Последнее пророчество - Грег Кейес

— Девис?

— Да, сэр?

— С какой стати капитану тральщика вдумалось пересесть в истребитель?

— С такой, что служить на тральщике скучно, сэр. С гранд-адмиралом я все улажу позже. Как говорится, легче получить прощение, чем разрешение.

— О'кей, — сказал Хан. — Похоже, поле заграждения выключили. В путь, господа.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Ступив на устланную листьями почву Зонамы-Секот, Нен Йим испытала шок. Дрожь пронизала ее от пальцев ног до кончиков щупалец парика, и формовщица изумленно раскрыла рот. Ей вспомнилось, как она впервые оказалась в настоящем мире из камня и грунта, в мире с биосферой — это произошло на луне Явин-4, как раз перед ее повышением до ранга адепта. Тогда она почувствовала удивление, восторг и трепет. На первый вгляд, Зонама-Секот не слишком отличалась от Явина: над головой простирался полог густой растительности, а странные звуки, издаваемые насекомыми и другими животными, сливались в монотонный гул. И все же… все же этот мир был иным. Явин-4 был чуждым всему, что она знала, и даже Йуужань'тар, ныне населенный растениями и животными с далекой родины, казался неродным.

Однако это место казалось даже более родным, чем корабль-мир, в котором Нен Йим выросла. Как будто у нее была отрезана часть тела, и она не догадывалась об этом, пока эту часть не приживили снова.

Формовщица вдруг осознала, что стоит, разинув рот. Она посмотрела на своих спутников, которые уже выбрались из разрушенного секотского корабля. У Харрара и Пророка был такой же оглушенный вид, как, должно быть, у нее самой. Двое джеидаи с любопытством озирались по сторонам, но планета явно не оказала на них такого влияния, как на нее. Правда, человеческие лица было трудно читать, несмотря на анатомическое сходство.

Нен Йим постаралась стряхнуть эти чувства, чтобы мыслить объективно. Что, если всему виной пыльца, которая переносится по воздуху, какой-то микроб, который воздействует на йуужань-вонгов, но не трогает людей? Возможно, какой-то реагент, который затуманивает сознание и создает ощущение родства. Подобные наркотики применялись на кораблях-мирах, летевших в глубинах космоса, чтобы их обитатели не сошли с ума от бесконечной тьмы.

— Я должна приступить немедленно, — сказала Нен Йим.

— Это то самое место, — заявил Пророк. Что любопытно, вид у него был удивленый. Харрар не сказал ничего, но во взгляде, который он бросил на Пророка, явственно сквозило уважение. В нетерпении Нен Йим пошла обратно в корабль, чтобы забрать кое-какие приборы. Она заметила, что следом за ней увязался Йу'шаа.

— Чего тебе? — спросила Нен Йим.

— Я бы хотел тебе помочь.

— Мне не нужна помощь от… — Она замолчала.

Пророк воздвигся перед ней во весь рост.

— От «опозоренного»? — спросил он. — Ну же, Нен Йим. Ты мыслительница и, я думаю, в некотором роде еретичка. Неужели ты не видишь ничего, кроме моих увечий? Неужели ты не понимаешь, что ты и я здесь ради одной цели?

Горячее, незнакомое ощущение пронизало Нен Йим, ее щупальца испуганно дернулись.

— Очень хорошо, — сказала она. — Этот корабль больше не может функционировать в качестве лаборатории. Я хочу вынести аппаратуру наружу и изыскать какое-нибудь укрытие. Можешь мне помочь, если хочешь.

— Ты не пожалеешь, мастер Йим.

Формовщица кивнула и продолжила свой путь к кораблю. Разговор с «опозоренным» встревожил ее, хотя она сама не знала, почему.

Корран утер пот с лица.

— Когда закончим, — сказал он, — нашей следующей задачей будет отыскать Люка.

Он срубил мечом еще одно деревцо и бросил его на кучу. Рядом Тахири занималась тем же.

— Вон то большое. Оно сгодится на каркас.

— Не знаю, как насчет тебя, но планета продолжает искажать мои ощущения. Как мы отыщем мастера Скайуокера без Силы? — спросила Тахири. — Планета большая. Мы же не можем идти куда-нибудь наугад, пока не найдем его.

— Да, но где-то здесь живут ферроанцы, если я правильно понимаю. Думаю, они помогут нам связаться с остальными.

— Я не заметила никаких признаков цивилизации, — молвила Тахири.

— Я тоже, — признался Корран. — Но завтра пойду искать. Просто прогуляюсь недалеко; может, даже уговорю Харрара и Пророка сходить со мной.

— А я? — спросила Тахири. — Что мне делать?

— Я хочу, чтобы ты приглядывала за формовщицей. Ты знаешь ее лучше, чем я. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь из них долго оставался наедине со своими… фенечками.

