Город призраков - Инна Витальская

Алена неслышно спустилась на третий этаж, встала около стремянки и громко всхлипнула. Внизу затихли, потом нерешительно спросили:

— Кто здесь?

Алена зарыдала в голос:

— Ооооой! Он умер! Умер! Я боюсь…

20

Воздух над высокой травой плотный, осязаемый. Здесь царит полная тишина — будто Тоник внезапно оказался где-то в другом месте и смотрит на происходящее через иллюминатор. Только что он слышал, как кричат, визжат, матерятся перепуганные парни на платформе, — и вдруг словно отрезало. Он остановился, вытер кровь с разбитого лица и оглянулся.

Странное ощущение: он все видит и слышит, но… будто бы ничего не может запомнить. Вот его враги в панике, вот неподвижное привидение… Все это рядом — и безмерно далеко, не только в пространстве, но и во времени. Он, у иллюминатора, — растение, не способное слышать или видеть, а тем более — запоминать. От неприятного чувства у Антона закружилась голова, он попытался вернуться к реальности. Узкая тропинка в траве, неизвестно кем протоптанная, начиналась прямо под его ногами и убегала к забору, но Тоник шагнул напрямик, по траве, обратно к перрону…

Реальность вернулась резко, когда он оперся руками об асфальт, собираясь подтянуться. Вдруг появились все звуки, мысли, дуновения ветерка — словно Тоник вынырнул из небытия. Он сразу понял, что побоище Мишаниной команды с призраком уже закончилось. Каким-то непонятным образом время убежало вперед, кусок его минут в десять-пятнадцать стерся, потерялся — а он и не заметил…

Ветер по-прежнему гонял мусор по пустынным путям. На асфальте сидел, прижимая руки к животу, тощий мальчишка. На Тоника он не обратил внимания. Антон вообще не помнил этого подростка среди тех, кто пытался его убить. У самых дверей вяло шевелился и равнодушно щурился на солнце какой-то старый бомж. Потом он сосредоточился, с трудом поднялся на четвереньки и выполз в зал ожидания. Тоник придержал ему дверь.

А что, интересно, можно было сделать, как помочь попавшим в переплет врагам? Этот призрак чуть не ухлопал его самого. Тоник еще не умеет по-настоящему от них защищаться. Уверенность, появившаяся после изучения моря информации, ни на чем не основывалась. Призраки его воспринимают так же, как остальных людей. Если Тоник — такой же, как они, — то почему?..

Словно ледяной ветер коснулся волос. Привидение вернулось. Сейчас, наверное, ближе к вечеру, еще светло, его снова не видно, однако оно здесь. Оно всегда будет рядом… От этой мысли Тонику стало не по себе. Стоит один раз забыть об осторожности — и все…

Возвращаться в душный зал ожидания не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Антон посмотрел на юг — морда страшного электровоза в знойном мареве исчезла. Он сосредоточился, как в те моменты, когда пытался не подпустить к себе призрака, и медленно, теперь уже по лесенке, снова сошел на пути. Ничего не изменилось. Или только кажется? Можно гулять по путям, сколько заблагорассудится, — но, возможно, добравшись до забора, отделяющего вокзал от улицы, он выйдет с опасной территории уже в завтрашнем дне. Или в другом мире. Куда деваются те, кто бесследно пропадает, вот так спустившись на пути? Возможно, в родной мир Тоника. Он очень хочет вернуться — и потому с ним, наверное, ничего не случится.

…Теперь с ним вообще ничего не происходило. Тоник медленно пошел напрямик, перешагивая через рельсы, к забору. Там, снаружи, гудят машины, воздух плавится над ними, замершими в вечерней пробке, а по пыльному тротуару торопливо бегут пешие граждане. Здесь же, у Тоника за спиной, удивительная, но вполне естественная тишина, и только неслышно крадется следом его враг…

Травянистая дорожка в пыльном бурьяне уперлась в развалину. Что-то вроде часовни, вклинившейся в бетонный забор. К небу поднимаются светлые каменные стены без крыши; неровные, необычные плиты кажутся розовыми в лучах мутного солнца, высокая железная дверь распахнута, на узорчатой ручке висит пристегнутый ржавый замок. Стены заросли полынью и одуванчиками. Наверное, с другой стороны есть выход на проспект — или хотя бы окошко. Иначе зачем здесь тропинка? Внутри развалины слышатся голоса. Тоник тихо прошел в дверь и… оказался перед входом в подвал — а может, в подземелье. Ступеньки из такого же светлого камня круто спускались вниз и терялись в темноте. А внизу… внизу было полно призраков.

— Парень, дай пройти.

Кто-то, подошедший с другой стороны, оттуда, где явственным светлым четырехугольником виднелся выход на людную улицу, попытался отодвинуть его, но Тоник и не подумал отойти. Недоуменно спросил:

— Ты что, собираешься туда спуститься?

