Проклятие Солнца (СИ) - Бланш Лилия

Несколько дней назад в полнолуние меня ожидало ещё одно неприятное открытие — странные символы, которыми светилась кожа моего левого запястья. Я тут же перерисовала их, чтобы попозже выяснить, что они обозначают. Пока крутилась лишь теория о том, что через кровь Кетро, меня зацепила родовая магия и теперь требует прохождения ритуала принятия в семью. К счастью, неведомые символы проявились лишь в полнолуние, уже на следующую ночь на руке ничего не было.

Зато без проклятия я быстро справилась с проектом сыворотки, повышающей устойчивость человеческого организма к ядам, для которой Верлен мне любезно предоставил образец собственной крови.

Профессор Плант похвалил меня за столь быстрое решение вопроса и отправил все документы и образцы в Управление по надзору за применением магии, чтобы получить разрешение на проведение клинических испытаний.

В ожидании разрешения мой мозг требовал новых задач, и я подумывала о том, чтобы попросить образец крови у Кетро. Правда язык просить этерна об этом не поворачивался. Все усилия я направляла на то, чтобы сохранять ясность мышления и размеренность сердечного ритма в его присутствии.

Свидания с Адрианом сократились до одной встречи в неделю, но даже они не приносили мне удовольствия. Я помнила все свои ощущения, которые испытывала под проклятием, и могла лишь удивляться тому, как всё изменилось теперь.

В помолвке с Верленом оставался лишь один плюс — Себастьян не решался предпринимать какие-либо действия в мою сторону. Лишь однажды они с кузеном попытались сесть за наш столик на обеде. Адриану донесли об этом, и уже к ужину жених потребовал от Сверра держаться от меня подальше.

Кетро тоже не делал попыток сблизиться, что приносило мне смесь разочарования и облегчения. Потому что вздумай этерн предпринять хоть что-то — не уверена, что смогла бы оттолкнуть его.

Расследование проклятия стояло на месте. Адриан принял решение не отдавать планшет Марлен следователю до того, как загадочный Седьмой не объявится и не попробует расшифровать проклятие. Зато теперь планшет хранился в сейфе куратора и точно уже не мог никому больше повредить.

Загадочный проклятийник, который помог Кетро определить, что я под проклятием, просканировал Сильван. Подруга оказалась вне опасности, к моему облегчению.

Правда оставалась вероятность того, что в Академии всё ещё есть девушки, которые успели подхватить проклятие раньше. Правда в теории те, кто мог видеть планшет до меня, уже должны были бы проявиться.

Поскольку я полностью вернулась к учебному процессу, меня назначили наставником по растеневодству и зельеведению. Правда радости по этому поводу никакой не ощущалось. Потому что моей подопечной по первому предмету стала Сильван, а по второму Физалис Ламари.

Несмотря на язвительные высказывания гарунийки в духе:

— Счастливая ты, Калерия. Хочешь — учишься, не хочешь — не учишься. Вся Академия в твоём распоряжении.

Мы в целом нашли общий язык, просто распределили обязанности по уходу за оранжереей Планта и особенно друг другу не мешали. Лишь изредка Сильван спрашивала моего совета.

С этернийкой, как ни странно, у нас тоже установилась вполне нейтральная атмосфера на занятиях. Она даже проявляла интерес к предмету и охотно прислушивалась к моим рекомендациям. Лишь белые вспышки в серебристо-серых глазах давали понять, что Физалис изо всех сил сдерживает свою враждебность по отношению ко мне.

Сегодня мы молча работали в учебной лаборатории, каждая за своим столом, и хотя по негативным восклицаниям Ламари я понимала, что у этернийки работа не клеится, всё же опасалась влезать со своими советами прежде, чем меня об этом попросят.

Наконец, Физалис сдалась и позвала меня:

— Калерия, поможешь мне?

— Конечно, — я с готовностью направилась к столу этернийки, но не успела сделать и пары шагов, как в мою сторону полетела склянка, которая взорвалась в метре от меня.

— Что это такое? — только и успела растерянно произнести прежде, чем вокруг меня вспыхнуло защитное энергополе. Родовой браслет Верленов вибрировал так сильно, что я ощущала тянущую боль в руке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зелье, брошенное этернийкой мгновенно задымило всю лабораторию, но я видела мерцание её золотого щита. Странная попытка нападения, ведь она могла бы просто молча поджарить меня смертельным сиянием!

