Размагничивание кораблей Черноморского флота в годы Великой Отечественной войны - Виктор Панченко

Изучение схемы размагничивающего устройства немецкого десантного корабля, его ремонт (оно было повреждено) и снятие характеристики заняли у нас еще 10 дней. Особенно трудным было измерение магнитного поля корабля. Обычно такую работу выполняют минимум четыре-пять человек, а нас было только двое.

Мое задание по командировке было выполнено. Были установлены отличия немецких размагничивающих устройств от наших и их особенности, отремонтированы умышленно поврежденные кабели, составлены описание и инструкция по эксплуатации, обучен личный состав. Можно было возвращаться на главную базу флота.

Из разговоров с местным населением, особенно с мальчишками, я узнал, что после немцев осталось довольно много гибкого резинового кабеля, который они использовали для телефонной связи. Ребята показали мне дворы тех жителей, которые после ухода немцев забрали этот кабель себе для хозяйственных нужд.

Я пошел по указанным дворам и действительно обнаружил гибкий кабель, четырехжильный, в резиновой оболочке, по типу нашего ПРШУМ. К моей радости, он вполне подходил к английским магнитометрам типа «пистоль», на которых он у нас уже износился, а запасного не было. Мне пришлось объяснить это хозяевам, и они отдали нам около 400 м кабеля: больше мы увезти не могли. Но и этого оказалось достаточным для замены кабеля на пяти-шести магнитометрах.

За время нашей командировки бомбардировщик, на котором мы прилетели, сделал несколько рейсов от Геленджика до Скадовска и обратно. Немецкие истребители неоднократно атаковали его, в результате чего был ранен стрелок-радист, повреждена и утеряна пулеметная турель. С каждым рейсом активность истребителей возрастала, поэтому на наиболее опасных участках пути бомбардировщик сопровождали наши истребители. Летчики невесело шутили: «Из семи осталось пятеро». Два истребителя за это время были сбиты.

Мы возвращались из Скадовска тем же самолетом, совершавшим очередной рейс. На этот раз у нас было значительно больше груза: добавился трофейный кабель. Дальше нам предстояло добираться морем. Поскольку регулярного сообщения в то время не было, следовало рассчитывать на «оказию», т. е. на заход какого-либо корабля. В Геленджике к причалам суда не подходили, потому что порт был сильно минирован (позже там было вытралено много неконтактных мин противника). Пришлось набраться терпения, «сидеть у моря и ждать погоды». Это было 31 декабря 1943 г.

Новый год мы с Петровым встречали на причале, поскольку город был полностью разрушен. Но мы были не одиноки, здесь было много военных.

Нам повезло: к вечеру 2 января на внешний рейд Геленджика подошел небольшой морской буксир. Я добрался до него на шлюпке и узнал, что дальше он пойдет в Туапсе. Когда командир узнал, что я возглавляю Отделение размагничивания кораблей на флоте, он с нескрываемой радостью воскликнул: «И вы хотите идти с нами на буксире?» К такого рода вопросам я тогда уже привык. Экипажи кораблей и судов рассматривали присутствие у них на борту специалистов по размагничиванию кораблей как своего рода гарантию того, что корабль не подорвется на магнитной мине. Командир буксира отнесся к нам очень гостеприимно, в котельной был организован горячий душ, а это было тогда самым главным!

В связи с этим мне вспоминается еще один случай. Он произошел на одном из тральщиков, выполнявшем боевое траление вражеских магнитных мин. По окончании одного ив этапов траления тральщик зашел в базу для пополнения запасов. Ошвартовался к причалу. А ночью… ночью по швартовым тросам с корабля побежали… крысы. Это видели вахтенные. Больше того, они загоняли их обратно (по преданиям, это предвещало гибель корабля). Утром об этом стало известно всему экипажу и, конечно, вызвало… плохо скрываемое беспокойство. Чтобы успокоить личный состав, по приказанию штаба флота мне пришлось выйти на этом корабле в море на очередное траление.

Во время войны и позже, в период послевоенного траления, мы, кроме добросовестного выполнения своей работы, всячески стремились внушить экипажам кораблей и судов веру в эффективность действия размагничивания кораблей. И, кажется, нам это в значительной степени удавалось. Там, где строго выполнялись инструкции по использованию размагничивающих устройств, не было ни единого случая подрыва кораблей на магнитных минах.

