Ползи! (СИ) - Эл Громов

взглядом в одной из дальних клеток, я едва удержался, чтобы не вскочить и не помчаться к нему. Так, надо сохранять рассудок. Надо держать себя в руках. Нельзя позволять эмоциям верховодить разумом — это погубит и меня, и пацана. Пацана, ставшего мне братом.

— Верно мыслишь. Мы должны уходить, — шепнула Руна, хотя вообще-то другие ее слышать не могли.

— Мы должны придумать, как вытащить мальчишку.

— Никак, Дан! Тебе не дадут забрать его. Тебя убьют! А мальчик все равно станет рабом.

— Снова… — сказал я и заскрежетал зубами от ярости.

— Мы не сможем его вытащить. Они выставили караульных.

— Ты можешь сжечь дотла весь их отряд!

— Не могу! Не могу, Дан! Хватит!

— Я не брошу Агнара здесь! Не позволю снова отправить его в рабство!

— Это на время. Иди к Источнику, Дан, и забери из него то, что полагается тебе по праву. Ты станешь магом. Ты станешь сильнее. И однажды ты вернешься за мальчиком. Обещаю, что прослежу за тем, куда именно его отправят, а потом сообщу тебе это.

Я глубоко задумался. Источник. Неведомое нечто, куда мне предстоит отправиться. И стать магом? Мне было сложно поверить в этом. Но это была моя последняя надежда.

— Я согласен.

***

Правитель одного из герцогств был в своих покоях и принимал своего доносчика. Этот человек преподносил господину самые ценные сведения.

— Король мертв, говоришь… — задумчиво произнес герцог.

— Да, ваша милость.

— И как же он умер?

— Говорят, не вынес… кхм… любви со своей женой. — Доносчик говорил совершенно невозмутимо. — Впрочем, иные утверждают, что она зарезала его во сне. А третьи говорят, будто младший брат устроил заговор против короля и подослал к нему своих людей.

— Это все не важно. — Герцог снова задумался. — Говоришь, два герцогства присягнули новому королю на верность?

— Да, ваша милость. Тем, кто не согласился признать его власть, король грозил страшными карами. От вас ждут ответа, ваша милость. В письме вас призывают немедленно отправиться в путь — на присягу. Что ответить послу, ваша милость?

— Разумеется, что я почту нового короля своим визитом и буду служить ему верой и правдой.

— Да, ваша милость. — Доносчик поклонился и ушел.

— Хорошо, что купить шахту в Кальде не вышло… я бы сейчас терпел убытки или, чего хуже, был бы обвинен в том, что сношаюсь с изменниками. — Герцог встал и налил себе превосходного вина из графина.

***

Мы с Руной незаметно свалили подальше от отряда. Голод мучил меня невыносимо. Наконец, Руна сжалилась надо мной и с помощью магии поймала мне зайца.

— Освежевать будешь сам, — сказала она, телекинезом кидая тушку к моим ногами.

— Спасибо.

Я занялся своим ужином.

— А ты питаешься вообще?

— Нет. Таким, как я, не нужна пища.

— Хотел бы я тоже от этой потребности избавиться.

Мы молчали, пока я разделывал зайца и поджаривал его на костре.

— Скучаешь по своему миру? — возобновила беседу Руна, когда я уселся есть.

— Бывает. Особенно по нормальному унитазу.

— А это что? А… не отвечай. Уже ответил в мыслях.

— Я же просил не читать их! — возмутился я, жуя пресное мясо, казавшееся мне сейчас вкуснейшей пищей во всех мирах.

— Извини.

— Какую магию ты выбрала для меня? Тогда, когда в хижине был.

— Молнии метать.

— Что, серьезно? Но разве это не слишком круто для такого, как я?

— Да сила-то средненькая была бы. И по количеству метаний очень ограниченная. Я решила, что в таком жестоком мире для тебя будет в самый раз подобная способность. По крайней мере, ты мог бы молниями подпалить сегодняшнюю шайку разбойников. Убить нет, но выключить на время запросто.

— Круто. Жаль, не вышло. Скажи… а почему ты не имеешь права вмешиваться в людские дела, но при этом уже сто раз помогла мне?

— Не знаю. — Тяжелый вздох. — Жаль было бы не помочь. Впрочем, тогда в пещере я обязана была спасти тебя, потому что почувствовала в тебе потенциального мага. А уж потом… как-то в привычку вошло. А вмешиваться не имеем права… да ведь я не человек. Человечество шагает по своему пути, оно само делает выбор. Такие, как мы, не имеем права менять ход их истории. А люди не могут стать свидетелями или участниками нашей истории.

— Такие, как вы — это кто?

— Я не могу тебе рассказывать о бессмертных, Дан. Извини.

— Понял. Ты, получается, бессмертная?

— Получается, что так.

— Тебе сотни лет?

— Всего лишь пятьдесят. Я из юных Стражей.

— Что за стражи?

— Дан!

— Понял, понял, прости. — Я примирительно поднял руки. — Знаешь, это очень обидно: ты видишь меня, я тебя — нет.

Руна не ответила. Прошла минута, две — она молчала. Ладно, закроем тему. Видимо, очередное табу. А жаль… столько любопытного мог бы узнать.

— Дан!

— Да все, не думаю больше об этом. А ты мысли не читай!

— Оно само получается иногда, — оправдывающимся тоном сказала Руна.

— Что-то все в этом гребаном мире идет через жопу у меня.

— Найдешь Источник — станешь магом. Будет чуточку проще тогда. Но в т же время и опаснее. Маги — серьезные пешки в игре больших людей этого мира.

— Кто бы сомневался… Ты поможешь мне дойти до Источника? Ах, прости, я обещал больше ничего не просить у тебя.

— Я бы хотела помочь, но не могу, Дан, — грустно ответила Руна. — У меня работа. Но мы еще обсудим твой путь. Тебе нужно подготовиться.

— Спасибо тебе, Руна. Без тебя я бы уже…

— Лежал в могиле. — Кажется, она улыбнулась.

— Точно. Знаешь… все эти люди в деревне — они были славными. Анвар и Рада… они…

— Не надо, Дан.

— Нет, я скажу. Они стали моей семьей. Я полюбил этих стариков. Они приняли нас в свой дом. Приняли в общину.

— Дан?

— Что?

— Ты не виноват.

— О чем ты? — нахмурился я, прекрасно зная ответ.

— Ты не мог их спасти.

— Если бы я был в деревне…

— … тебя бы тоже увели в рабство. И поставили бы на шею клеймо. И ты не смог бы сбежать, не смог бы пойти к Источнику, не смог бы стать магом, не смог бы ничем помочь Агнару.

— Убедила. Меня просто… выворачивает наизнанку от мысли, что каждый, к кому я привязываюсь, каждый, кто становится мне дорог — погибает. Я устал от смерти, Руна. И до жути устал быть ползающим в грязи червем — беспомощным и слабым.

— Так стань сильнее, Дан. Стань сильнее и прекрати быть червем. Ты сумеешь подняться со дна. Ты сумеешь стать выше того, кто ты есть сейчас. Я верю