Правдивые байки воинов ПВО - Сергей Дроздов

«Это: мойтесь в бане – клопов не будет!!!»

И тут литераторша «впала в экстаз» и затряслась в неудержимом смехе. Глист, пораженный реакцией на свою не самую оригинальную шутку, подхалимски подхихикивал, размышляя о причинах столь удивительной реакции.

Литераторша периодически успокаивалась, потом – смотрела на свою подругу, которая сидела чернее тучи, и опять начинала хохотать. (Потом выяснилось, что подруга полжизни писала и недавно защитила кандидатскую диссертацию по влиянию как раз этих произведений поэта на моральный облик строителей коммунизма).

Окончательно успокоившись, литераторша поставила Глисту «тройку за находчивость», к его великой радости.

Маяковского у нас почему-то особенно любили. Широко цитировались такие его строчки:

«Вы любите розы?!А я на них – ссу!!!Стране нужны паровозы!Марки СУ!!!»

Или слегка переделанный диалог:

«Крошка сын к отцу пришел.И спросила Кроха:«Что такое «хорошо»?И что такое «плохо»?»Убедительный ответПолучила Кроха:«Если выпил хорошо – Значит: утром – плохо!Если утром хорошоЗначит: выпил – плохо!!!»

Классовое чутьё поэта революции демонстрировали другие его популярные строки:

«Дрянь!И Петя и родители!Внешний вид их – отвратителен!Так что ясно и ежу:Этот Петя – был БУРЖУЙ!!!»

Полное недоумение вызывали у нас также и строчки Льва Ошанина, песню которого нас, с подачи Гиббона, заставляли разучивать и петь:

«Ленин всегда живой,Ленин всегда с тобой —В горе, в надежде и радости.Ленин в твоей весне,В каждом счастливом дне,Ленин в тебе и во мне!»

Мы посмеивались над этими странными словами уважаемого поэта.

В соседней группе нашего взвода сдавал литературу курсант Бажов. Это был здоровенный кряжистый парень, внешне похожий на артиста, игравшего заряжающего экипажа гвардии лейтенанта Малешкина, в замечательном фильме «На войне, как на войне». Только моложе, конечно, был наш Шура Бажов.

Здоровья у него было – хоть отбавляй. Бажов легко несколько раз подтягивался на перекладине, вися на одной руке и держа в другой двухпудовую гирю. Ещё он прекрасно играл на баяне «Брызги шампанского», отлично фотографировал и вообще был хорошим парнем. Деревенское детство Шуры и армейская юность (а он поступил в училище из армии, солдатом) плохо повлияли на его эрудицию и начитанность. Литература была для Бажова непреодолимым препятствием. На экзамене ему достался «Вишнёвый сад» А. П. Чехова. Разумеется, Бажов не имел ни малейшего представления о содержании этого шедевра.

К ответу Шура подошел нестандартно. Зачитав вопросы билета, он тяжело и надолго задумался.

«Отвечайте, товарищ курсант!» – прервала литераторша затянувшуюся паузу.

«Я в армии служил!» – угрюмо сообщил ей Бажов и снова погрузился в свои тяжкие думы.

Литераторша, поняв, что больше Шура ей ничего про «Вишнёвый сад» не скажет, поинтересовалась: «Ну, хорошо, вы вообще-то у Чехова что-нибудь читали?!»

Бажов посмотрел на неё затравленным взглядом («вот же привязалась стерва!») и вдруг встрепенулся. Лицо его озарила счастливая улыбка: «Читал, читал! Про собачку! Название только не помню!» – и, не дав литераторше опомниться, начал торопливо пересказывать ей содержание тургеневского рассказа «Му-му».

Не выдержав этого надругательства над классиками отечественной литературы, экзаменаторша не только вкатила ему «двойку», но и затаила злобу на «служивого».

В «дурбате», куда и загремел Бажов после этого, он пробыл дольше всех, осуществив несколько бесславных заходов на пересдачу экзамена. В конце концов, при помощи Жоры, лично прибывшего на поклон к литераторшам, ему поставили заветную «троечку».

С Бажовым был ещё один знаменитый случай. Несмотря на своё исполинское здоровье, он частенько числился больным. А может, и была у него какая-то «нутряная» болезнь, судить не берусь. Внешне это никак не было заметно. В народе о таких мужиках говорят: «О лоб его можно молочного поросёнка бить».

Во всяком случае, Шура постоянно получал так называемое ДП: «доппитание» – кусочек масла (20 грамм) и 100 граммов молока на ужин. Это вызывало здоровое чувство зависти у окружающих, и особенно у тех, с кем он сидел за одним столом. А сидели мы в курсантской столовой комфортно: за столиками на четверых. В столовой счастливчики, получавшие доппитание, подходили за ним самостоятельно к «амбразуре» выдачи и возвращались за свои столики, к остальным товарищам, ужинать.