Сборы специалистов по размагничиванию кораблей. Дальнейшее совершенствование размагничивающих устройств. Организация СБР-38. Электромагнитный тральщик «Мина». Переход СБР-3 из Батуми в Севастополь

Большую роль в становлении службы размагничивания кораблей ВМФ сыграли ежегодные сборы, которые организовывало Управление кораблестроения ВМФ. В них принимали участие ученые АН СССР, офицеры УК ВМФ, специалисты всех флотов и флотилий, НИИ ВМФ и ЦКБ НК СП, занимавшиеся работами в этой области. Первые сборы состоялись с 2.12.1943 г. (первая очередь) и с 10.02.1944 г. (вторая очередь)[90].

Вступительное слово произнес начальник УК ВМФ инженер-вице-адмирал Н. В. Исаченков. В частности, он сказал: «Усилиями собравшихся здесь, при особо активном участии и активной технической помощи Академии наук СССР, Ленинградского физико-технического института в лице члена-корреспондента АН СССР А. П. Александрова, академика И. В. Курчатова и сотрудников П. Г. Степанова, А. Р. Регеля и других, на Черноморском театре было заложено начало ныне существующего размагничивания кораблей. Заложено ядро. В исключительно короткие сроки налажен процесс оборудования специальными размагничивающими устройствами большого количества боевых кораблей ВМФ, а также применено безобмоточное размагничивание кораблей.

В ходе выполнения поставленной задачи перед службами размагничивания кораблей ВМФ особо отличились службы Черноморского флота, Краснознаменного Балтийского флота, Ладожской военной флотилии…».

Затем с итоговым докладом о работах по размагничиванию кораблей за 1943 г. выступил начальник 2-го отдела УК ВМФ инженер-капитан II ранга Л. С. Гуменюк[91]. Он сказал, что лучшей службой размагничивания на флотах признана служба размагничивания кораблей Черноморского флота, где начальник отделения инженер-капитан В. Д. Панченко. Хорошую работу показала служба размагничивания кораблей Краснознаменного Балтийского флота.

Лучшими СВР были признаны СБР-1, СБР-22 и СБР-23. Среди офицеров, работавших на СВР, были отмечены по Черноморскому флоту М. А. Горбунов, М. Г. Вайсман, Г. В. Исаков, М. А. Оболенский, А. П. Латышев и М. П. Горяев. Докладчик сообщил, что за 1943 г. на Черноморском флоте проведено 1161 размагничивание кораблей, на Балтике — 745, а на других флотах поменьше.

Он отметил также, что наряду с повседневными работами служба размагничивания кораблей ЧФ выполнила ряд научных исследований, и перечислил их.

На сборах были заслушаны лекции А. П. Александрова — «Размагничивание кораблей», В. М. Тучкевича — «Измерение магнитных полей кораблей ВМФ» и А. Г. Калашникова — «Контрольные магнитно-измерительные станции».

Во второй очереди этих сборов от Черноморского флота приняли участие начальники СБР-1 М. А. Горбунов, СБР-3 А. П. Латышев, СБР-4 А. И. Попов-Лукин и инженер СБР-2 В. И. Литвин. С докладом о стабильности магнитных полей малых кораблей в зависимости от степени опрокидывания исходного поля выступил М. А. Горбунов[92].

Все черноморцы были горды тем, что их служба размагничивания отмечена как лучшая среди остальных флотов и флотилий и по праву заняла первое место[93]. Мне было приятно получать от своих подчиненных поздравления.

В январе и феврале 1944 г. нашими СВР было проведено размагничивание 102 и 92 кораблей[94]. Однако частые штормы мешали проведению работ, а иногда делали их невозможными.

В один из сильных январских штормов, когда СБР-4, стоявшая в Туапсе, из-за отсутствия своего хода не могла укрыться в более тихом месте, она получила довольно сильные повреждения. СБР-1, тоже работавшая в Туапсе, но имевшая свой ход, в это время укрылась в «ковше» — наиболее тихом месте порта — и благополучно отстоялась. Это еще раз доказывало преимущества самоходных СВР.

В связи с необходимостью расширения работ по тралению магнитных мин и недостатком электромагнитных тральщиков и электромагнитных трал-барж начали более широко применяться с этой целью металлические баржи, предварительно намагниченные на СВР. В январе на СБР-1 были намагничены две такие баржи. Сначала на них наматывали толстый кабель в виде соленоида и по нему пропускали электрический ток от аккумуляторной батареи СВР, т. е. намагничивали их, как диполь. Позже, на основании результатов, полученных в лаборатории А. П. Александрова в Казани, был применен новый, более эффективный метод намагничивания барж. На баржу, начиная с одной из оконечностей, в поперечном направлении накладывали только один виток кабеля и по нему от аккумуляторной батареи СВР пропускали ток максимально возможной силы. Затем виток кабеля переносили на некоторое расстояние и операцию пропускания тока повторяли, и так до тех пор, пока не намагничивалась вся баржа. Остаточное намагничивание в этом случае получалось максимальным.