В это мгновение воздух рядом со мной загудел и открылся телепорт, из которого вышел Адриан. Его защитное поле уже было активировано.

— Что здесь произошло? — спросил он, взглядом оценив обстановку.

— Как ты узнал? — изумилась я.

— Сработала родовая защита, мне пришло оповещение.

— Адриан! — с истерическими нотками в голосе выкрикнула Физалис. — Я люблю тебя!

— Только не это! — одновременно воскликнули мы с Верленом, он шагнул в сторону этернийки, но она уже отключила энергощит и, прохрипев, что-то ещё упала на пол. Видимо, ядовитый дым помешал Физалис договорить.

Адриан подошёл к девушке, и она оказалась в поле действия его щита, но уже было поздно. Куратор проверил её пульс и, посмотрев на меня, молча покачал головой.

Того, что произошло дальше, я совершенно не ожидала. Защитное поле Адриана внезапно моргнуло, а потом погасло совсем! Куратор зажал рот и нос рукой, я оказалась рядом за пару шагов! Он никак не мог успеть вдохнуть ядовитый дым, но тем не менее Адриан резко побледнел и, качнувшись, повалился на пол рядом с Физалис.

Ступор длился пару мгновений. В сознании вспыхнуло имя того единственного, кто мог быстро прийти на помощь.

Нажала кнопку вызова на браслете, но из-за волнения смогла лишь отрывисто произнести:

— Лаборатория! Проклятие! Адриан!

* * *

Я сидела на стуле в реанимационной палате, отрешённо наблюдая, как Занин и её штатная помощница носятся вокруг бесчувственного Адриана, пытаясь понять, что с ним произошло.

Видимо, я производила впечатление человека, пребывающего в глубоком шоке, потому что меня даже не попросили помогать.

Буквально через десят минут Кетро телепортировал в Академию отца, поэтому я, собрав все силы в кулак, тихонько вышла из палаты, стараясь не привлекать к себе внимания. К счастью, Алехар Кетро даже не взглянул на меня, уделив всё своё внимание куратору. Не знаю точно, как именно работает эта кровная связь, но рисковать не хотелось даже несмотря на то, что я ужасно переживала за Адриана.

Хорошие ли будут новости или плохие — мне в любом случае расскажут. Я ничем не могу помочь. До моего сознания как будто только сейчас дошёл весь ужас происходящего. Погибли три девушки. Не лучшие девушки, я их всех терпеть не могла, если честно, но всё же… Каждая из этих девушек пыталась убить меня. В итоге, пострадал Адриан, причём паническое выражение лица Занин Таэлар, которого я никогда не видела на лице целительницы раньше, говорило о том, что пострадал серьёзно.

Кто создал это ужасное проклятие? Зачем? Столько жертв, чтобы избавиться от Адриана? Неужели Правящие настолько боятся допустить антропийского аристократа на трон Империи?

Я замерла, сражённая внезапной мыслью. Что если… Это всё Правящие? Попытки убрать Адриана начались почти год назад. Сначала яд, причём необычный, а сложносоставной, потому что обычный на Верлена не подействует. Затем последовало нападение дракона и ядовитых пауков.

Когда все попытки провалились, случилось несчастье с Марлен! То есть началось действие проклятия, которое, очевидно, каким-то образом должно навредить Адриану.

Нет, это не могут быть Правящие, ведь Марлен — дочь лорда Сильяэр. Можно думать сколь угодно плохо об этернах, но своих детей — продолжение рода — они берегут. Тогда кто? Кому настолько нужна смерть Адриана? Неужели у него так много шансов взойти на престол? Я, конечно, никогда не интересовалась политикой, но… думай, Калерия, думай!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Итак, император избирается сроком на пятьдесят лет путём голосования в Сенате. Четыре Правящих рода выдвигают этерна, четыре антропийских герцогства — антропита. Два королевства Сьер-Эша и Сьер-Дунх голосуют за людей, а Бъяста, Бъярна и королевство Баска — за этерна. Эта ситуация всегда была однозначной, этерн всегда занимал трон с перевесом всего в один голос. Неужели сейчас что-то поменяется?