Заговор против короны - Майкл Салливан

— Вы очень добры, милорд, но я не могу на это согласиться. Простите. Вы не понимаете…

— Прекрасно понимаю. Ты ведь третий сын маркиза Ланаклина. Он запрятал тебя сюда, чтобы избежать дробления своих земель. Ты уникальный человек — ученый монах с невероятной памятью, к тому же благородного происхождения. Если своему отцу ты не нужен, то мне ты бы очень пригодился.

— Нет, — возразил Майрон, — дело не в этом.

— Тогда в чем? — спросил Адриан. — Ты сидишь здесь замерзший и насквозь вымокший, в грязной каменной дыре, кутаешься в единственное одеяло, с нетерпением ждешь трапезы, которая состоит всего-то из пары вареных клубней, твой король предлагает тебе статус барона-землевладельца, а ты отказываешься?

— Не хочу показаться неблагодарным, но я… Видите ли, я никогда раньше не покидал монастырь.

— То есть? — спросил Адриан.

— Я никогда не уходил отсюда. Я приехал сюда, когда мне было четыре года. И с тех пор никуда не уезжал. Никогда.

— Но уж в Роу-то ты ездил? В рыбацкий поселок, — сказал Ройс. Майрон отрицательно покачал головой. — А в Медфорде тоже не был? А ближайшие окрестности? Хотя бы к озеру ты ходил? Порыбачить или просто прогуляться.

Майрон опять покачал головой:

— Я никогда не выходил за пределы монастыря. Даже к подножию холма не спускался. Мне кажется, я просто не могу уйти. Одна мысль об этом вызывает у меня тошноту.

Майрон проверил, не высохла ли его ряса. Адриан заметил, как у него трясутся руки, хотя от холода он дрожать уже не мог.

— Так вот почему тебя так заинтересовали лошади, — сделал вывод Адриан, обращаясь скорее к самому себе. — Но ты ведь видел лошадей раньше?

— Я видел их из окон монастыря в те редкие дни, когда мы принимали посетителей, приехавших верхом. Я никогда не прикасался к лошади. Мне всегда было интересно, каково это — сидеть на ней верхом. Лошади упоминаются во всех книгах, где пишется про турниры, сражения, скачки. Лошади вообще занимают особое место в жизни людей. Один правитель, король Бетами, даже повелел, чтобы его коня похоронили вместе с ним. Я много о чем читал, чего не видел в жизни. О женщинах, например. О них тоже часто пишут в книгах и поэмах.

Адриан изумленно посмотрел на него:

— Ты никогда не видел женщины?

Майрон жестом дал понять, что так оно и есть.

— Ну, в некоторых книгах я видел рисунки, изображавшие их, но…

Адриан отвесил шутливый поклон в сторону принца Алрика и воскликнул:

— А я-то был уверен, что это наш принц воспитан в отрыве от настоящей жизни!

— Но ты не мог не видеть своей сестры, правда, Майрон? — с любопытством спросил Ройс. — Она ведь здесь бывала.

Майрон ничего не ответил. Отвернувшись, он снял горшок с огня и принялся доставать вареную репу.

— Неужели ты станешь утверждать, что она приезжала сюда на свидания с Гонтом, но даже не пыталась увидеться с тобой? — спросил Адриан.

Майрон нервно передернул плечами.

— Это было всего лишь раз, где-то с год назад, когда ко мне приехал отец. Настоятелю пришлось сказать мне, кто это.

— То есть ты никак не участвовал в этих встречах? — уточнил Ройс. — И не ты их устраивал?

— Нет! — закричал Майрон и пнул ногой один из пустых горшков так, что тот отлетел на другой конец каморки. — Я ничего не знаю ни о письмах, ни о своей сестре!

Он прислонился к стене. Глаза его наполнились слезами, он тяжело дышал. Все трое молчали, наблюдая, как монах, уставившись пустым взглядом в пол, теребит в руках одеяло.

