Пленники тайги - Евгений Сартинов

— Ну что, полковник, командуй дальше, куда плыть. — весело сказал оглядевшийся по сторонам Золотов. Обернувшись он взглянул в лицо своему начальнику личной охраны и увидел в глазах у того странный, застывший ужас.

— Ты что, Степаныч? — удивленно спросил миллионер.

— Это не та… река к которой мы шли, — с трудом выговаривая слова отозвался артиллерист.

— Как не та? — опешил Золотов. — С чего ты взял?

Слабым жестом полковник показал на Солнце, потом тяжело опустился на валун и держась левой рукой за сердце все тем же умирающим голосом сказал: — Та река должна была течь на юго-запад… а эта течет на северо-восток.

Несколько секунд стояла тишина, Золотов долго смотрел на Солнце, потом глянул на компас Степаныча и тихо спросил: — Так куда ж ты нас вывел?

— Не знаю. — честно признался полковник. — С этой стороны карта обрывается, я не знаю куда ведет эта река.

— Как же ты так?

— Не знаю! — снова с отчаянием в голосе повторил Степаныч. — Солнца не было, туман этот… хренов! Компас все врал!

— И сейчас врет? — все допытывался Золотов. Степаныч глянул на часы, на компас, потом отрицательно качнул головой: — Нет, сейчас он показывает все правильно.

26. В склепе

Объяснить в чем дело мог бы Астахов, но в это время он по прежнему оставался замурованным в своем склепе. Пережив первоначальный шок и погладив подвизгивающую от страха, жавшуюся к ногам Найку охотник чиркнув спичкой осмотрелся в своем нежданном прибежище. Пещера была небольшой, примерно четырех метров в длину и метрах двух в высоту и ширину. Камни засыпавшие вход в пещеру громоздились почти до самой середины ее, причем снаружи не проникал ни лучик света.

— Да, влипли мы с тобой, однако, Найка. — пробормотал Семен снова оказавшись в темноте. Догоревшая до конца спичка опалила его пальцы, но охотник не обратил на это ни какого внимания. Слишком серьезной казалась вся ситуация. Откуда то из солнечного сплетения начала подниматься мутная волна страха. Астахов просто физически начал ощущать как давят на него стены его каземата. Усилием воли он заставил себя забыть про страх и потратив еще три спички уже тщательно осмотрел весь грот. Увы, ни чего похожего на второй выход не обнаружилось. Оставалос только одно попробовать разгрести завал.

Начал Астахов не сверху, а с низу, прекрасно понимая что рано или позже прийдется оттаскивать вглубь грота и эти камни. Более мелкие он перекидывал в дальний конец пещеры, камни посолидней приходилось перетаскивать. Примерно через час он выбился из сил и осветив спичкой пещеру убедился что куча в углу хотя и выросла весьма солидно, но это ни как не сказалось на завале. Семен слышал как по мере того как он откидывал камни пещера снова заполнялась новыми, большими и мелкими булыжниками.

«Неужели завал столь велик что мне не удастся его раскопать?» — опять подумал он, а страх притаившийся в глубине души снова зашевелился тяжелыми жерновами. Астахов не боялся выйти один на один с медведем или стаей волков, но эта давящая темнота действовала на него угнетающе. Вытерев со лба пот он нашарил подползшую к ногам повизгивающую Найку и похлопав ее по крупу ласково подбодрил: — Ничего, Найка, выберемся! Это слишком глупо, вот так…

Передохнув Астахов снова начал на ощупь перетаскивать камни. На часы он уже старался не смотреть, неумолимый бег стрелок мог привести в отчаяние. Семену стало жарко, пот заливал лицо.

«Что это, нехватка кислорода?» — гадал он. — «Неужели все же завал настолько большой? Нет, нельзя об этом думать, нельзя!»

Куча камней в углу росла, постепенно уменьшая площадь пещеры. Астахов перетащил свои вещи и поскуливающую Найку поближе к выходу, и чтобы не думать о худшем попробовал напевать. Слуха у него не было, памяти тоже, поэтому песни получились странные.

— Мы кузнецы… и дух наш молод… чего то там… мы все куем… Но от тайги до британских морей… красная армия всех сильней… Так пусть же красная… сжимает властно… своей решительной рукой… тарам тарам, чего то там… в сво последний страшный бой!

Несмотря на бодрый мотив последние слова не понравились Астахову, к тому же пришла мысль что подобным образом он тратит слишком много кислорода, так что с песнями он решил завязать. Уже совсем выбившись из сил Семен разрешил себ передохнуть, попить водички, разделить с Найкой последний кусок жареной рыбы. Собака тяжело дышала, вывалив как при жаре язык. Семен на ощупь влил в пасть лайке немного воды, ласково приговаривая: — Пей, пей, Найка. Все равно мы отсюд выберемся!

