Представление для богов - Ольга Голотвина

— Подсчитываю, сколько дней мне понадобится, чтобы переправиться через Лунные горы и добраться до...

— Нет! Этой ночью Айрунги хочет показать королю свое умение и окончательно решить вопрос о войне. Раз уж я не могу начать действовать в Грайане... раз уж меня держит клятва, принесенная королю и скрепленная могучими чарами... так хотя бы в Силуране никто ни на волос не должен помешать моим планам!

— Но как же я...

— Я тебе помогу. Я, конечно, не Архан, — зло усмехнулся маг, — но перебросить тебя через Лунные горы сумею. А уж обратно ты сам как-нибудь...

Шайса постарался унять дрожь в руках. Накатило томительное воспоминание: хозяин вскидывает перед собой руки — и над землей, почти касаясь травы, вспыхивает желтое кольцо Он, Шайса, собирается с духом и шагает в это кольцо. В глазах вспыхивает желтое зарево, тело наливается пульсирующей болью, кажется, что крохотные острые щипчики рвут его на мелкие кусочки... и все исчезает. Когда Шайса решается открыть глаза, то сквозь расплывающиеся радужные пятна видит голые скалы, в трещинах которых угнездился колючий дрок. Где-то внизу глухо шумит море, а вдали, меж утесов, виден край зубчатой стены. Там лежит город, до которого надо было бы добираться не менее шести дней...

Ну не любит, не любит Шайса эти колдовские штучки! Но сейчас, ясное дело, не до капризов...

Хозяин сдвинул деревянный диск, украшенный спиральным узором, и повелительно произнес в открывшееся отверстие:

— Пусть кто-нибудь немедленно наведет порядок в комнате с зеркалом.

Вернув диск на место, Джилинер кивнул Шайсе и направился к двери, но на пороге замешкался. Глаза его сузились, брови сдвинулись: неожиданная мысль поразила мага.

— Если бы этот паршивец Архан был старше, я решил бы, что та давняя история — его рук дело.

— Какая история, господин?

— Ты не помнишь? Неужели... ах да! Это же было за год до того, как я приблизил тебя к себе... правильно, девять лет назад. Ты и не мог знать об этом случае. А мне он не дает покоя!

Джилинер шагнул было назад в комнату, но вид раскатившихся по полу свитков привел его в уныние.

— Ладно, потом найдешь и почитаешь, а пока скажу главное. Есть у меня запись, в хорошую сумму мне обошлась. Рассказывает Вьяшис Юркий Уж из Рода Хорчар, сотник дворцовой охраны короля Бранлара.

Шайса понимающе покрутил головой. Свидетельство такого человека и впрямь должно было стоить недешево.

— Начало у истории не совсем понятное. Якобы какие-то преступники похитили одну из королевских дочерей и в ожидании выкупа спрятали в заброшенной шахте неподалеку от Тайверана. Сам сотник в это не верит, но не может объяснить, как иначе принцесса могла в этой шахте оказаться... Ладно, важнее другое: случился обвал. По приказу Бранлара к шахте были согнаны крестьяне из ближнего села, со строившейся неподалеку дороги доставили рабов... даже стражники обломки камня растаскивали. Вьяшис как раз и наблюдал за ходом работ. Шахтный ствол оказался завален на всю высоту, приходилось поднимать наверх большие глыбы, дело двигалось медленно. Становилось ясно, что принцесса обречена. И тут в дело вмешался некто, оставшийся неизвестным. Он выпустил на вволю Душу Пламени.

— Душу Пла... что-о-о?!

— Ты не ослышался! То, что в стародавние времена умел делать лишь Шадридаг Небесный Путь, повторил некий загадочный незнакомец. На противоположном от места работ склоне горы послышался чудовищный грохот, содрогнулась земля, люди видели взлетающие ввысь громадные камни... видели еще многое, но сотник не перечислял все, что померещилось насмерть перепуганным рабам, он излагал лишь то, чему сам был свидетелем. Как вскоре обнаружилось, часть горного склона сползла в реку и запрудила ее. Вскрылась старая штольня, по которой, когда улеглась паника, люди смогли добраться до принцессы. Девушка была без сознания, но жива.

— И не нашли того, кто...

— Бранлар, дабы пресечь слухи, объявил, что все происшедшее сотворено совместной магией Клана Дракона. Жалкая ложь! Они сами всем Кланом пытались доискаться, кто это повторяет подвиги Шадридага... А меня эта история просто измучила! Кто-то разнес гору вдребезги, как я — свою комнату. И у этого «кого-то» хватает ума не бахвалиться могуществом. Он скрывается, выжидает... Не успокоюсь, пока не раскопаю нору этого гада и не вытащу его оттуда за хвост!

Джилинер знал, что Шайса не тупой исполнитель приказов, а самостоятельно мыслящий помощник, не раз подававший хозяину дельные советы. Вот и сейчас — прищурился, свел белесые брови, помассировал поврежденное горло...

— А не могла ли сама высокородная госпожа призвать на помощь чары?

— Нет, — презрительно ответил Джилинер. — Во-первых, я невысокого мнения о женщинах-чародейках. Во-вторых, это всего лишь незаконная дочь короля от одной из дворцовых рабынь. Бранлар дал ей имя и воспитал при дворе, а не то чистить бы ей котлы на кухне.

— Ну и что? — рассудительно просипел Шайса. — Из таких незаконных детей вырастают сильные Ночные Маги... Ох, да как я сразу не сообразил! Дочь дворцовой рабыни, которой Бранлар дал имя... Но разве это не Нурайна?

— Она, она самая! Я тоже слышал, что молодой король прислушивается к советам своей так называемой сестрицы... даже в государственных вопросах, хоть это и вовсе не бабьего ума дело. Но она не колдунья, иначе мои шпионы пронюхали бы об этом.

— Если мой господин и прав, в чем я по тупости своей сомневаюсь, то девушка все же играет в деле немалую роль. Что это за история с похищением, в которое не верит сотник дворцовой стражи? И потом... этот маг, кем бы он ни был, разорвал гору не там, где шли спасательные работы, а со стороны реки — вскрыл старую штольню — значит, знал там все ходы-выходы... а много ли народу шляется по заброшенным шахтам?

Джилинер остановил на своем подручном пристальный взгляд.

— Ты умен, Шайса. В новом мире, который я выстрою по воле своей, ты будешь не последним человеком. Вернешься из Силурана — попробуй разгадать эту загадку. А сейчас спустимся во двор. Ты и ахнуть не успеешь, как очутишься за Лунными горами!

Он двинулся нешироким темным коридорчиком, продолжая говорить:

— И шпионов к Архану, это обязательно! Ни единого шага его без надзора не оставлять!

Коридорчик вывел их в круглый зал с большим очагом в стене. Несмотря на летнее время, очаг недавно топился, и теперь старый раб выгребал золу в берестяной короб. Заметив господина, он на миг застыл, не разгибая спины, а затем еще старательнее заработал широким деревянным совком.

А у Ворона воспоминание о сопернике вызвало последнюю вспышку раздражения — угасающий отзвук отбушевавшего гнева.