Все стороны злосчастной медали - Иван Дмитриев

Вернулся он через пару минут, бросив через решетку бутылку воды, какую-то булку и носки.

— Подумайте хорошенько, мистер Фишер, — сказал он, — Мы вполне можем выудить деньги и без вашего участия, это дело времени. Хотелось бы решить всё быстро.

Бросив такую наивную фразу, Бранн закрыл дверь и убрался.

Да, у них мои документы и, может быть, реквизиты. Но у них не получится снять деньги. Семьсот тысяч… это много. Я надел носки и схватил булку. В два счета расправившись с ней, я одним глотком почти прикончил бутылку с водой, вовремя остановившись, потому что воду следовало поберечь. Не ясно, когда в следующий раз меня обрадуют продуктами.

И действительно, Бранн, появившись в следующий раз, обрадовал меня только дачным туалетом. Причем я очень ругал себя за то, что не бросился на него в момент открывания решетки.

Бранн приходил еще два раза, уверяя, что вот-вот все мои деньги станут ему доступны, и всякий раз даже не пытался изменить условия. А вернее, их не было вовсе. "Отдай деньги, отдай деньги" и всё. Когда мне это надоело, я понял, что нужно выбираться. Однажды, сразу после ухода Бранна, я поставил кровать боком, так, что две ножки повисли в воздухе. Схватив одну из них, я потянул вниз. Кровать скрипнула и немного поддалась, но результат всё равно был плох: ножка чуть-чуть изогнулась. Тогда я развернул кровать и просунул две ножки в решетку. Используя остов кровати как рычаг, я потянул её на себя и уже через секунду услышал металлический хруст. Гнутая ножка стала просто оторванной. И чего я медлил?

Вернув кровать на место, я стал ждать. С одного конца ножка была острой за счет загнутого железа, но я решил, что буду использовать её в качестве дубинки. Оставалось ждать.

Через какое-то продолжительное время дверь заскрипела, и я уже готов был осуществить свой план. А был он в следующем. Когда Бранн оставлял еду, он обычно просовывал руку через прутья решетки. Я хотел заблокировать её в них или хотя бы сломать. Далее дубинкой заставить его отключиться.

Так я и сделал. Бросившись из темноты, я схватил пришедшего за руку, потянув её на себя, а затем резко дёрнув в сторону. Впервые услышав, как ломаются кости, я встретил также известные ругательства. Дёрнув руку на себя еще сильнее, я заставил негодяя слегка повалиться вперед, тем самым подставляя мне голову. Четырех ударов хватило, чтобы увериться в том, что противник без сознания. Железная ножка создала озеро из крови на его голове. Подвинув тело к себе, я дотянулся до карманов и стал в них шариться. Тут я понял, что передо мной лежит не Бранн. Подняв голову того, кого я им считал, я знатно выругался. Я вообще не знал этого человека. Но у него всё же были ключи. И не только от моей тюрьмы, но и от машины. Это дало надежду на то, что мне не придется бежать по снегу босиком. Я забрал обувь пришедшего, его куртку и пистолет. Не проверяя, есть ли пульс, я стал выбираться из этого помещения.

Примерно через пять шагов от двери начиналась лестница. Справа и слева были стены, только теперь уже полностью деревянные. Кое-где доски были проломлены, кое-где сгнили. Так я понял, что нахожусь в каком-то погребе. Быстро преодолевая ступеньки одну за другой, я вышел на поверхность. Солнечный свет ударил в глаза, и я простоял секунд пятнадцать, думая, что меня ослепило. Когда зрение более-менее стабилизировалось, я увидел чуть сбоку справа машину, красный "Шевроле". Я было бросился к нему, но заметил, что спереди на пассажирском месте сидит человек. Подойдя сбоку, я сквозь стекло всадил в него три пули. Через пару секунд пришел в себя и понял, что можно было просто оглушить незнакомца. Но, что поделать. Я вытащил его тело и отправил вниз по ступенькам.

Я находился где-то за городом, но хорошо, что глубоко в бардачке удалось найти карту. Через час с небольшим я уже въехал в город. Но куда следовало поехать? Я рассудил, что соваться домой не стоит. Нужно было связаться с Гансом, но ни его номера, ни даже телефона у меня не было. Пришлось пробраться в свой же дом через задний двор, оставив машину в паре улиц до. Никто не заметил моего присутствия, и я забрал старый телефон. У дома родителей Ганса стояла всё та же табличка. Но никто и не думал отвечать на звонок.

Я перевел взгляд на почтовый ящик и увидел, что флажок был поднял, а это говорило о входящей корреспонденции. Не знаю, зачем, но я потянулся к нему и открыл. Внутри лежали письма со счетами, но поверх них был лист бумаги. Я взял его и прочитал:

"Понятия не имею, как ты угадал открыть ящик, но знай, что если ты читаешь эту записку, я по уши в дерьме. Свяжись с Вертеном."

Ниже стояла подпись Ганса и постскриптум:

"Ему можно доверять."

Глава 8. Без вариантов

Не такими я представлял дни, которые проведу дома.

