Кое-что о любви - Элизабет Бойл

– Правильно, правильно! – поддержали гости и заапло-дировали.

– Далеко не все считают жену достойной такой преданности. – Темплтон обернулся к Алексу, пока остальные были заняты беседой. – Но только очень немногие оказываются достаточно умны, чтобы удержать жену.

Грустные нотки в словах Темплтона привели Алекса в замешательство. И всё же он понял: маркиз советовал относиться ко всему серьёзно, чтобы не пережить некую потерю, подобную пережитой им.

Все гости в комнате обращались к Алексу с добрыми пожеланиями. Он был смущён, потому что совсем не заслуживал их похвал, ни завистливых и алчных взглядов леди, заполнивших комнату, – ведь Алекс знал правду: он не был тем мужчиной, которого Эммелин описывала в таких красочных выражениях.

Когда она, сидя там, рисовала этот образец супружеской треданности, он обнаружил, что ему в голову пришла странная мысль: можно ли любить женщину так самозабвенно и преданно? Более того, способен ли он на это? Могли он быть человеком, которого Эммелин описывала словами, исходящими из самой глубины её души?

Покачав головой, Алекс отбросил в сторону эти мысли: её выдумка – не более чем дурацкая шутка, нелепый плод женского воображения, точно так же, как сама Эммелин всегда была плодом его фантазии. Но он не мог отделаться от ощущения, что ни в чём не похож на мужчину, которого описывала Эммелин.

Ему не хотелось в этом признаваться, однако он, вероятно, больше похож на Оксли, как и большинство мужчин в этой сомнате, видевших в браке не более чем союз между двумя достойными семьями. За исключением маркиза Темплтона, который, очевидно, обладал редким даром понимать то, о чём говорила Эммелин. И неожиданно Алекс с удивлением понял, что завидует этому человеку – завидует боли у него в глазах, разрывающему сердце стремлению к женщине, которая не могла принадлежать ему. Быть может, это и есть любовь? Надежда, желание того, чего невозможно достичь? И только люди, обладающие достаточной храбростью, чтобы пересечь пропасть, всегда находят блаженство, восхваляемое поэтами, блаженство, которое спасает заблудшие души.

Алекс хотел сказать всем, что он обычный человек, не способный совершить и малой доли того, что приписывала ему Эммелин.

Однако Эммелин существовала, настоящая, полная жизни и вполне материальная в его объятиях. И колдовство, которым она обладала сегодня вечером, этот поцелуй и её далеко зашедшие истории заставили Седжуика сделать гигантский прыжок в неизвестность и стать безрассудным, бесстрашным человеком.

К счастью для Алекса, объявили о прибытии запоздавших гостей – сэра Фрэнсиса и леди Нили, родственников леди Оксли, которым, по-видимому, было прощено их запоздалое появление ради возможности привлечь внимание гостей к другой теме.

Они начали здороваться со всеми, и в поднявшейся суматохе Алекс посмотрел на Эммелин и заметил, что её взгляд прикован к прибывшему баронету и его разодетой в кружева жене, а от яркого румянца на щеках, появившегося во время перепалки с леди Оксли, не осталось и следа. Затем, снова взглянув на вновь прибывших, он понял, что Эммелин их знает – а они, в свою очередь, должны знать её.

Судя по её смертельной бледности, Эммелин совсем не стремилась возобновить это знакомство. Поднявшись с дивана, она медленно прошла в глубину комнаты, стараясь, чтобы её и чету Нили разделяло как можно большее расстояние.

Не хватало только прыжка из окна, который она, по всей вероятности, готова была сейчас сделать.

О чём он только думал, согласившись привезти сюда Эммелин?! Её предыдущие заверения насмешкой вернулись к нему.

«Никто не догадается, что я не леди Седжуик».

Как же, никто! Очевидно, это не так. И теперь, к его ужасу, загадочное прошлое Эммелин готово было открыться – в присутствии леди Лилит и Хьюберта, в присутствии леди Оксли, в присутствии самых неугомонных великосветских сплетниц.

Однако вместо паники, которая должна была бы возникнуть при угрозе его общественной репутации, у Алекса, как ни странно, появилось чувство, что должен существовать какой-то выход, который он может найти, чтобы спасти Эммелин. Спасти не себя, не своё положение в обществе – а Эммелин.

В три шага он пересёк комнату, взял руку Эммелин, продел её себе под локоть, словно это было для него вполне привычным делом.

Леди Оксли и вновь прибывшие гости подошли к ним последними.

– Кузены, с лордом Седжуиком вы знакомы, а это его жена, леди Седжуик, так долго отсутствовавшая в городе. Но теперь мы имеем удовольствие видеть её среди нас. – В словах леди Оксли не прозвучало ни малейшей радости по поводу появления Эммелин. – Леди Седжуик, разрешите представить вам моих родственников, сэра Фрэнсиса Нили и его дорогую жену, леди Нили.

Эммелин сделала вежливый реверанс, с притворной скромностью опустив голову и глядя в пол.

– О, до чего симпатичная малышка, – сказал сэр Фрэнсис, подходя ближе. – Нетрудно догадаться, почему ваш муж держал вас в провинции со всем этим вздором о нездоровье. Хотел быть уверен, что ни один из беспутных городских молодцов не попадётся ей на глаза и не наставит вам рога, а, Седжуик? – Пожилой мужчина хрипло рассмеялся, но только граф и всего несколько гостей присоединились к нему.

Те гости, отметил Алекс, кто провёл большую часть вечера, рассматривая Эммелин именно с такими грязными намерениями.

– А теперь позвольте мне получше рассмотреть вас, леди Седжуик, – сказал баронет. – Вы кажетесь мне знакомой. Мы встречались? Вы недавно были в Ноттингемшире, не так ли?

– Нет, милорд. – Эммелин любезно улыбнулась, но Алекс ясно увидел смятение, исказившее её черты. – Мне не приходилось бывать в северных графствах.

– Я никогда не ошибаюсь в таких вещах, – покачал головой сэр Фрэнсис. – Мы уже встречались. Играли в карты, так? Я никогда не забываю того, у кого выиграл несколько фунтов, и тем более того, кому проиграл. – Он снова рассмеялся. – Возможно, это была домашняя вечеринка в Шаклфорд-Демсли прошлой зимой. Там был полон дом, так что немудрёно не заметить кого-то в толпе.

– Нет, это была не я. – Эммелин потупила взор, пытаясь уклониться от пристального взгляда сэра Фрэнсиса. – К сожалению, у меня нет таланта к карточным играм и тяги к путешествиям.

– Нет таланта к карточным играм, да? – присоединился к разговору лорд Уэстли. – Тогда, мадам, вы самый желанный участник моего ежегодного поединка по пикету – если ваш преданный супруг готов сделать за вас ставку.

Все рассмеялись его шутке, включая Эммелин, но Алекс понял, что в этот момент на кону стояла большая ставка.

Возможно, доводы Эммелин были убедительными для большинства гостей, но только не для сэра Фрэнсиса. Не зря он был родственником леди Оксли – упрямым и дотошным.