100 великих узников - Надежда Ионина

Суд проходил в королевском зале Тауэра, куда набились 2000 зрителей. Анна вошла, сохраняя спокойствие и хладнокровие в течение всего времени, пока Т. Кромвель зачитывал обвинение. Королеву обвинили в прелюбодеянии и измене, будто она соблазняла мужчин «посредством бесстыдных речей, подарков и прочих дел», и они «по причине подлейшего подстрекательства и приманивания помянутой королевы поддались и склонились на уговоры». Впоследствии же королева и ее любовники «помышляли и раздумывали о смерти короля», после чего она пообещала выйти замуж за одного из них, как только Генрих VIII умрет. А выкидыши у нее случались оттого, что королева удовлетворяла свою похоть во время беременности. Анну обвиняли даже в том, что король, узнав о ее распутстве, сильно огорчился, и эта печаль доставила ему телесные повреждения[15] [Неизвестно, шла ли речь о падении Генриха VIII с коня во время турнира или о беспокоившей короля язве на ноге].

Ее обвинили также в том, будто она отравила королеву Екатерину Арагонскую и замышляла отравить ее дочь Марию. На это Анна отвечала категоричным «Нет!» Многие зрители, пришедшие на суд, чтобы потешиться над падением королевы, и не сомневавшиеся в ее распутстве, уже тогда были тронуты явно нелепыми обвинениями в ее адрес и несправедливостью суда. Но суд и присяжные заседатели все равно сочли ее виновной и приговорили к смерти через сожжение или обезглавливание — «на королевское усмотрение».

Настроение Анны в оставшиеся ей дни часто менялось: то ей казалось, что Генрих VIII отменит приговор и отправит ее в монастырь, то она начинала представлять картину своей смерти, а то заливалась смехом и уверяла, что ее новое прозвище «Anna Sans Tete» («Анна без головы»). Много времени проводила она за молитвой, находя утешение в религии, которая всегда много значила для нее. Тюремщик Кингстон свидетельствовал: «Мне довелось видеть множество мужчин, да и женщин, в ожидании казни, и они печалились и скорбели. Эта же дама находит смерть радостной и приятной». Последние часы, отпущенные ей для земной жизни, Анна провела перед распятием. Она очень ослабела и часто падала в обморок. Но когда узнала, что король все равно решился ее казнить, — виновата она или нет — мужество вновь вернулось к ней.

Смерть пришла за Анной 19 мая 1536 года. Тюремщик мягко объяснил ей, что смерть будет безболезненной, так как король призвал палача с мечом, и меч быстрее сделает свое дело, чем топор. Анна провела руками по шее и рассмеялась: «Я слыхала, что палач — искусник, а шея у меня тонкая».

Т. Кромвель и некоторые его сторонники желали тайной казни, но, несмотря на принятые меры, народ все же собрался. Королева была одета в серое платье, отороченное мехом горностая; волосы, убранные под сетку, обнажали ее белую шею. Эшафот специально сделали таким низким, чтобы люди не могли видеть казнь во всех подробностях, но двум женщинам позволили остаться при Анне до последней ее минуты. Она попросила прощения у всех, кого когда-либо обидела; и сама прощала всем — даже убийцам, предававшим ее смерти. Она очень жалела короля, но ни в чем не упрекала его. Отблеск солнца блеснул на лезвии поднятого меча, — и голова Анны Болейн покатилась в сторону от плахи…

«Неисправимый» Мигель Сервет

В первой половине XVI века Европа переживала бурное время. Народы многих стран, изнывавшие под гнетом феодалов, поднялись на борьбу, а вместе с феодализмом зашаталось и могущество церкви, которая защищала его устои. Люди не отказывались от религии и веры, но требовали создания новой церкви и обращались к первым векам христианства, когда все верующие были равны перед Богом. Поэтому неудивительно, что в годы, когда в Европе во всю ширь развернулось движение Реформации, религиозные вопросы стали волновать людей как никогда. Не миновали они и пылкого Мигеля Сервета.

Он родился в 1511 году в Испании — в семье нотариуса, ревностного католика. Отец М. Сервета был достаточно образованным человеком и стал первым учителем для сына, а потом отдал его в школу. Учителя высоко оценивали способности подростка, который выделялся среди других учеников необыкновенной памятью (он овладел латынью, греческим и еврейским языками), живостью воображения и сердечностью. Когда Мигелю исполнилось 15 лет, отец отправил сына в Тулузский университет, чтобы тот приобрел там профессию юриста. Сервет был пытливым, старательным и упорным студентом, именитые профессора замечали его усердие и прочили ему успех в будущем, однако обстоятельства сложились иначе.

