Угрюмые твари (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич

Стекла в закрывающих лицо кислородных масках, обработанные каким-то хитрым снадобьем, совершенно не потели, видимость через них была потрясающе идеальной. И уже через десять секунд, как одел, казалось, что никакой маски на лице нет и никогда не было.

Раздетые трупы пары застреленных часовых рассыпались черным прахом у нас на глазах, аккурат когда покидали кассовую комнату. Боты отправились на воскрешение, после которого – к гадалке не ходи! – доложат руководству о нападении на спустившуюся в метро группу. Компетентная в вопросе воскрешения Овечка слегка нас успокоила, объяснив, что процесс воскрешения ботов происходит заметно дольше нашего, и длится в среднем два-три часа.

Значит, у отряда было два часа на осуществление безумного плана наших лидеров. По которому на крейсерской скорости предстояло одолеть последний тоннель и, прикинувшись ботами, зашедшими в тоннель с другой станции, прошмыгнуть на выходе мимо тамошних сторожевых постов.

Реализуя первую часть плана, вшестером мы спустились обратно на платформу и переоделись в одежду ботов, только-только снятую Люсьен с остывающих трупов. Сама подружка Свина, встречая нас, уже щеголяла в форме и экипировке госпожи капрала, и на следующие пару часов формально становилась командиром диверсионного отряда «ботов».

Нацепив поверх выданной формы чужие бронник с разгрузкой, свои вещи я сложил в просторный ботовский рюкзак, а когда сверху туда же вывалил содержимое своего рюкзака, он еле застегнулся. Не поместившийся плащ пришлось выбросить – ну да невелика потеря, все одно он уже отслужил свое, от засохшей крови, давно превратившись в вонючее черти что. А вот от винтовки с пистолетом избавляться я отказался наотрез, и в ответ на угрозы Свина, психанул и предложил лучше прямо здесь меня укокошить – в итоге, на меня махнули рукой и, слегка подкорректировав план, разрешили всем забирать с собой родное оружие, а на выходе перед патрулем ботов Люсьен обозначит его, как добытые в бою трофеи.

Пристроив поклажу за плечами, все вооружились массивными ботовскими автоматами – внешне больше напоминающими короткоствольные пулеметы, но весом не сильно отличающиеся от привычных калашей – и спустились в тоннель.

Сюда свет прожектора, разумеется, не доставал, но во тьме сами собой активировались мощные фонари, оказавшиеся в подствольниках ботовского оружия. Это было охренительно удобно! Каждый из нас теперь мог просто повести стволом в любую сторону, и параллельно смещающийся луч света по сути обозначал во мраке радиус поражения, при появлении в котором слепуна достаточно было слегка надавить на курок, и убойная очередь в клочья разнесла бы тварь за считанные мгновенья.

Но в тоннеле было пусто, тихо и спокойно, как в могиле. Распыленный на платформе газ давно проник сюда, и отравленные слепуны в боковых отнорках сейчас тихо корчились в болезненных судорогах. Жалкие и беспомощные, сейчас они были легкой добычей, и будь у нас время, можно было разорить пару-тройку слепуньих пещер. Увы, в ближайшие пару часов у нас был жесткий цейтнот.

С первых же метров в тоннеле отряд перешел на быстрый бег.

Примерно через четверть часа из-за очередного поворота вынырнул ожидаемый затор – стандартная баррикада из всевозможного тяжелого хлама, стянутая кислотной сетью, с узким проходом внизу.

– Пустите меня! Я видел как боты сеть морозили! Хочу попробовать! – заканючил Гривень, когда разыскали замаскированный у левого края проход.

– А что делать станешь, если на той стороне на ботов нарвешься? – спросил Свин.

– Да нет там никаких ботов!

– Уверен?

– Млять!

– Покажи лучше Люсьен, что нужно сделать. Она пойдет первой. И, в случае чего, как госпоже капралу ей с ботами проще будет договориться.

– Ну, корче, нужно этой штукой… – Гривень вытащил из бокового кармана рюкзака небольшой баллончик с пульверизатором и, направив на видимый в луче фонаря кусок наружной кислотной сети, протяжно пшикнул, – …Теперь подождать несколько секунд и просто…

Он ударил кулаком по странно заискрившейся после пшика сети, и обработанный из баллончика кусок со стеклянным звоном рассыпался на мелкие осколки.