— Я… Простите. Я не должен был кричать на вас. Простите меня, — сказал Майрон, вытирая глаза. — Нет, мы с сестрой никогда не встречались, а отца я видел только однажды, во время того посещения. Он заставил меня поклясться, что я буду молчать. Не знаю почему. Патриоты, роялисты, имперцы, я ничего об этом не знаю. — Голос монаха звучал как будто издалека, на его лице появилось выражение болезненной отрешенности.

— Майрон, — тихо сказал Ройс, — ты ведь выжил не потому, что находился под аналоем, правда?

В глазах монаха снова появились слезы. Губы задрожали. Он печально покачал головой.

— Сначала нас заставили смотреть, как они избивают настоятеля, — тихим голосом сказал Майрон. — Они хотели узнать про Аленду и какие-то письма. Наконец настоятель сказал им, что моя сестра отправляет какие-то послания под видом любовных писем, однако ни с кем не встречается. Это все ложь. Письма отправлял мой отец, а забирал их гонец из Медфорда. Когда они узнали, что отец приезжал сюда, меня стали допрашивать. — Майрон судорожно вздохнул. — Но мне не причинили вреда. Ко мне даже не прикоснулись. Меня спрашивали, заключил ли отец союз с роялистами из Меленгара против Уоррика и церкви. Хотели знать, кто еще в этом участвует. Я не сказал ни слова. Я и в самом деле ничего не знал, клянусь. Но ведь я мог сказать хоть что-то. Мог бы солгать. Мог бы сказать: «Да, мой отец роялист, а сестра — предательница!» Но я молчал. Знаете почему? — Майрон посмотрел на них. По щекам его текли слезы. — Я ничего не сказал, потому что отец заставил меня поклясться, что я буду молчать. — Он замолк на мгновение, потом добавил: — Я молча смотрел, как запирали двери церкви. Я молча смотрел, как ее поджигали, и молча слушал крики своих братьев. Это моя вина. Я обрек братьев на смерть только потому, что дал клятву чужому для меня человеку.

Майрон разрыдался. Он прислонился к стене спиной, сжавшись и закрыв лицо руками.

Адриан разложил клубни по тарелкам, но Майрон к ним не прикоснулся. Адриан оставил две репки в надежде, что монах съест их позже.

Когда скудная трапеза подошла к концу, ряса Майрона уже высохла, и он оделся. Адриан положил руки ему на плечи.

— К сожалению, вынужден признать, что на этот раз принц прав. Ты должен идти с нами. Если мы оставим тебя здесь, ты долго не протянешь.

— Но я не могу… — испуганно пролепетал Майрон. — Это мой дом. Мне здесь хорошо. Здесь мои братья.

— Они все мертвы, — твердо возразил Алрик.

Адриан бросил на него осуждающий взгляд и снова повернулся к Майрону.

— Послушай, тебе пора идти дальше. В жизни существует много чего другого, помимо книг. Мне кажется, ты будешь рад увидеть это своими глазами. Кроме того, ты нужен своему королю. — Последнее слово он произнес с явным сарказмом.

Майрон тяжело вздохнул и с видимой неохотой кивнул в знак согласия.

Дождь начал стихать и к полудню совсем прекратился. Прихватив с собой пергаменты и кое-какие припасы, найденные в разрушенном монастыре, Ройс, Адриан и Алрик двинулись было в путь, но остановились у входа в монастырь, поджидая отставшего Майрона. Монах не появлялся. Адриан отправился на поиски и нашел его в разоренном саду. Этот сад, окруженный почерневшими от копоти каменными колоннами, находился когда-то в центре монастырских построек. По обеим сторонам засыпанной пеплом булыжной дорожки сохранились остатки клумб и кустов. В середине крытой галереи возвышался пьедестал, на котором виднелись большие солнечные часы. Адриан подумал, что до пожара этот портик, наверное, поражал своей красотой.