Маруся 2. Таежный квест - Сергей Волков

Больше всего нравится росомахе делать набеги на человеческое жилье и хозяйственные постройки — на зимовья охотников, кладовые, хранилища шкурок, заготовленных промысловиками; обирает росомаха капканы, ловушки и делает это так искусно, что сама никогда не попадается.

За это и не любят ее люди, за это проклинают, зовут «дьявольской собакой» и «чертовым медведем». На небольшого медведя росомаха и впрямь похожа, только хвост подлиннее да попушистее, а морда, наоборот, уже и короче.

Мех ее на морозе не смерзается, зубы имеют грани, как стилеты, а когти настолько длинные, что легко способна росомаха живот неосторожному охотнику распороть и кишки наружу выпустить. В тайге такая рана — верная смерть.

Известны случаи, когда нападала росомаха на людей. Бытует мнение, что пугается она громкого крика, убегает, и при встрече с этим хищником нужно орать погромче. Так говорят те, кому посчастливилось разойтись с росомахой. Ну, а те, кто не сумел напугать «чертова медведя», ничего не говорят… Сгинули они в тайге, без вести пропали, и даже костей их обнаружить невозможно: крепки челюсти у росомахи, любую кость она разгрызает, размалывает в труху.

И еще. Совсем не приручается росомаха. Даже много лет проведя в неволе, сохраняет дикую ненависть к человеку. Потому редко можно встретить ее в зоопарках и мало что знают об этом звере жители городов.

Маруся вот и вовсе не слышала, что есть в тайге такой обитатель.

Не слышала — и столкнулась с ним, что называется, нос к носу.

Немного ошибся Уф: не с медведя размером была побеспокоившая их росомаха, росомаха из Мертвого леса. Взрослому быку не уступала она ни ростом, ни весом. Огромная зубастая тварь, хитрая, сильная, агрессивная. Пулеметная очередь лишь разозлила ее, и, отступив в трескучий бурелом, готовилась исполинская росомаха-мутант к новому броску. Она чуяла добычу, запахи человека и ёхху пьянили голодного зверя, понуждали забыть об осторожности.

— Маруфя! — Уф, не выпуская пулемета из рук, сделал движение головой, означавшее «иди сюда». Девочка побежала к ёхху, привалилась плечом к лишенному коры стволу лиственницы.

— Ну и где он? Ты в него попал?

— Моя не попадать. Уф… Моя бояться. Очень болфой рофомаха! Уф…

Маруся замерла с открытым ртом: в чаще послышался громкий треск сучьев, ухнула во мхи вырванная с корнями лесина, и из серого, призрачного переплетения мертвых ветвей проявилась бурая косматая морда с оскаленными клыками, над которой нависла гривастая спина-горб.

— Это… это вот… это вот — росомаха?! — пролепетала девочка, инстинктивно прячась за плечо Уфа.

— Аха… Моя не нрафится!

— И моя. Да стреляй же! Стреляй!!

Росомаха-мутант одним прыжком покрыла сразу с десяток метров и очутилась совсем рядом с путниками. Уф вжал приклад пулемета в мохнатый живот и нажал на спуск. Маруся сквозь грохот выстрелов услышала, как он скрипит зубами: отдача у оружия была очень сильной.

За первой очередью последовала вторая, потом третья. Между березовыми стволами повисло слоистое облако пороховой гари, раскаленные гильзы шипели в сыром мху. Пули срезали ветки, звонко целовали сухие стволы. Маруся видела, что несколько раз Уф попал, попал прямо в коричневый горб, но огромный хищник не обратил на это никакого внимания.

Росомаха издала странный, похожий на кашель, звук, подобрала задние ноги, и Марусе стало ясно: сейчас зверь прыгнет, и этот прыжок станет для них с Уфом роковым.

— В голову! В голову стреляй! — взвизгнула девочка. Рука помимо воли сжала ящерку, визг умер на губах — росомаха прыгнула!

И тут Маруся в очередной раз убедилась, что ёхху куда быстрее и ловчее людей. Уф, оказывается, лишь дразнил мутанта, выманивал его на себя. Когда огромный зверь взвился в воздух, ёхху успел одной рукой закинуть девочку в безопасное место, за лиственницу, потом отскочил в сторону, присел и выпустил длинную очередь в незащищенное брюхо зверя.

Мутант завыл, покатился по полянке, взрывая кривыми когтями землю. Запятнав все вокруг кровью, росомаха затихла только после того, как Уф с трех шагов выстрелил ей в голову.

Маруся опасливо выглянула из-за ствола и увидела, что один из беспорядочных ударов когтистых лап росомахи пришелся на то место, где она стояла вначале.

Твердую лиственничную плоть здесь пробороздили три полосы глубиной не меньше пяти сантиметров каждая. Представив, что случилось бы с ней, не зашвырни ее Уф за дерево, девочка поежилась.

2

Сборы были недолгими. Закинув короб за спину, ёхху прикладом пулемета выбил из пасти мертвого хищника клык, брезгливо обтер о траву, обнюхал и показал Марусе. Узкий трехгранный клык росомахи-мутанта оказался длиной с ладонь девочки. Уф обвязал его веревкой и повесил на шею. Об отдыхе теперь никто не думал — если в этом лесу водились твари с такими зубами, нужно было как можно скорее покинуть опасное место.

Поднявшись повыше, Маруся вызвала Исинку.

— Что ж ты не предупредила?

— Видишь ли, прямых доказательств существования мутантов в Мертвом лесу у меня нет, — ответила та сквозь треск помех. — Хотя предположения о гигантизме оказавшихся в аномальной зоне существ и высказывались зоологом Красниковым после обнаружения метрового дождевого червя. Но это осталось лишь гипотезой; исследования, как ты знаешь, не были закончены.

— Понятно. А почему морлоки не стали великанами?

— Птицы и многие звери тоже не стали. Маруся, пойми, я не могу ответить на вопросы, не имеющие пока еще ответов.

«Мне кажется, или она и в самом деле злится? — не поняла Маруся. — Но разве может злиться искусственный интеллект? Злой робот — это откуда-то из детских страшилок. Хотя гигантская росомаха — тоже оттуда».

— Исинка! Мы продолжаем путь. У тебя есть данные — что нас ждет?

— Вам необходимо перевалить через водораздел, это за вторым оазисом. Там аномальное излучение ослабевает. Но, боюсь, после водораздела я уже не смогу давать тебе советы — не хватит мощности передатчика. На всякий случай прощай. И удачи вам!

— Пока. Увидимся, — буркнула Маруся. Ей было очень неуютно. После того как они покинули оазис, снова возникли неприятные ощущения в глазах: лес вокруг поплыл, вылинял, точно она смотрела на него сквозь коричневатое стекло. Опять появился шепот, пока еще тихий, неразличимый. Закружилась голова. Ноги стали ватными, каждый шаг давался с трудом.

«Маруся! Маруся! Маруся-Маруся-Маруся…» — зазвучало со всех сторон. Множество голосов звали ее, хихикали, глумливо завывали, дудели, свистели, шипели…