности. Давая характеристику производителям по линиям, он сообщал, что линия Безымянки отличалась редкой красотой, но представители ее были весьма отметисты и часто пестры. Из-за превосходных форм и типа Охотников высоко ценил эту линию и удержал ее представителей в производителях своего завода. В 1880-х годах в «Журнале коннозаводства» были помещены снимки жеребцов охотниковского завода, и по ним видно, что представители линии Безымянки очень отметисты. Охотников пожертвовал свой завод Хреновому, в том числе двух жеребцов – Богатыря 2-го и Грозного 1-го. Оба были очень отметистые и лысые.

Кровь Мужика 1-го повторялась у Безымянки 1-го два раза, у Безымянки 2-го – четырежды, у Безымянки 3-го – трижды. Так как кровь Безымянки старого и его сыновей была и в матках завода Охотникова, то в приплодах эта кровь еще усиливалась, а с ней и имя Мужика 1-го. Вот почему именно в этой линии, а не в какой-либо другой было столько пестрых лошадей. У Бычков отметы появлялись благодаря реверсии на Мужика 1-го, а в случае Безымянки шансы для этой реверсии, из-за значительного накопления крови Мужика 1-го, еще более возросли. Мужик 1-й, он же Холстомер, был родоначальником не только всего частного коннозаводства, но и отметистых лошадей в нашем рысистом коннозаводстве.

Я намереваюсь доказать, что чалые лошади в орловской породе появились благодаря Мужику 1-му. В заводе Охотникова линия старого Безымянки была представлена не одним Безымянкой 1-м, но и другими жеребцами. Лучшим был, конечно, знаменитый Соболь 1-й от шишкинского Кролика, сына Безымянки. Шишкинский Кролик и был тем потомком Мужика 1-го, через которого распространилась чалина у рысистых лошадей. Мне принадлежит портрет Кролика кисти Н. Сверчкова, бывший когда-то собственностью Н.И. Тулинова, а затем В.И. Коптева. На портрете у Кролика звезда во лбу, обе задние ноги до половины плюсны белы. Отметы в линии шишкинского Кролика встречаются почти у всех лошадей, но пестроты у его потомков не наблюдалось. Сын Кролика Соболь 1-й, давший столько замечательных лошадей у Охотникова, имел приметы отца, то есть звезду во лбу и белые задние ноги. Другой великий сын шишкинского Кролика, Кролик ознобишинский, имел только звездочку во лбу, а уже его сын Кролик 2-й в точности повторил приметы своего деда, шишкинского Кролика. Этих примеров достаточно, чтобы показать: сын Безымянки Кролик стойко передавал потомству свои приметы, но пестрых лошадей не давал. Однако когда его кровь встречалась с кровью Безымянки или Бычка, то элементы Мужика 1-го брали верх над всеми остальными и получались пестрые, почти пегие лошади. Так случилось с Горкой, матерью Петушка.

В прежние годы чалых лошадей было значительно больше, чем принято думать, но в мое время такие лошади почти не встречались. Я объясняю это тем, что кровь Кролика своевременно не была закреплена так, как это было сделано в заводе Охотникова с кровью Безымянки. На портрете кисти Сверчкова у шишкинского Кролика видна седина. Откуда она могла появиться? Полагаю, только от Мужика 1-го, мать которого Баба была дочерью чалого иноходца из Бухары, единственной чалой лошади, вошедшей в состав орловской породы при ее образовании. То, что у самого Кролика выражалось только в седине, у его потомков обнаружилось с полной силой. Уже в описи А.И. Ознобишина, сына И.Д. Ознобишина, мы находим чалых лошадей, например кобылу Щучку, дочь ознобишинского Кролика. В заводе И.Д. Ознобишина родилась знаменитая впоследствии гнедо-чалая Задорная, тоже дочь Кролика. И.Г. Афанасьев рассказывал мне, что Кролик-Казаркин, сын шишкинского Кролика, давал лошадей в сильной седине. В заводе князя Л.Д. Вяземского среди потомства Задорной было несколько лошадей в седине, которые к старости сделались совершенно чалыми. Достаточно назвать знаменитых Павлина и Пана, прославившегося своим приплодом в Германии. Благодаря Задорной и ее детям чалая масть распространилась в заводах графа Рибопьера, князя Вяземского, графини Толстой и других. Все чалые лошади среди орловских рысаков относятся только к линии Кролика, за одним исключением. Сейчас в Прилепском заводе дочь Кронпринца Природа из рыжей стала рыже-чалой. Мать Кронпринца Каша имеет кровь Ловкого-Кролика, сына ознобишинского Кролика, так что и тут чалая масть, хотя и по боковой линии, пришла из того же источника. Полагаю, что приведенные примеры доказывают: чалина, как и пестрота, в орловской рысистой породе имеет один источник – вороно-пегого или вороного с большим отметом и чалиной Мужика 1-го (Холстомера).

Имя Мужика 1-го в родословной Горки, матери Петушка, повторено десять раз! Сама Горка была пестрой, почти пегой кобылой, «пегие элементы» входили в ее родословную дважды по Ловкому через Бычка, трижды по Соболю 1-му, четыре раза по Безымянке 2-му и один раз через Домашнюю. Таким образом, пестрота Петушка получила объяснение, а я получил ответ на давно интересовавший меня общий вопрос о пестроте некоторых линий наших орловских рысаков.

Я уже говорил о том, что прежние коннозаводчики, например Воейков, Яньков, Телегин и другие, стремились получить хороших рысистых лошадей пегой масти. Очевидно, спрос на таких лошадей существовал. Из воспоминаний Воейкова я знаю, что в свое время император Николай I, будучи в Потсдаме в гостях у прусского короля Фридриха, видел недурную пару полукровных вороно-пегих лошадей, которыми король очень гордился. Государь задумал подарить Фридриху четверку вороно-пегих рысаков, и купить их было поручено генералу Сабурову, в то время стоявшему во главе ремонтного дела. Несмотря на все старания, Сабурову удалось купить только одного вороно-пегого жеребца, и император не смог осуществить своего желания. Александр II для коронации желал иметь шестерку пегих лошадей, но купить их тоже не удалось. Если бы наши коннозаводчики лучше знали генеалогию, то они, скрещивая отметистых лошадей линии Бычка с такими же линии Кролика, а еще лучше Безымянки, получили бы очень отметистых, а через два-три поколения и пегих лошадей. Интересно заметить, что отметистые лошади при случке друг с другом дают приплод еще более пестрый, чем они сами. Коптев в