Все равно! - Владимир Кусакин

Мишка - галантный кавалер, тратит деньги на свою маму Марту безмерно, а она и рада. За то время что я следил за ними, она постоянно что-то покупала, а кавалер расплачивался зелёной капустой, в изобилии произрастающей на грядках фермера Жеки. Марта потянула его за руку, намереваясь зайти в очередную лавку, он картинно отставил руку и уронил огрызок сигары на тротуар.

– Молодой человек!- строгий голос Стёпы прозвучал как глас судьбы. -Вы ничего не забыли?

Мой напарник недоумённо поднял голову и стал озираться по сторонам, как будто не видел приближающегося капитана милиции.

– Не наглейте, если не хотите провести ночь у нас.- сказал Стёпа. -Лучше поднимите то что вы сейчас бросили.

– Что вы себе позволяете?- начал возмущаться Мишка.

Из дверей выглянула Марта.

– Мишель ...- сказала она и запнулась увидев громадного полисмена. Мгновенно раздев его глазами, она покраснела и стала строить глазки. Но Степан был, как скала. Зато Мишке это не понравилось.

– Иди, иди!- подтолкнул он её в дверь бутика. -Тебя ещё здесь не хватало! Сколько я тебе должен, капитан?

– Вы должны поднять окурок и бросить его в урну!

– Сто долларов?

– Я вызываю наряд!- Стёпа потянулся к рации.

– Хорошо, поднимаю!- Мишка нагнулся, поднял свой окурок и положил его в урну.

– Доволен?

– Нет, сейчас я вам выпишу квитанцию на штраф. Приготовьте триста рублей.

– Я ему сто долларов давал!- трагическим голосом завыл нарушитель, шаря по карманам. -Нет у меня наших! Эквивалент подойдёт?

Он держал в руке десять долларов.

– Курс - один к двадцати девяти, сдачи не надо!

Стёпа коротко кивнул выписывая квитанцию, положил ручку в карман, перевернул листок тыльной стороной и сказал:

– Прочитайте что здесь написано, и никогда больше так не делайте!

На обратной стороне моим почерком, карандашом было нацарапано: "Идите с Мартой к лаборатории, возле неё урони что-нибудь. Всё! Возвращайся в Москву. 22."

Первый этап закончился. У Стёпы становилось жарко, могут проверить. Надо менять квартиру....

Мишка с Мартой привели меня на улицу Красногвардейскую, к двухэтажному зданию выстроенным буквой "Г", за сетчатым забором. Он не нашёл ничего лучшего, как уронить новую покупку Марты в грязь, на пыльный тротуар.

– Бывает.- сказал Мишка в ответ на визжание подруги. -Пошли назад, прощаться будем!

Они ушли. Я подождал пол-часа, всё было тихо, топтуны ушли за парочкой, "таксисты" разъехались, чтобы занять свои позиции около гостиницы. Было пусто.

Я обошёл здание, высматривая наиболее удобное место.

Придётся опять просить Стёпу о помощи. Позвонил ему на мобильный.

– Ты где сейчас?

– В управлении.

– Подожди меня, разговор есть!

– Хоп!- ответил он. -Буду!

Заглянул в его кабинет на секунду.

– Жду тебя в отстойнике! - и побежал вниз по лестнице на служебный выход.

Молоденький сержант, охранявший дверь, поднялся преградить мне дорогу.

– Я в отстойник, капитан Мельниченко сказал ...

– Ну иди, раз капитан...- буркнул он.

После уничтожения двух казённых Фордов и бандгруппы, Степан не был в фаворе у начальства, зато был героем для всех остальных. Народный, так сказать, герой.

– Глупые у вас начальники, Стёпа! Я бы сделал из тебя пример для подражания. Знаменитый герой Кавказа и прилегающих к нему аулов, выпивает литр самогону за один присест, с двумя килограммами сала, а сколько штрафов собирает он с нерадивых шофёров? Его мундир пятьдесят шестого размера, распухает к концу смены от бумажек различного достоинства и цвета. Он становится похожим на большой дирижабль, гордо реющий в недоступных простому смертному высотах!

Равнение на Стёпу!

– Трепач ты, Жека!- довольно заулыбался дирижабль. -Говори, чего звал?

– Я от тебя съезжаю, прямо сейчас. Это раз. Два: Этой ночью мне будет нужен твой пулемёт и милицейская форма. Тебе надо быть в Управлении в 11 часов вечера.......

...............................................................................................................................................

– Ты представляешь, что ты задумал?!

– Не ори, услышат. Та банда, что нас убить хотела - плюшевые зайчики, по сравнению с этими.

– Почему это?

– Потому что за ними ничего нет, кроме дяди Вахи с пулемётом на чердаке.

Да и чердак течёт. А это, международный синдикат!

– Да ладно, понял уже. Пулемёт я не вынимал, он так в твоей машине и лежит, под присмотром. Патроны и мундир закину позже.

– Тогда всё.

– И всё таки я думаю Жека, что ты шпион Генерального штаба.

– Угу, японского...

Времени было очень мало, а сделать надо было чёртову кучу дел.

Всё было продумано, отмеряно и взвешено. В 10:30 я подъехал на своей машине к жилому четырёхэтажному дому. Всё не спеша. Посторонние замечают суету и резкие звуки. Достал пулемет завёрнутый в одеяло, и эмалированное ведро с патронными лентами. Положил всё на багажник и ещё минут пять наслаждался вечерней тишиной. Из некоторых окон доносились обрывки разговоров, музыки, чей-то ребёнок капризничал не желая спать. Равновесие. Оно очень шатко. Любой пьяный ублюдок может разрушить гармонию вечера своим поганым голосом. То что собирался сделать я, имело оправдание. И всё равно, мне было не по себе.

Никогда ещё не ставил на уши целый город. Пора. Я прошёл в подъезд и вверх по лестнице на чердак. Привязанная за трубу верёвка лежала в точно таком положении как я её оставил четыре часа назад вместе с рулоном рубероида, который я хотел использовать как дополнительную подставку. Одна минута до одиннадцати. Всё!

Затвор лязгнул закрываясь и огненный дождь разрезал пространство двора по направлению к внутреннему углу стоящего напротив дома. Звенели разбитые стёкла, что-то ухало внутри. Я хорошо видел охранников, которые бежали под обстрелом в разные стороны. Начала гореть крыша, видимо они хранили порядочное количество бумаги на чердаке. Пулемёт захлебнулся. Одна минута - шестьсот выстрелов. Закатал горячее железо в одеяло, приладил на спину, бросил верёвку вниз и в три приёма спустился сам. Автомобиль не надо было подгонять. Мы рванули с места и ещё через минуту были на берегу реки Кубани, где нанятый мною паром перевёз нас на другой берег. Получив свои деньги, он стуча мотором отвалил вниз по течению. Вне круга оцепления, практически за городом я переоделся в милицейскую форму, сел на мотоцикл, любезно предоставленный мне шашлычником Ариком - местным работником общепита за сумму вдвое превышающую стоимость этого чудовища. Проехал два километра по пыльной дороге, и через мост напрямую, в зону оцепления. Здание пылало. Ворота и забор были проломлены пожарными машинами, и всё вокруг было залито водой и пеной. Я заметил Степана в толпе милицейских зевак. Он тоже увидел меня, подошёл угрюмый.