Чтобы как то отвлечься и не думать о худшем геолог начал размышлять о приснившемся этой ночью сне. Сейчас некоторые детали уже ускользнули из его памяти, но многое Семен осмысливал уже совсем по другому.

«Не могли они двое суток плутать в этом болоте. Парни все были опытные, третьего только вот я не помню. Может его тоже звали Семен? Кто его знает? И почему Соломин и этот Богдан были чисто выбриты? В сезон ни кто из них не брился, я же помню с какой бородищей Соломин приехал после практики.

Несуразностей много. У них же была рация, это я точно помню. И от чего Богдан сошел с ума? Если там все таки был метан, то его концентрация должна быть такова, что от пламени выстрелов он должен был взорваться. Я не мог видеть с той точки и Соломина и Богдана, мешал пригорок. И почему при таких то грозах за эти годы на острове не сгорели не только деревья, но и одежда, палатка геологов? Все в этом деле странно».

Между тем места в пещере оставалось все меньше и меньше, Астахов уже не ходил, лежа он откидывал камни, а когда горка сзади него становилась слишком большой переползал и протискивал камни дальше, к задней стенке, стараясь уложить их как можно плотней. От неудобной позы у него затекла шея болела спина, пальцы кровоточили, разрезанные острыми краями камней. В какой то из моментов и силы и мужество оставили его. От пола до потолка оставалось пространство меньше метра, Семен давно уже скинул не только куртку, но и свитер и оставался в одной рубахе.

«Нет, это все», — подумал он. — «Мне уже не выбраться из этой ловушки, бесполезно».

Несмотря на крайнюю жесткость и неудобство его ложа Астахова неумолимо потянуло в сон.

«Нельзя спать, — мелькнула мысль, — не проснусь». Но усталость и безнадежность все больше и больше наваливались на поверженного геолога. Семен уже впал в забытье, но тут сбоку раздалось повизгивание, шорох потревоженных камней и что-то мокрое начало неумолимо прогонять предсмертный сон.

— Найка… уйди, дура, что ты делаешь? — слабо пробормотал Астахов пытаясь оттолкнуть от себя лайку. Но мокрый, шершавый собачий язык продолжал облизывать его лицо и Семен поневоле пришел в себя. Выругавшись он оттолкнул от себя собаку, вытер рукавом лицо, полежал еще с минуточку, и встряхнув голово снова принялся за камни. Вскоре он уже не мог даже разогнуться, работал лежа, с стоном ворочая угловатые камни, помогая отталкивать их за себя уже и ногами. Мозг Астахова почти отключился, тело продолжало двигаться само по себе, как автомат. Он только понимал что рядом по прежнему лежит поскуливающая Найка, и когда она резко рванулась вперед Астахов даже не осознал что же произошло. По прежнему было темно, но что-то изменилось. Семен медленно приходил в себя, Найка по прежнему рвалась кудато вперед мешаясь Астахову, и лишь тут о почувствовал дуновение свежего воздуха.

«Неужели!.. Но почему темно?»

— Уйди, дурочка! — пробормотал он отталкивая собаку, и с удвоенной энергией принялся отгребать назад камни. Вскоре дыра расширилась настолько, что Найка все таки первая выбралась из проклятой каменной ловушки. Большое искушение было у Семена бросить все и сразу последовать за ней, но он сдержался, и сначала протолкнул в узкое отверстие рюкзак, затем карабин и снятую одежду, и лишь потом протиснулся сам.

Прохлада свежего воздуха сразу опьянили его, не удержавшись на ногах Астахов покатился вниз по насыпи и лежа на спине несколько минут с наслаждением впитывал в себя звуки, запахи, ощущение свободы и простора. Огромные, ослепительно красивые звезды подсказали ему что уже давно в этой части земного шара царствует ночь. К нему подскочила Найка и повизгивая уже от радости снова начала вылизывать лицо хозяина.

— Ладно тебе, хватит меня сегодня умывать. — Смеясь пробормотал Астахов, но все таки встал, на ощупь собрал все свое имущество и побрел к тому месту где ночевал сутки назад.

Силы{оставляли его, и не став натягивать полог Астахов просто завернулся в его и почти мгновенно уснул.

Сквозь сон он лишь раз почувствовал как вздрогнула земля, и какой-то странный звук денесся до ушей охотника, словно выдохнул громадный великан, затем посыпались камни. Семен на минуту поднял голову, но все затихло, и он тут же уснул опять.