Перед ним стоял мужик в спецовке с мотком какого-то провода. Он нетерпеливо напирал на Тоника.

— Не мешай работать, а? И вообще, ты что, зашел сюда с вокзала? Так давай, уматывай…

— Там же призраки, — удивился Антон. — Тебе жить не хочется?

— Какие призраки? — Мужик явно злился. — Я здесь каждый день работаю, и никаких призраков! Ты когда-нибудь видел хоть одного призрака в месте, где никогда и никто не жил?!

К ним подошел еще один, более интеллигентной наружности:

— В чем проблемы?

— Да вот, он говорит, что внизу — привидения…

Интеллигентный дядечка мягко взял Тоника за локоть:

— Это у тебя в мозгах привидения, и на вашем гребаном вокзале. А здесь их отродясь не было. Так что там безопасно. А теперь, действительно, шел бы ты на улицу.

— Я не знаю, что было раньше, но прямо сейчас внизу очень опасно. — Антон подумал, что понятия не имеет, откуда все это знает. Но если он ошибается…

Жуткий, душераздирающий вопль поглотил следующую фразу интеллигентного дядечки и смешался с чьим-то перепуганным криком:

— Привидения!!!

Дядечка дернулся к лестнице, но остался на месте, метнулся туда-сюда… Зато мужик сбросил с плеча провод и рванулся в подземелье. Тоник решительно придержал его:

— Не торопись, ты уже опоздал. Есть фонарик?

Дрожащей рукой начальственный дядечка протянул ему мощный прожектор. Освещая себе путь, Тоник торопливо спустился вниз. Он еще не знал, что будет делать, но попробует хоть что-нибудь… Лестница без перил, ступени крутые, приходилось придерживаться пальцами за влажную стену. Все глубже и глубже, пока не заложило уши. Сзади пыхтел смелый мужик — он пошел вместе с Тоником.

Они оказались в темном туннеле. Влево и вправо уходили рельсы узкоколейки, тускло блестевшие в электрическом свете. Прямо между рельсами сидел молодой парень и потерянно смотрел в пустоту.

— Этот готов, — уверенно сообщил Антон, и сердце его непроизвольно прыгнуло вниз. Столько трупов за один день… — Много здесь было рабочих?

— Четверо, — чуть не шепотом ответил мужик. — Трое, значит, остались…

— И где?!

— Я откуда знаю… если в этом туннеле есть привидения, надо мотать наверх!

— Мотай, — согласился Тоник. — За нашей спиной их нет.

Чем дальше, тем увереннее он ощущал, где есть призраки и насколько они опасны. Спасибо за это собственному проклятию, потому что именно на нем пришлось последние несколько суток тренироваться — чтобы выжить. Тоник обернулся к мужику:

— Иди наверх. Здесь в самом деле опасно. А я попытаюсь найти твоих приятелей. Наверное, они отступили туда, — он махнул рукой влево.

— Почему? — тревожно спросил работяга.

— Потому что там — призраки. Они, скорее всего, идут за людьми. Видимо, плохо сейчас приходится тем, кто остался. Этого с собой забери… — Он остановился, перехватило дыхание. — Пусть хоть перед смертью солнце увидит.

Парень нехотя подошел к бывшему приятелю, нерешительно взял за подбородок дрожащей рукой, заглянул в глаза, отшатнулся. Потом собрался с духом:

— Вставай! Вставай, говорю, идем со мной…

С трудом, уговорами и руганью, поднял равнодушного рабочего на ноги, закинул его руку себе на плечо, в последний раз оглянулся на Тоника. Тот посветил на ступеньки, чтобы они увидели выход, и в одиночестве направился в туннель.

Откуда-то ровно дул сухой холодный ветерок: здесь гулял довольно сильный сквозняк. Что забыли работяги в странном, тесном даже для одного поезда туннеле? Что их заставило лезть сюда, практически под Московский вокзал? Куда ведет эта железная дорога?

Фонарик начал медленно тускнеть, и Тоник погасил его. Шел вперед, придерживаясь одной рукой за стенку и полагаясь только на слух. Он не ощущал рядом привидений, но был готов к нападению в любой момент. Вскоре издалека донесся чей-то вскрик. Хотелось бежать на голос — там были люди, пусть смертельно перепуганные, но с ними Тоник будет не один… Он всю свою жизнь побаивался замкнутых пространств. И теперь всем телом ощущал, что над головой — многометровая толща породы, готовой обрушиться, сплющить, раздавить ничтожного человечка, идущего в никуда в полной темноте… Кроме того, ход может закончиться тупиком, и настоящий ужас испытает Антон, если вдруг наткнется на глухую стену. Потом надо будет идти назад. А может, он не дойдет до выхода, и окажется, что вместо крутых белых ступенек — тоже тупик…