– Э-э, у тебя свой есть, – отдернул руку Гривень, когда Люсьен потянулась забрать баллон с заморозкой. – Они в каждом ботовском рюкзаке имеются – специально проверял. Типа, обязательное снаряжение для подземных рейдов.

Люсьен вытащила из своего рюкзака баллон и, под одобрительный кивок Свина, верткой ящеркой юркнула в сквозной ход.

Все, затаив дыхание, прислушивались к ее пыхтению внутри лаза, потом раздался знакомый пшик, удар после короткой паузы и хрустальный звон, немного пыхтения и новый пшик, удар и звон… Аналогичную процедуру Люсьен проделала еще дважды, прежде чем достигла конца длинного лаза.

Благополучно выбравшись с другой стороны, Люсьен трижды мигнула фонарем в дыру лаза, таким незамысловатым сигналом сообщая нам, что там все чисто и остальным можно перебираться следом.

Я полез пятым следом за Овечкой. Непривычно было ползти без горящего факела впереди. Света автоматного фонаря, в принципе, хватало, но предыдущие два раза, когда впереди горел живой огонь, отчего-то было гораздо спокойнее.

Вывалившись из лаза с другой стороны, неожиданно оказался в кромешном мраке. Куда, спрашивается, подевалась первая четверка? Вокруг не видно было ни отблеска от их фонарей.

Но терзаться мрачными догадками пришлось не долго.

– Рихтовщик, фару свою ладонью прикрой! – шикнула в ухо тьма голосом Свина.

Я торопливо закрыл рукой автоматный фонарь и спросил у невидимого командира:

– А нафига?

– Люсьен впереди ботов засекла, – зашептал в ответ Свин. – Будут здесь с минуты на минуту. Не хотим палиться раньше времени, готовим уродам теплую встречу.

– Эй, ау! Куда свалили-то без нас? – донесся от лаза удивленный шепот Гривня.

– Заткнись! – яростный шепот Свина раздался уже возле нарушителя тишины. – Фонарь рукой зажми и готовься к бою!

– А че стряслось-то? – пропыхтел Гривень, послушно убирая свет.

– Боты на подходе.

– Че-то не вижу в тоннеле никаких ботов… Народ, вы воль баррикады так смешно скучковались. Особенно Рихтовщик.

– Сука, не беси меня! – шикнул Свин. – Сказано же – заткнись!

С появившимся еще через несколько секунд Стаканом проблем не возникло. Он без пререканий закрыл рукой фонарь и, нацелив ствол в сторону вероятного противника, как все, замер в ожидании.

Боты, в отличие от нас, никуда не торопились, потому ожидание появления в тоннеле отсветов фонарей вражеского отряда затянулось на бесконечно долгие пять минут.

Зато дальше события понеслись просто вскачь.

– Стакан – работаешь крайнего слева, Гривень – твой следующий слева, – скороговоркой зашептал приказы Свин. – На мне третий и четвертый. Люсьен – твой пятый и шестой. Рихтовщик – работаешь седьмого. Овечка – на тебе восьмой. Пастух – валишь двух крайних справа.

Боты шли тесной цепью, практически плечом к плечу, через одного светя фонарями вверх и вниз. Такое незамысловатое построение позволяло отряду полностью перекрывать ширину тоннеля и отлично освещать ближайший периметр перед и над собой. Против слепунов, не способных вести бой на дальних дистанциях, движение цепью давало ботам ряд неоспоримых преимуществ – а для нас превратила врагов в очень удобные мишени.

– Все готовы?.. Ну Стикс нам в помощь! Огонь!

Представляю, какой неожиданностью для ботов стала одновременная вспышка в полусотне метрах прямо по курсу сразу семи фонарей. Они просто не успели ничего предпринять, буквально смятые ураганным огнем нашего отряда.

Я свою семерку завалил наглухо, разворотив боту короткой очередью, к хрустам свинячим, всю харю вместе с кислородной маской. Дальше повел стволом в сторону, выискивая новую цель, но все боту уже лежали на полу. Кто-то, как мой, неподвижно, кто еще дергался в конвульсиях, и всего двое недобитков пытались отползти и укрыться за телами менее везучих товарищей.