Выходи за меня (СИ) - Фирсова Мария

– Ничего себе, малая. Мы знакомы меньше недели.

– Вот, – в интонации Ленки просквозил упрек или мне послышалось? – Меньше недели, а ты сколько раз уже лез целоваться?

– Мне казалось, тебе понравилось, – усмехнулся в свою очередь, не отрываясь от нее.

– Возможно, – пожала она плечами.

– Что именно?

– Матвей, – буркнула малая, – чего ты постоянно все усложняешь?

– Например?

Ленка замолчала на пару секунд, а я все ожидал, что последует дальше.

Готов был к очередной язвительно фразе, но, нет. Малая обхватила мои щеки ладошками и притянула к себе ближе.

– Целуй уже, иначе я мхом покроюсь, пока дождусь от тебя первого шага.

Не стал разочаровывать девушку, коснулся нежно ее губ, отдавая себе отчет, что голову потерял окончательно. Эта новая глава мне нравилась, и осознание пришло как-то резко, что вместе мы сможем преодолеть все на свете. Крепче обхватил ее хрупкие плечи, лелея в сознании мысль, что мир переверну, ради этого человека. Нам необходима передышка. Несколько минут вдвоем, а потом… Потом мы обязательно разберем эту кучу проблем, разложив все по полочкам. Но первое, что сделаю – это поговорю с мамой по поводу своего отца.

Глава 31. Лена

Иногда казалось, что все это мне только снится. Вот сейчас я проснусь, и ничего не будет. Снова моя комната, мама на кухне готовит завтрак, за окном гоняет ватага детей, а я лежу в своей кровати, улыбаясь солнечным лучам, что играют бликами в зеленой листве и улыбаюсь, мечтая о прекрасном.

Да я мечтала, частенько предавалась грезам, которые казались такими несбыточными. И, наверное, хотела, чтобы рядом был такой парень, как Матвей. Скромный, понимающий, добрый. Душа чувствовала, что он родной, тот, кого так долго я искала и ждала. А теперь он был рядом. Я могла дотронуться, обнять, поцеловать, запустить пальцы в его густые волосы. Могла слышать его голос, и сама себе не верила, боясь, что моргну, а он исчезнет. Все рассеется, растворится.

И вновь останусь одна в холодном городе. Боялась его потерять так, что внутри все дрожало. Одновременно одергивала себя, ругая, что все слишком быстро, мы умудрились перепрыгнуть определенные моменты, которые, наверное, должны быть у каждой пары. И одновременно я задавалась вопросом, а в каком кодексе прописано, что обязательно, а что нет.

Мне вообще было плевать на общественное мнение, люди всегда что-то говорят за спиной, а ведь лучше просто жить, наслаждаться минутами с близкими, дарить тепло и улыбки.

– Поверить не могу, – засмеялся Матвей, пока мы шли к дому по тропинке, – что ты купилась на сладкие речь Димки.

– Он был очень убедителен, кстати, – хмыкнула я, морщась от стыда. Да, пожалуй, вспоминать это не хотелось. Наверное, в первый раз я ощутила стеснение от собственной глупости. А ведь не подросток, здравомыслящий, взрослый человек, но, видимо, так было уготовано судьбой.

– Было бы забавно, конечно, случись у вас любовь.

– Сплюнь, – толкнула я его в плечо, – еще накличешь.

Матвей сдвинул брови, глядя на меня искоса. Вот дурачок-то. Ревнует, видимо, а зря. Никто мне не нужен был, кроме него, да и я не тот человек, чтобы из крайности в крайность, к тому же влюбилась, кажется, изначально в Матвея, ведь именно его фотографии присылал мне Дима.

– То есть ты его даже не рассматриваешь в качестве… – не успел Матвей договорить, потому что я дернула его за руку, закатив глаза.

Орехов посмотрел на меня внимательно, остановившись в полушаге.

