Ее великолепный босс - Сьюзен Мейер

– Я доверяю своей дочери.

Он облокотился о стойку.

– Я тоже.

– О, неужели? Вы думаете, это имеет значение? Моя дочь – прекрасное создание.

– Я знаю, насколько она замечательная. Последние несколько недель она была очень добра ко мне.

Женщина усмехнулась:

– Уверена, что это так. А что насчет вас?

Дверь кухни открылась, и вошла Виви с мокрыми волосами и большой сумкой на плече.

– Я собрала кое-какие вещи, которые могут понадобиться Синди.

– Ты захватила ее плеер?

– Разве у нее нет возможности слушать музыку на телефоне?

Лорейна покачала головой:

– Она потеряла его во время аварии. Я собираюсь в город, чтобы восстановить ее старый номер. Но, когда она проснется, думаю, она захочет послушать музыку.

Оливия повернулась:

– Я принесу плеер.

Когда дверь за ней закрылась, в кухне опять стало тихо. Такер не знал, как убедить Лорейну в том, что он не собирался причинять боль ее дочери. Может, стоит сказать, что он нашел ей работу? Помог ей начать свое дело?

Виви вернулась в тот момент, когда Лорейна передавала кружку с готовым кофе Такеру.

– Возьми это с собой, – сказала она, указывая на кофе. – Пора ехать. Мы позавтракаем в приемной в госпитале.

Когда они сели в машину, Виви взяла его кофе, чтобы он смог включить зажигание. Ему хотелось обнять и поцеловать ее, но он все же решил сосредоточиться на дороге. Он вел машину и пил кофе, крепкий и бодрящий. Когда он припарковался, Виви вышла из машины. Такер допил остатки восхитительного кофе, оставил кружку в держателе и последовал за Виви. В информационном столе их направили в отделение интенсивной терапии, где ожидал Джим.

– Я решил подождать здесь. Когда они закончат, можно будет увидеть ее.

Они тихо сели на лавку в маленьком приемном отделении. Такер откинулся на спинку, стараясь не обращать внимания на возникшее чувство дискомфорта: ему вновь казалось, что он здесь лишний. Когда вошла медсестра, Виви вскочила:

– Идем.

Такер помедлил. Все, что произошло за последние несколько дней, внезапно показалось ему странным и неправильным. Он верил, что любит Виви, но ее семья не одобряет его. А сейчас ему нужно пройти к ее сестре в палату. В тяжелый момент он принял участие в жизни этой семьи. И ни одной минуты не ощущал своей причастности к ней.

– Думаю, мне лучше остаться. – Он встал, но не сделал и шагу.

Сердце Виви словно замерло.

– Что?

– Твоя сестра еще не совсем здорова, вряд ли она захочет видеть посторонних. – Он посмотрел на ее отца. – Пусть с тобой пойдет твоей отец.

Джим молча согласился, и Такер снова сел на стул. Они вышли из комнаты, и двери за ними закрылись.

Такер наклонился и закрыл глаза, окончательно убедившись в том, что ему здесь не место.

Виви вошла в маленькое помещение, огороженное занавесом, за которым лежала ее сестра. У нее перехватило дыхание, когда она увидела порезы, синяки и металлическую деталь, которая присоединялась к блоку, держащему ногу сестры на весу.

– Господи, она ужасно выглядит.

– Медсестры говорят, что она в порядке. Через несколько дней дозу обезболивающего снизят, тогда мы сможем с ней поговорить.

Виви подошла к кровати и провела рукой по холодной простыне.

– Она будет поправляться шаг за шагом. Тебе просто надо быть терпеливой, – сказал отец.

– О, я очень терпелива.

– Да. – Он подошел ближе к дочери и обнял ее. – Мы всегда гордились тобой.

– Утром мама вряд ли согласилась бы с этими словами. Она вернулась домой и увидела нас с Такером спящих на диване.

Отец нахмурился:

– Я думал, он твой босс.

– Немного больше, чем босс, папа.

– О, Виви. После всего, что ты пережила, пожалуйста, не говори мне, что ты связалась с парнем, который… – Он помедлил, словно подбирая слова, потом сказал: – Вновь использует тебя.

Виви задохнулась от негодования:

– Он никогда так не поступит со мной!

– В самом деле? Парень из большого города? С деньгами? Привыкший получать то, что хочет, и уходить, когда ему наскучит? Как ты можешь быть так уверена?

Виви пыталась подобрать слова, которые смогли бы убедить отца, но ей на ум не приходило ничего определенного. Все, что они делали вместе с Такером, так или иначе было связано с работой. Столько всего произошло за последние несколько дней, ее мысли путались. Она знала Такера лучше, чем кто-либо.

– Он хороший парень, папа. И я не собираюсь делать глупости.

– Хорошо. – Отец нервно рассмеялся и провел рукой по затылку. – Я доверяю тебе, но не ему. Всегда думай холодной головой.

Они провели в палате пятнадцать минут. Вернувшись в приемную, они обнаружили там Лорейну и Такера, сидящих в молчании.

Лорейна встала.

– Твоя смена окончена, – сказала она с улыбкой и поцеловала мужа в щеку.

– Ты уверена, что хочешь провести здесь весь день?

– Да, потому что ты дежуришь ночью.

Джим обнял жену за талию:

– Я не возражаю.

Подобные семейные сцены Виви наблюдала каждый день всю жизнь. Она взглянула на Такера, но он смотрел в сторону. Странное чувство снова охватило ее, и внутри все сжалось. В окружении ее родственников он сильно нервничал, как будто не хотел здесь находиться.

– Ты тоже иди домой, Виви.

Такеру не терпелось поскорее убраться из этого молчаливого и напряженного места. Но он сдержался и медленно поднялся. Возможно, Виви не хочет уезжать.

– Мы не хотим уезжать, мама. Я останусь с тобой.

Лорейна посмотрела на Такера.

– Ты уверена?

– Да, мы останемся.

Такер хотел снова сесть, но по взгляду Лорейны понял, что лучше этого не делать. Он им не нужен. Они не хотят его знать. Увидев личную жизнь Виви, он понял, почему Лорейна спросила, был ли он добр с ее дочерью. Все это время он думал только о себе. Виви знала, что сказать ему, чтобы он чувствовал себя счастливо и комфортно, но он не знал таких слов. Ему нужно было дать ей свободное пространство, а себе время, чтобы обдумать их отношения.

– Думаю, мне лучше уйти. Мне здесь больше нечего делать. И у меня, вероятно, переполнен почтовый ящик.

– В самом деле? Ты ради этого уходишь? – Виви схватила его за руку.

Он посмотрел на Лорейну, затем на нее:

– Вам нужно побыть друг с другом.

Взгляд Виви потух. Она с трудом улыбнулась:

– Нам хорошо, когда ты рядом.

– Я здесь лишний.

– Знаешь что, давай прогуляемся.

Когда они оказались достаточно далеко от приемной, она спросила:

– Что на самом деле происходит?

– Я прекрасно к тебе отношусь, но мне здесь не место.

– Ты говоришь глупости!

– Оливия, посмотри на своих родителей. Они не хотят, чтобы я был здесь.

– Я поговорю с ними.

Его сердце подпрыгнуло в груди.