В одном чёрном-чёрном сборнике… - Герман Михайлович Шендеров

клюв, острым носом, выкаченными, почти выпадающими из глазниц глазами и впалыми щеками. Сероватая нездоровая кожа наросла на часть мышц, но многие раны остались открытыми. Руки существа увеличились и висели до земли худыми плетями, тонкая шея должна была переломиться под таким весом, а она исправно держала огромную голову.

Существо молчало – до поры, до времени. Но когда изменения закончились, оно открыло рот – и щеки просто порвались, распахивая звериную, полную клыков пасть. Три ряда челюстей выдвинулись вперед, готовые впиться в человека, уничтожить его одним движением.

Это привело Игоря в себя, избавило от болезненного оцепенения. Он не знал, что перед ним, но знал, что оно опасно. Он подался назад, собираясь бежать обратно наверх, но быстро понял, что так он приведет это отродье к своей семье. Ему нужно было поступить иначе, увести существо отсюда, а потом уже заботиться о себе.

– Эй, давай за мной! – крикнул он, отступая. – Ну же!

Уродец двигался медленно, неуклюже, и это давало надежду. Он нес свою голову бережно, как корону, не рисковал нападать сразу. Игорь думал, что этого будет достаточно. Он даже добрался до двери, ведущей в гараж, взялся за ручку – и ручка ужалила его.

Боль была такой, словно в него кислотой плеснули. Направив туда свет фонаря, Игорь обнаружил, что дверная ручка просто исчезла, а вокруг его запястья обернулась извивающаяся сороконожка, слишком большая, чтобы быть обычным насекомым. Под ее ядом плавилась кожа, растворялись мышцы, рана увеличивалась… Он крикнул, попытался сбросить с себя чудовище, но без толку. Как бы он ни тряс рукой, как бы ни бился о стены, все было напрасно. Несколько диких, наполненных ужасом минут, и вот уже разъеденная рука падает на пол, оставляя ему лишь лишенную крови, словно обваренную культю.

Это не было реально. Он все больше убеждался в этом, скользя затухающим светом фонаря по стенам, потолку и полу. Это был его дом – и вместе с тем не его. По стенам ползали пульсирующие комки слизи. За стеклянной ракушкой бра притаилось нечто похожее на паука – размером с кошку. С потолка на него с шипением падали извивающиеся черви. Все это не могло быть по-настоящему, никак! Но если ему просто мерещится, откуда тогда боль в искалеченной руке? И почему он не может ею пошевелить?

Завороженный всем, что ползало, извивалось и пульсировало перед ним, он упустил момент, когда к нему приблизился огромный уродец – а потом стало слишком поздно. Существо перекрыло ему путь, загнало в угол. Чудовищные челюсти снова распахнулись, и на этот раз не для угрозы. Оно точно знало, что человек уже никуда не денется.

Ему оставалось лишь надеяться, что, убив его, уродец не отправится за его дочерью.

* * *

Виктор поверить не мог, что сделал это, и вместе с тем не жалел о своем решении. Потому что Андра оказалась права – на убийстве Елизаветы Самариной ничего не закончилось.

– У нас где-то полчаса, – предупредил он. – Нам вообще нельзя здесь находиться, но я знаю следователя, который ведет это дело.

В деле Лизы Самариной по-прежнему не было ясности. Ни один эксперт не брался установить точную причину смерти, никто не мог сказать, как останки подвесили на потолок. Девушку опознали по тесту ДНК, но дальше расследование не продвинулось. В ее квартире не было ничего: ни сломанных окон, ни вскрытых замков, ни отпечатков, ни орудия убийства. Дело рисковало превратиться в «глухарь», и уже это было плохо. Но с того дня Виктор начал отслеживать похожие смерти – и получил результат раньше, чем надеялся.

– У нас столько времени, сколько нужно, поверь мне, – усмехнулась Андра.

Новое убийство произошло даже не в Москве, а в Подмосковье. В новостях ничего по-прежнему не было, но расследование поручили бывшему однокурснику Виктора. Это многое упрощало.

Виктор понимал, что сам ничего не добьется, да и на Марека тратить время не хотел. Он сразу позвонил Андре. Он не понимал ее, и она его раздражала. Вместе с тем Андра Абате была единственной, кто оказался способен сохранять спокойствие среди моря крови.

– Расскажи мне о жертве, – велела она, пока они шли от дороги к дому.

Убийство произошло в небольшом поселке, заполненном уютными коттеджами. Не слишком роскошные добротные домики, цветущие участки, соседи, знающие друг друга – рай для молодой семьи. Вернее, был рай. Теперь уже нет.

– Игорь Мелихов, двадцать шесть лет, программист, – отчитался Виктор. Ему не нужно было лезть для этого в письмо, присланное здешним следователем, такие вещи он запоминал легко. – Жил с женой и годовалой дочерью. Поздно вечером он и жена услышали странный шум на первом этаже. Полицию вызвать не получилось – из-за грозы пропала мобильная связь.

– Ага, из-за грозы, – хмыкнула Андра. – Продолжай.

– Мелихов отправился вниз, посмотреть, что происходит. Его жена оставалась наверху и вскоре услышала его крики. Она хотела спуститься, но испугалась за дочь. Примерно через двадцать минут крики затихли, тогда же появилась мобильная связь, Инна Мелихова позвонила в полицию. Она рискнула спуститься, только когда к дому подъехали служебные машины, и обнаружила труп.

– Двадцать минут – это долго, – заметила его спутница. – Плохой знак.

– Я не хочу даже знать, что ты имеешь в виду.

Он сейчас оказался в странной ситуации. С одной стороны, Виктор никогда не верил в мистику, да и сейчас упрямо цеплялся за доводы рассудка. С другой, объяснения тому, что здесь творится, у него не было.

Спокойствие Андры стало поводом подозревать ее, поэтому он начал собирать данные о ней в день знакомства. Многого Виктор не добился: все, что говорили ему она и Марек, подтвердилось. Ее и правда звали Александра Абате, она работала юристом, являлась гражданкой России, но часто выезжала в Италию. Никакого криминала. Ничего паранормального. За исключением того, что она могла без смеха говорить о демонах и темном мире.

И только ее имя он вспомнил, когда узнал о новом убийстве.

– Два случая за неделю – это уже слишком, – заметил он, когда они подошли к двери.

– Два? – фыркнула Андра. – Вообще-то, это седьмой из тех, что мне удалось раскопать. Два было до Елизаветы Самариной, остальные – после.

– Что?.. Почему я не знал об этом?

– Потому что ищешь плохо, – отозвалась она. – Не все в этом мире известно полиции. А то, что известно, не всегда правильно трактуется. К счастью для вас, мой наниматель согласился оплатить эту работу, так что я разберусь.

– Какое отношение ко всему этому имеет Ватикан? – поразился Виктор.

– Абсолютно никакого. Это не вопрос географии или политики. Это вопрос добра и зла в более глобальном смысле, чем ты можешь себе представить. Если