В Тулузе студент М. Сервет познакомился с Хуаном Кинтаной — духовником и секретарем испанского короля Карла V, и тот стал покровительствовать духовной карьере юноши. Тулузский университет в первой половине XVI века был не только научным центром, но и ареной острой идеологической борьбы между католиками и протестантами, хотя о свободной полемике не могло быть и речи. Строгий надзор инквизиции не создавал даже видимости свободы, но именно в этом университете Сервету удалось познакомиться с учениями различных направлений христианства. Знание языков позволяло ему читать Ветхий и Новый заветы в оригинале и сравнивать различные переводы.

Сервет читал книги гуманистов, речи Мартина Лютера, трактаты по истории церкви, общался с писателями и учеными, богословами и общественными деятелями, скромными ремесленниками и крестьянами, много путешествовал и много видел. Он ощущал огромную пропасть между ранним и современным ему христианством, поэтому его сильно волновали споры между католиками и протестантами. Кто прав в этих спорах? Справедливы ли те, кто критикует церковь за отступление от истин? Чтобы разобраться во всем этом, М. Сервет обращается к религиозным книгам, изучает историю христианства, римской церкви и, конечно, Библию, ведь в своих спорах католики и протестанты ссылались, прежде всего, на эту книгу. В своих обвинениях против католиков протестанты отыскивали в Библии свидетельства о забвении римской церковью основ христианских заповедей. В свою очередь, католические богословы тоже ссылались на Библию, находя в ней нужные для себя тексты.

При самом усердном изучении Библии М. Сервет пришел к совершенно неожиданному для себя открытию: чем больше вчитывался он в тексты Священного Писания, тем отчетливее видел, что все, чему он раньше свято верил, рассеивается как туман. Он боялся признаться себе, что теряет веру в божественное происхождение Библии. Сомнения одолевали юношу и терзали его сердце. Умолчать о них и пойти против своей совести? Всей душой он был на стороне М. Лютера, У. Цвингли и других реформаторов церкви, но быть вместе с ними не мог, потому что видел и их заблуждения. Не довольствуясь устными высказываниями, Сервет решил открыто и откровенно написать о том, о чем думал… В 1531 году он опубликовал трактат «Об ошибках учения о Троице», и уже одного названия хватило бы, чтобы отправить автора на костер. И строгие католики, и ревностные протестанты восприняли эту книгу как произведение весьма вредное, сам же Сервет в предисловии писал, что берется восстановить апостольское учение в его первоначальной чистоте и освободить главный догмат христианства от того, что было, на его взгляд, выдумкой схоластов и только запутывало существо вопроса. Суждения его основывались на тщательном изучении оригинальных текстов Священного Писания, где нет упоминаний о Святой Троице, божественных ипостасях и соотношении лиц в Боге. В своем трактате Сервет утверждал, что Иисус Христос рожден во времени от Бога и Девы: он — Бог по благодати, то есть человек — носитель божественной мудрости. Бог по природе своей — один, Он — единая субстанция, в которой существуют два соотношения — Дух и Слово. Сам в себе Бог непостижим, и постичь его можно только через Слово — Иисуса Христа. Слово — глас Божий, известный порядок в Боге, посредством которого Богу угодно открывать тайны своей божественности. Слово сделалось плотью, то есть Бог открыл свои предначертания. Святой Дух — не есть сам по себе какое-либо существо, но Бог есть дух, когда освящает нас, когда дает нам свой дух. Святой Дух просвещает и освящает человеческое сердце через слово Христа.

После выхода в свет книги «Об ошибках Троицы» Сервет вынужден был покинуть Испанию. В 1532 году под именем Михаила Вилланова он появился в парижском колледже Кальви. Но, изменив имя, Сервет не изменил своим убеждениям. В Париже он сосредоточил свои интересы на изучении естественных наук, математики и медицины; не пропускал ни одной лекции знаменитых профессоров, изучал труды древних мыслителей и современных ему естествоиспытателей, участвовал в ученых диспутах. Но нужда не давала ему возможности всерьез заняться наукой, и тогда он решил найти работу, чтобы сносно существовать и заняться любимым делом.