Властелин Некронда - Джейн Уэлч

Бедняжка уже хорошо различала звуки погони. Враг был совсем рядом. Она боялась, что, по мере того как ночь будет все прочнее забирать власть над миром, мгла вольет во всех этих жутких зверей новые силы, придаст им жизни. Дыхание вырывалось из горла Май короткими резкими всхрипами, бок сводило резкой судорогой. Она успокаивала себя, что это просто колотье от быстрой ходьбы, но теперь любая боль в животе заставляла ее бояться за ребенка.

– Папоротник, бери этот рог! Его надо воткнуть в землю у подножия дерева. Он непременно призовет к нам помощь! Иначе…

Договаривать не требовалось. Без Амариллиса, Каспара и Перрена им ни за что не выдержать нападение черногривых волков. Папоротник помчался вперед, легконогой тенью скрываясь в сгущающихся тенях. Оставшись одна, Май с трудом справлялась с Огнебоем – жеребец храпел и натягивал поводья.

Она все еще воевала с конем, когда Папоротник воткнул в землю рог. Май мгновенно поняла: что-то произошло. Ребенок толкнулся во чреве, по телу пробежала дрожь. Солнце садилось прямо за холмом – и хотя Май не видела огромный красный шар, лучи его веером расходились по всему небу, пробиваясь из-за облаков. На фоне красной дымки вырисовывался темный силуэт могучего дуба, а рядом – маленькая фигурка Папоротника – лесик воздел руки ввысь в победоносном жесте. Только сейчас до Май дошло, что и сам Папоротник-то – существо в некотором роде волшебное, наделенное собственной магией. Он ведь смог вернуться в мир живых, преодолел смерть.

Шли секунды, но больше ничего не происходило. Папоротник все так же стоял под деревом, выжидая. На Май нахлынуло острое разочарование. Еле дыша, цепляясь за поводья Огнебоя, она кое-как добралась до вершины, но и там только и могла, что усесться на земле, пытаясь отдышаться, массируя уставшие ноги и разминая больную руку.

– Великая Мать, ответь на нашу мольбу! – вслух позвала она.

Последний краешек багрового солнца исчез на западе, над миром разлились сиреневые сумерки. Май схватила рог и снова вонзила его в землю. Ребенок внутри забился, а из тьмы гор на северо-востоке раздался протяжный низкий стон.

5

Темная тень пролегла через весь небосвод, устремилась к огромному и яркому, в полнеба, Некронду. Камень Друидов запульсировал огнем. Глядя на гигантскую тень, Каспар подивился тому, как похожа она на руку, протянутую к Яйцу. О, пылко взмолился он, только бы там, на земле, кто-нибудь взял Некронд и вытащил его, Каспара, домой!

С безумными криками юноша все тянулся и тянулся из воды к нависавшему над головой светилу, что правило этим миром. Напрасно.

Некронд пульсировал, каждое биение громом отдавалось в ушах Каспара, ускоряя темп, пока наконец из шара не вырвался и не ударил в море сноп сине-белого света. Там, где луч коснулся волн, вода зашипела, взметнулись яростные клубы пара. Поверхность моря вздыбилась, закрутилась тонкими, точно копья, смерчами. Они все росли и росли, вот превратились в колонны, вот – сплелись в единую грозную башню, что все тянулась ввысь, пока не слилась поцелуем с серебряной сферой. Все обитатели моря, что оказались рядом с этой башней, отталкивая друг друга, ринулись к ней, стремясь первыми прыгнуть в бурлящие воды. Каспар наблюдал за происходящим с изумлением – и надеждой.

Узкое основание исполинской изгибающейся спирали катилось по поверхности моря, втягивая в себя воду и разнообразных морских тварей: змей, осьминогов с акульими головами, серебристых нарвалов. Каспар не стал тратить времени даром. Возможно, это его единственный шанс.

Собрав воедино все силы, он поплыл туда. Отчаяние придало неумелым гребкам уверенности и мощи. Он должен, должен успеть! Юноша яростно продвигался вперед. Ах нет… сердце у него оборвалось. Башня стремительно удалялась. Но вдруг развернулась и, набирая скорость, покатилась обратно.

Последним усилием он рванулся вверх, надеясь, что смерч втянет его, всосет внутрь. И в следующий миг напор водоворота чуть не вышиб дух у него из груди. Чудовищная сила подхватила юношу, взметнула вверх, сжимая непреодолимой хваткой. А еще через миг хватка разжалась – и он полетел вниз, с силой ударился о воду и ушел глубоко в темные бездны моря, так и не достигнув Некронда. Задыхаясь от ярости, Каспар снова вынырнул на поверхность, но подходящий момент был упущен. Водяная башня исчезла, втянулась в Яйцо. Гигантская тень, омрачавшая Некронд, поблекла, точно тот, кто искал затерянного в этом мире друга, отчаялся и прекратил поиски.

– Нет! Нет! – закричал Каспар. – Я здесь, внизу! Попробуйте еще раз! Еще раз! Вы должны найти меня! Должны мне помочь! На помощь! На помощь!

Он кричал, пока не охрип, и снова бессильно поник на волнах.

Только теперь он понял: кто бы ни завладел Некрондом там, на земле, этот кто-то не умел обращаться с Камнем. Так вот почему так опасно пользоваться Некрондом, вот почему человек-волк не забрал его у Май – знал, что грозит неосторожному. Каспар наконец осознал, почему Керидвэн так боялась за душу сына. Он-то думал, она волнуется, что сила Камня совратит Каспара, но главная опасность крылась совсем в другом. Страж Некронда просто-напросто рисковал тем, что Яйцо сработает в обратную сторону, утянет его в Иномирье. И это было страшнее всего.

Море вокруг Каспара потихоньку успокоилось, диковинные твари, собратья юноши по изгнанию, вновь впали в прежнее тихое ожидание, предвкушение момента, когда из Яйца вырвется магический луч. Минуты превращались в часы, однако надежда не оставляла юношу и вдруг разгорелась с новой силой: свет Некронда понемногу начал становиться все ярче. Тот, кто владел Камнем теперь, должно быть, обладал немалой силой и магией и пользовался Некрондом куда менее суматошно и сумбурно. Из Яйца вновь выбился и коснулся воды луч. Сперва юноша думал, что этот луч ищет его, но луч застыл на месте. Каспар с запозданием сообразил: свет скорее всего должен послужить ему маяком.

Но он не единственный надеялся обрести в этом свете путь к возвращению. Кишащая кругом масса жизни пришла в движение, взвихрилась, замельтешила, точно стая гигантских головастиков в пересыхающей луже, сбиваясь в груду столь плотную, что не протиснуться даже молодому угрю.

Каспар удвоил старания. Путь ему преградила покрытая серовато-синей шкурой стена – верно, бок какого-нибудь кита. Юноша вытащил кинжал и принялся орудовать им, как ледорубом, взбираясь на ороговевшую неровную спину. Перебравшись на другую сторону, Каспар отважно ринулся на сплошной ковер извивающихся щупальцев, плавников, усиков. Им владело одно стремление: добраться до цели, до света – туда, где открывался путь домой. Не обращая внимания на препятствия, торра-альтанец рвался вперед. Сейчас ему не приходилось даже плыть: всю поверхность моря устилала лавина тел.