Гимн неудачников - Eugene

Команда радостных идиотов. Радостных — потому что выполнили приказ дословно, идиотов — потому что зря.

Их командир Черная Смерть, черный маг по жизни, признанию и стилю действий.

Хм. Город-за-Границей. Когда-то принадлежал Ниморе. Прекрасный образчик ее архитектурных традиций: во всем городе нет ни одного дома, непохожего на других. К великому сожалению строителей, клонировать заводы не получилось по чисто техническим причинам, и представители гнилого индивидуализма стыдливо прятались за высокими заборами. Самый высокий забор защищал город от природы, нагло посмевшей взять оплот цивилизации в осаду; впрочем, это общая тенденция — чем дальше к северу, тем выше стены, злее мокрицы и вооруженней охрана.

Вокруг забора — заросли не сразу поймешь, что шиповника. Верный знак, что в городе свило гнездо друидское братство. И так, куда ни плюнь, попадешь в Великий Лес — и в городе от него спасу нет.

Лес на заднем плане.

И я.

Все.

Колдун глядел на рассвет с явственным омерзением. На его месте я бы поумерил пыл — от таких взглядов солнце не только не взойдет пораньше, но и вовсе передумает это делать.

На исходе второй минуты Смерть не выдержал тягостного ожидания. По замыслу создателей зеленой преграды, шиповник должен был не пропускать к стене незваных гостей, но если черному магу так хочется, то так уж и быть… Первая линия бороны пала, не сдав ни пяди родной земли, но остальные кусты капитулировали и прыснули в сторону, освобождая широкий проход. Ветви, на которых колючек росло больше, чем листьев, угрожающе покачивались под широкий шаг Смерти, словно говоря "это день такой неудачный, а то бы мы ему задали".

Докатился. Угадываю мысли растений. Еще чуть-чуть — и в Голоса Леса, как раз появилось вакантное место. Устранил конкурента путем навета и ложных искушений…

Все, с этой минуты ту отраву, что Крапива подсовывает окружающим под видом лекарства, сначала будет пробовать она сама.

На самом деле растения выявляли умертвий. По словам Эжена, немногим лучше, чем люди — когда к дверям подходит эдакий мертвенно-бледный типчик и начинает их жевать, грустными глазами глядя на стражу, сложно ошибиться. Новорожденное умертвие тупо, голодно и злобно. Нет, просто из исследовательского интереса — определят растения древности вроде Ильды или Града?

Со стены подождали, когда мы подойдем поближе, и начали возмущенно вопить на понятном всем черным магам диалекте — нецензурном. Послышались слова "работа" и "долг", и Смерть, пнув стенку, пригрозил оставить стражников без работы и всех долгов, потому что охранять станет нечего. Не дожидаясь, пока ворота прикажут долго жить, стражники спрятали их в глубине стены, пропустив беспокойных визитеров внутрь.

Хорошо быть черным магом. Плохо быть всем остальным, когда черный маг появится.

Но потрясения ночной смены на этом еще не закончились. Вместо того, чтобы напрямик ломиться в город, колдун дисциплинированно прошел все проверки и даже постоял на диагностическом круге, сбив все настройки чуткого прибора слишком сильным энергополем.

Диагностические круги на магов не рассчитаны, что Смерть, всегда проходивший в город без проверок, вряд ли знал. В контрольный зал мгновенно набилось с десяток стражников — двое с мокрицами, трое с автоматами, а остальные довольствовались холодным железом и моральным превосходством. Маг магом, но если кто-то из наемников окажется умертвием, под суд пойдут все — и вооруженная тройка в масках уже готовилась воздействовать на гражданское самосознание Смерти незаконными методами, когда колдун внезапно милостиво согласился подождать. Тут уже до меня дошло — он пытался переломить злой рок, не допуская повторения произошедшего в Городе-на-Границе. Похвально, я сам искренне надеялся, что сработает.

Пока колдун разрывался между желанием плюнуть на приметы и горьким опытом, Клен убалтывал командира стражников, убеждая, что мы ни разу не бандиты, а мирные туристы, наемники ждали, а остальные занимались делом, я разглядывал занимательные плакаты, развешанные по стенам настолько часто, что напоминали обои. Радовали одни названия: "Каждое применение черной магии сокращает вашу жизнь на год", "Что делать, если ваш близкий стал черным магом", "Черный маг — не приговор!", "Черная магия: правда и слухи"… Самый крупный плакат, закрывший полстены напротив круга, гласил "Скажем "нет" справедливости!". Воззвание воплотилось мгновенно: технику перенастроили, и узнать, что за претензии к справедливости у местного населения, мне не удалось.

На улицу я выскользнул сразу вслед за Смертью, не собираясь проверять, как долго магическая аура будет прикрывать нулевика от мокриц. Клен вышел последним, вежливо попрощавшись со стражей; что ж, хоть у одного из компании имелся собственный мозг, только он не любил его показывать.

— Командир, — тихо сказал светловолосый наемник. — Стража говорит, что о торговцах оружием не слышно уже несколько недель, но мы найдем вам автомат, если прикажете. Сложнее с патронами…

Кх… что-то я поспешил с выводами… Но больше всех поразился Смерть, уже позабывший, что когда-то ему до зарезу желалось халявного автомата.

— Нет! — обозленно рявкнул он. Даже колдун понимал, что огнестрельное оружие в нашей стране позволено таскать только военным и кандидатам на смертный приговор. Слишком опасно, легко в использовании, к тому же дефицит; и если сами стрелялки еще можно было достать, то патроны к ним выдавались под роспись. Ниморские запасы кончались, так что стража носила автоматы больше как средство устрашения. А черным с их разрушительной силой такая морока была как Великому Лесу снег летом, но раз нельзя, то почему-то очень хотелось.

— Как пожелаете. Гостиница через два квартала.

Местные жители боролись с тусклыми буднями как могли: город напоминал цветовой хаос. Разрисованные всеми цветами радуги дома усеивали яркие вывески; некоторым маньякам, дорвавшимся до краски, этого показалось мало, и они перешли на тротуары и дороги. Вопреки опасениям, разгула Великого Леса в городе я не заметил. Ни одного дерева, зато клумбы, вазоны, горшки с цветами на балконах, окнах, крышах… Ниморцев бы хватил удар, увидь они, что сделали аборигены с их прекрасным упорядоченным серым городом.

Чернильно-черная гостиница виднелась издалека и среди пестрых соседей выглядела внушительно. Воспринять ее серьезно мешали пестрые вывески разных размеров и цветов, свидетельствующие, что это именно то, что есть.

— Похоже, у них ремонт, — я забылся и заговорил с Кленом. Не хотел же привлекать внимание! Но леса, облепившие все правое крыло, навевали невеселые мысли.