В один прекрасный вечер Бажов прибыл на ужин и пошел за ДП. По какой-то причине им поначалу выдали только кружки с молоком, предложив подойти за маслом попозднее. Шура поставил кружку со своим молочком на стол, скушал ужин и пошёл обратно к амбразуре за маслицем. Он любил завершить свой ужин, запивая молоком кусок белого хлеба с законным дополнительным маслом!

А сидел Шура за одним столиком со своими товарищами: заместителем командира взвода сержантом Васей Жиляевым и курсантом Мишей Семикозловым.

Глядя на Бажова, отправившегося за маслом к раздаче, Миша Семикозлов стал рассуждать о том, как несправедливо устроен мир. Такому здоровому бугаю, как Бажов, положено ещё и ДП, а нормальным курсантам (а Миша был довольно субтильного телосложения) – хрен от Петра Великого.

Вася, слушая это стенания Семикозлова и будучи большим шутником по складу характера, вдруг предложил Мише: «А ты – возьми, да выпей его молоко. Хватит ему на сегодня и одного масла!» Сказано это было в шутку, но Миша воспринял её как приказ командира, и залпом выпил бажовское молоко.

Тут и Шура вернулся. Сев за стол, и намазав масло на свой кусок белого хлеба, Бажов откусил пол-ломтя и взял кружку, чтобы запить ДП молочком, как он привык. Да не тут-то было.

Убедившись, что кружка пуста, Бажов проглотил всухомятку хлеб и грозно спросил у товарищей: «А где моё молоко?»

Повисла гнетущая тишина. Шура повторил вопрос, сверля взглядом каждого.

«А я его выпил!» – с наигранной бодростью сообщил Семикозлов.

«Как выпил?!! Оно же моё!!!» – спросил Миша с неизмеримой скорбью в голосе.

«Взял да всё и выпил! Мне Жиляев разрешил!» – предъявил Миша главный козырь.

Бажов не обратил на него никакого внимания: «Так значит, моего молока больше нет?!»

«Нет!» – подтвердил Семикозлов.

«Ну, тогда я его из тебя вылью!!!» – взревел Бажов. В мгновенье ока он вскочил из-за стола, схватил Мишу за ремень, перевернул его вверх ногами и начал трясти с таким остервенением, что если бы не подоспевшие товарищи во главе с Васей Жиляевым, то Бажов вытряхнул бы из Миши не только молоко, но и душу.

После того, как инцидент был исчерпан, страсти постепенно улеглись. Однако никто и никогда больше не прикасался к Шуриному ДП.

На экзаменах бывали и совсем тяжелые случаи.

Толя Улогай сдавал политэкономию и тонул безнадежно, как торпедированный фашистский лайнер «Вильгельм Густлов».

Ему занесли «бомбу», т. е. написанные кем-то ответы на вопросы билета.

Толя оживился, прочел полученную «сокровищницу мыслей» и отправился отвечать.

Экзамен принимал начальник кафедры политэкономии полковник Темиров, мужик умный и строгий.

Толя зачитывал текст «бомбы» со своей характерной «плачущей» интонацией. Темиров угрюмо его слушал, понимая, что от этого сержанта открытий в политэкономии ждать бесполезно.

Толя, читая какое-то длинное предложение, вдруг упомянул «рыбочные цены».

«Какие – какие цены?!» – изумился Темиров.

«Рыбочные!» – твердо повторил Толя, чувствуя, что этот вопрос не к добру.

Тогда мы еще не знали трудов великих политэкономов «гайдаровского разлива», поэтому словосочетание «рыночные цены» ассоциировалось в народе в основном с ценами на колхозном рынке и было малопопулярным. Бедняга Улогай о таких ценах – вовсе не слышал и думал, что речь в билете идет о ценах на рыбу.

«КАКИЕ ЦЕНЫ???» – уже грозно переспросил Темиров, чувствуя глумление над любимым предметом.

«Рыбочные…» – снова сказал Толя дрожащим голосом и, видя реакцию Темирова, выдал плаксиво: «Здесь так написано!!!».

Очень оригинально сдал немецкий язык Ефрейтор Юрьев. За два года учебы он освоил, с грехом пополам, «гутен таг и зер гут». Идти с таким багажом знаний на экзамен было бы самоубийством, и Юрьев кинулся в ноги Жоре, который ему почему-то симпатизировал. Однако это не мешало Жоре регулярно «подкалывать» Ефрейтора, имевшего небольшое брюшко: «Юрьев! У тебя – начинается „зеркальная болезнь“!!!» на каждой физподготовке.