Да, подпись Ганса. Каракули. Но в чем соль? С чего бы вдруг Вертену помогать нам? Вертен — это блин имя или фамилия вообще? Я услышал в своем дыхании едва уловимый свист. Не хватало заболеть. Я вернулся в теплый салон "Шевроле". Нужно было понять, кто в этой игре за какую команду. Предположим, Вертен работает с Бранном. Но зачем тогда подбрасывать бумажку с просьбой о встрече в почтовый ящик? Тем более с момента моего побега прошло совсем мало времени. Да нет, бред. Тогда кто этот Вертен? И если он на нашей стороне, то почему конфликт на рынке был конфликтом? Слишком много вопросов.

Я решил, что деваться мне всё равно некуда и направился в сторону рынка. Я пришел к тому тонару, что стоял у входа и к которому мы с Гансом когда-то тоже подходили. Аккуратно постучав в окно, я сделал шаг назад и стал ждать. Рука машинально ударила по пустому карману брюк. Оп, а пистолет я и не взял. Нужно сказать, что десять секунд, проведенных на улице в футболке и куртке, показались ледяным адом, и я уже было хотел вернуться в машину, чтобы подождать там, но дверь скрипнула, и показалось чьё-то лицо.

— Мне нужен Вертен.

На меня смотрели недоумевающе.

— Вер-тен, — повторил я, будто это помогло бы делу. Но помогло.

Незнакомец протянул: "А-а," — и вышел на улицу. Он жестом пригласил меня к главному зданию на другом конце. Я опять проходил мимо рядов и думал о том, какие стойкие к заморозкам люди стоят за прилавками. А они, наверно, глядя на мой полулетний наряд, думали то же. Ну или вздрагивали от увиденного мнимого холодолюбия.

Незнакомец жестом попросил меня остаться снаружи, но я сказал:

— Не, не, я зайду, а то холодно, — и сопроводил это тоже жестами.

Внутри было узко и неудобно, зато тепло. Мы поднялись на второй этаж по длинной деревянной лестнице, и я увидел сидящего за столом полного турка. Прямо там, без всяких кабинетов.

— Что вы хотели? — спросил он на хорошем английском то ли у меня, то ли у моего спутника, то ли у обоих сразу.

— Бла-бла-бла, — ответил приведший меня по-турецки.

Турецкого я не знал, поэтому всё звучало именно так. Человек за столом тут же набрал номер и сказал:

— Мистер Фишер здесь.

После этого мне было сообщено, что за мной заедут.

— Хорошо, я только дойду до машины, — ответил я.

Взяв пистолет, который лежал между сиденьями, я вытащил магазин и проверил количество патронов. Двенадцать. Хорошо.

Через десять минут, как и в прошлый раз, прямо на площадь заехала тёмно-серая машина, но уже без резких движений. Из передней правой двери вышел человек и подошел ко мне.

— Мистер Фишер, прошу вас, — сказал он, открывая заднюю дверь.

— А куда конкретно мы поедем? — поинтересовался я.

— В дом герра Вертена.

Ага, это фамилия.

Я сел на заднее сиденье и всю дорогу рассматривал вид из окна. Всё казалось умершим. Даже людей на улице почти не было. Ботинки немного жали, и я позволил себе слегка достать пятки. Пейзажи за окном сменились с городских на окологородские, и через пару минут мы въехали на площадку перед домом. На входе мне сказали, что требуется обыск, и моя рука машинально нащупала пистолет в кармане. Его бы забрали, если бы не вышедший хозяин дома.

— Этого не требуется, — сказал Вертен, — Мистер Фишер наш друг.

Я прошел за ним сквозь два проема и оказался в широкой гостиной, где на диване сидел Ганс.

— Привет, — сказал он и приподнял руку.

— Хорошо, что это не ловушка, — ответил я и слегка посмеялся.

— Где ты пропадал? — спросил Ганс.

— Съездил на юг. Меня заперли в каком-то подвале, Ганси.

— Фу, не коверкай моё имя.

— В общем, Бранн задумал меня обчистить, поэтому не убил. В том доме, где был снайпер, меня оглушили и вывезли за город. Сколько дней прошло?

— Получается, пять. Но подожди, расскажу, что со мной было. Спустя две-три минуты после нашего разговора, позади меня, за перекрестком, появилась машина, которая медленно ехала. Ну ладно, почти зима, никто не торопится. Но мы ведь с тобой влипли в приключения, и потому следовало быть осторожными. На всякий случай я завел двигатель и продолжал следить за той машиной. А она ехала всё так же, но в паре десятков метров от меня, переднее стекло опустилось. Тогда я и понял, что не зря следил за ней. Успел тронуться с шикарной пробуксовкой, а эта машина — за мной. Стрелять сразу не стали, но и окно не поднялось. Я выскочил на проспект и решил спрятаться в потоке. Но куда спрячешься на такой махине? — сказал Ганс и помедлил, — Они догнали меня на трассе. Я хотел уйти по проселочным дорогам, но не доехал. Они изрешетили мой "Форд", и мне досталось.