— О'кей, — отозвалась Тахири.

Корран взвалил жерди на плечо и пошел обратно к полянке возле корабля, где Нен Йим складывала разнообразные химерные организмы.

— Что ты наделал? — спросил Харар, увидав их. Его тон был исполнен глубокого осуждения.

— Нен Йим сказала, что ей нужно укрытие, — пояснил Корран. — Корабль сильно разбит, и там будет малоприятно, когда органические компоненты начнут разлагаться. Надо соорудить шалаш — вот это послужит каркасом.

— Ты убил живые существа, чтобы построить убежище? Нам придется жить под мертвыми деревьями?

— Если у вас нечем вырастить это убежище, то да. Не знаю, как ты, но я не хочу спать под дождем. Разве что у тебя есть лучшая идея.

— Я… подумал… — виновато произнес жрец. — Мы явились сюда, ведомые легендой о живой планете — планете, не имеющей себе подобных. Если эта легенда правдива, неужели нужно начинать с убийства? Что, если планета рассердится?

— Никогда не думал, что услышу от йуужань-вонга что-то даже отдаленно похожее, — сказал Корран. — Вы, ребята, начали эту войну с уничтожения не деревьев, а целых экосистем. Помнишь Белкадан? Помнишь Итор?

— Да, — холодно ответил Харрар. Он хотел добавить что-то еще, но промолчал.

Корран посмотрел на деревца.

— К сожалению, — признал он, — ты прав, я поступил необдуманно. Наверное, нам нужно поискать какое-нибудь естественное укрытие. Пещеру или нависающую скалу. Может быть, найдется что-нибудь на возвышенности к востоку отсюда. Не хочешь пойти со мной, Харрар?

— Хочу, — ответил жрец. — И… спасибо, что учел мои слова.

— Как насчет тебя, Йу'шаа? — с надеждой спросил Корран.

— Я собираюсь в экспедицию за образцами, — молвила Нен Йим. — Он будет меня сопровождать.

— Ух ты, — сказала Тахири. — Можно, я с вами?

«Один-ноль, малышка», подумал Корран.

Формовщица неопределенно пожала плечами.

Тахири и Корран быстро обменялись мысленными улыбками. Джедай был поражен тем, как ловко она превратила неудачный поворот в новую возможность, весьма изящно разрешив возникшую проблему. «Вот бы мне так уметь разруливать жизненные ситуации», подумал Корран.

Ном Анор смотрел, как Нен Йим передвигается между тростниковыми стеблями, прикасаясь к ним своей рабочей рукой и время от времени вводя шифрованные записи в портативную кахсу. Малолетняя джедайка сидела на бревне неподалеку, делая вилд, что ей не интересно, хотя на самом деле она наблюдала за ними.

Формовщица «собирала образцы» уже несколько часов, но, если Ном Анор не ошибался, до сих пор она не собрала ничего. Она одинаково тщательно осматривала деревья, кусты, мох, грибы и членистоногих. О чем она думала, Нен Йим не говорила, хотя выражение, иногда мелькавшее на ее обычно бесстрастном лице, свидетельствовало о том, что ей есть над чем поразмыслить.

Впрочем, одно было ясно: Шимрра неспроста боялся этой планеты. Ном Анор видел лица йуужань-вонгов, бывших его спутниками, и знал, что они чувствуют такое же родство с этим миром. Провозглашая свое пророчество, Ном Анор использовал обрывки разведданных и одну очень древнюю (и давно запрещенную) легенду. Разумеется, сам он в свое пророчество не верил. Он просто хотел дать своим сторонникам луч надежды в темное время. То, ради чего они могли бы сражаться. Новую родину и надежду на избавление.

Теперь он был вынужден все это пересмотреть. Зонама-Секот действительно существовала, и не казалось таким уж невероятным, что она и есть та легендарная планета.

Правда, в легендах она была табу. Легенды запрещали вообще входить в галактику, где будет обнаружена такая планета. Что же это значило? Что, если когда-то давным-давно йуужань-вонги сражались с этой планетой и проиграли? Что, если Шимрра знал об этой планете еще до начала вторжения? Ходили слухи, будто Куореал запретил вторгаться в эту галактику, но потом Куореал вдруг умер, и на трон взошел Шимрра. Что, если Верховный Владыка пошел против пророчества, против самих богов?

А если легедна ошибалась? Зонама-Секот нисколько не была похожа на табу. Впрочем, это не имело значения. Его час настал. Теперь, когда его пророчество сбылось, все больше и больше «опозоренных» будут сбегаться к нему. Его армия будет расти, станет неодолимой силой, и Шимрра падет, а он, Ном Анор, взойдет на трон…

Да. Взойдет на трон, чтобы править не доблестными йуужань-вонгами, а государством «опозоренных».

А, ну и пусть. Все равно лучше, чем смерть. Лучше, чем ничего.