Время красивых людей - Елизавета Мусатова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аца бросил быстрый взгляд за спины группы. Алиса обернулась. Военные продолжали лениво курить. Кто-то разговаривал по рации. Мика спросил:
– Сейчас носить будем?
– Сейчас начнем. Только к ночи, скорее всего, закончим. Но вы не переживайте, будем меняться. У нас есть вода, в музейном кафе кое-что в буфете осталось: шоколадки, печенье. Кофемашина даже работает.
Патруль тем временем оживился. Затушили окурки прямо о сиденья и стали проверять оружие. Алиса различила вдали пока еще слабый, еле слышный гул мотора.
– Я пойду, – сказал Мика.
– Пойдем все, – сказала она. – Будем помогать, кто сможет. Нужно, чтобы Ивана проспалась. Аца, будет, куда женщин спрятать?
– Будет. Вчетвером справимся. Это и так больше людей, чем я рассчитывал. Так, они сейчас пойдут к дороге, как раз успеем проскочить назад.
– Хорошо.
Подождали десять минут, пока патруль всем составом не направился к дороге. Марко взял Ивану на руки. Она ушла в хмельной сон, и только мотала головой и иногда стонала что-то невнятное сквозь сжатые губы. С первых шагов Алиса почувствовала, как долго они сегодня на ногах. Ноги точно свинцовые. На удивление из всех бодрее всего шла госпожа Мария все таким же тренированным шагом. Алиса представила, как полвека назад молодая и красивая Мария Станкович бодро ходила в горные походы, занималась бегом и играла в какой-нибудь спортивной сборной тогдашней Югославии. Может быть, на трибунах ее и приметил начинающий партиец Йоца.
Сделали круг по парковой зоне, пока Аца не сошел с тропы. Дальше шли прямо по траве, между толстых развесистых дубов. Аца вывел их к зданию, похожему на круизный лайнер. Два больших застекленных крыла напоминали палубы. Наверное, это и был музей. Но Аца повел группу не к нему, а к приземистому кирпичному домику, за которым журчали струи фонтана в небольшом круглом бассейне. Отпер стеклянные двери.
– Кому нужно отдохнуть, пусть посидят здесь. Я принесу воды и подкрепиться чего-нибудь.
Алиса с сомнением покосилась на стеклянные двери, такие же легкомысленные, как в школе танго. Какое может быть укрытие за такими дверями?
– Воды можно, а подкрепиться у нас есть. Аца, а тут точно безопасно? Это вообще что?
– Мавзолей, – с удивлением ответил он, как будто Алиса спрашивала, какого цвета небо. – «Дом цветов». Мавзолей маршала Тито. Госпожа, а вы куда?
Госпожа Мария уверенно прошла внутрь между двумя вишневыми бархатными полотнищами и полосами буйно разросшейся зелени в длинных прямоугольных клумбах. Алиса шагнула за ней и увидела, как госпожа Мария подошла к белому мраморному кубу и прикоснулась к нему ладонью.
– Ну, здравствуй, – сказала она.
Алиса поймала недоуменный взгляд Ацы. Поманила рукой Марко, который все еще держал Ивану на руках. Сама потянулась к молнии на его куртке с коротким «Можно?». Марко кивнул. Алиса расстегнула на нем куртку и нашла во внутреннем кармане сложенную пополам фотографию. Развернула и протянула Аце. Он нахмурил брови. Всмотрелся. Постучал кончиком пальца по груди Йоцы.
– Йосип Станкович. Прошел через всю Народно-освободительную войну бок о бок с тогда еще не маршалом Тито.
– Какую войну? – переспросила Алиса.
– С июля сорок первого по май сорок пятого. Вы же русская, да? Вы ее зовете, как и все, второй мировой?
– Великой отечественной.
– Интересно, правда? Одна и та же история, а какие разные имена мы хотим ей присвоить. У вас, русских, все великое. Цари. Сталин. Война. У нас все народное. Партия, армия. Даже тайная полиция, и та звалась департаментом по защите народа. Станкович занимал там не самый высокий пост, но это официально. А по фактам…
– По фактам?
– Никто не знает. Говорят, на самом деле не то заведовал всей армейской безопасностью, не то контрразведкой. Четыре покушения. Троих шпионок присылали, почти как в Джеймсе Бонде. По некоторым данным, не то завербовали, не то пытались завербовать сына. Он потом в автокатастрофе погиб вместе с матерью.
– Значит, завербовали, – сказала Алиса.
– Никто так и не знает. Но Станкович даже после этого не отступился. На похоронах выступил с трогательной речью и каменным лицом. Приехал на десять минут и сразу после речи уехал, личный водитель даже мотор не глушил. А через три года резко отошел от дел. Оборвал все рабочие связи, ни во что не вмешивался, ни на одно официальное мероприятие не приходил. Его с тех пор и в архивах нет: ни документов, ни фотокарточек. Как будто умер человек, только не умер, дожил до восьмидесятых, мирно скончался во сне. Коронер, который выписывал свидетельство, сказал, что такую смерть дай бог каждому. А проверяли тщательно, все-таки старый партиец, член такого департамента…
– А в каком году от дел отошел?
– В семьдесят первом.
Алиса перевернула снимок. Показала Аце подпись. Он нахмурился еще больше.
– Мария… Мария… не знаю про такую. В архивах, кажется, ничего не было. Я бы помнил.
– А это, кажется, неважно, что ты ее не знаешь, – сказала Алиса. – Важно, кого знала она.
Кивнула вглубь мавзолея. Госпожа Мария гладила белый мрамор и что-то нежно ворковала под нос. Если прислушаться, можно было различить:
– …ты же знаешь, всегда рада. Только про Йоцу все равно не будем, да? Мы с тобой договаривались.
– С ней… все в порядке? – осторожно уточнил Аца.
– У нее деменция, – сказал Мика.
– В порядке, – одновременно откликнулась Алиса, а когда Мика ответил ей недовольным взглядом, пожала плечами. – У нее все лучше, чем у нас, вместе взятых. Поверь. Аца, ты нас здесь хочешь оставить?
Парень переступил с ноги на ногу и развел руками.
– Да.
– Тут двери стеклянные. Окна. Крыша, кажется, тоже? Нас отсюда вынесут на раз-два, если захотят.
– Не захотят. Они ведь сюда уже приходили. Все обошли, оба здания, запасники заставили показать. Это как раз когда одноклассника моего увели. Потом еще дважды приезжали. Везде были, а в мавзолей не пошли. Только встали перед дверями и честь отдали. Даже двери отпереть не попросили. Отец потом говорил, что если и есть во всей стране есть один человек, перед лицом которого это безумие может прекратиться, то он мертв.
– Он из коммуняк, что ли, отец твой? – спросил Марко.
– Да нет, – Аца пожал плечами. – Не из коммуняк. Не из кого. Из музейщиков. Как тебе объяснить… Когда Югославия развалилась, никто не пытался ее сохранить. Ни югославы, ни западные державы.
– Да уж еще бы… – начал Марко, но Аца не остановился, продолжил:
– К нам однажды пришла экскурсия, и кто-то в книге отзывов в шутку написал «С нашей стороны было ошибкой позволить Тито умереть». У вас в России так