– Нет, Матвей, даже и не думала. Он не мой человек. Абсолютно не подходит. Черт, – всплеснула руками, покачав головой, – твой брат, несмотря на свой возраст, все еще ребенок в душе. Ну и воспитание у него хромает.

– Ты это только деду не говори, – улыбнулся Орехов.

– Вы совсем разные. Внешне, как две капли воды. Удивительно даже, но во всем остальном… Хотя вроде как первый блин комом обычно, а  тут наоборот, – пробурчала я, двигаясь вперед.

– Между прочим, так многие всегда говорили. Даже в школе, кстати.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Вот, Димке надо бы вырасти и ответственности научиться, может, подарим ему черепашку, пусть заботится и растит. А то проблемы все он предпочитает решать за чужой счет.

– Да, женитьба на Соньке – это, конечно, финиш.

– Матвей, но он же может влезть с головой в это болото, – уверенно заявила я, почему-то не сомневаясь, что Димка способен еще и не на такое.

– Я тут бессилен, – развел руками Орехов, – время подумать о себе. К тому же впереди разговор с мамой, чувствую, насчет тебя у нее тоже будут вопросы.

– И что ты ей скажешь? – чуть робко поинтересовалась я, ощущая, как внутри все дрожит. Даже губу прикусила от волнения, боясь посмотреть Матвею в глаза.

– Что ты моя девушка. Ради каких-то там мифических благ я не намерен лишаться собственного права на счастье. Лен, тут вопрос решен. Есть два выхода: ты со мной, либо отправляешься домой. Кому-то отдать тебя, отказаться по своей воле я не готов в настоящий момент, да и не хочу.

Его слова заставили меня трепетать, кажется, даже слезы выступили в уголках глаз. Он говорил решительно, твердо и даже мысль не закрадывалась, чтобы делить его слова на два. Он был честен со мной, это все я слышала в его интонациях, конечно, еще много препятствий было на пути, но зато только укрепилась во мнении, что за этим мужчиной готова идти и дальше.

– Спасибо, – едва выдавила из себя, боясь, что дрожь в голосе будет слышна. Матвей обнял меня за плечи, поцеловав в висок, и эта его близость была дороже всего на свете. Она дарила веру в завтрашний день, она помогала мне дышать и сил добавляла.

– Я хочу найти своего отца, Лен, даже если его уже нет в живых. Но тогда хотя бы смогу приходить на его могилу, мне нужно это.

Сжала крепче его ладонь, давая понять, что буду с ним до конца. В душе зрела уверенность, что мы сможем, Впереди нас ждал не самый, может, приятный разговор с его мамой, но трудностей, кажется, мы уже давно не боялись.

– Явились, – пробубнил Виктор Михайлович стоило нам пересечь порог квартиры. – Мать уже готова была пить успокоительное.

– С чего бы? – удивился Матвей, почесав бровь.

– Старая ведьма отзвонилась, – буркнул дедуля, цокнув языком. А я едва не рассмеялась, боги, видел бы он себя в зеркало. Ведьма, значит, что он тогда соловьем-то готов был петь, ради того, чтобы она обратила свое внимание на него?! Вот уж не мальчик вроде, а все носом вертел, не желая сделать первый шаг навстречу своему счастью.

 – И? – поинтересовалась я, чем же Таисия Яковлевна могла так всполошить семейство Ореховых.

– Наплела там, что у Димки проблемы, что старший приходил просить помощи. Вот ты, дурень, зачем поплелся к этой болтушке старой?

– Да успокойся, дед, – возразил Матвей. – Ничего же не произошло. Наверное, вы неправильно поняли ее.

– Это ты матери своей сейчас расскажешь, – погрозил он пальцем внуку, отправившись в свою комнату. Наверняка тут же приложится ухом к двери, чтобы быть в курсе событий. Ну и семейка!

Мы с Матвеем переглянулись, оба понимали, что разговор предстоит нелегкий. Наверное, врать не стоило, чем больше лжи, тем тяжелее потом будет отыскать истину. Только я догадывалась, чем руководствуется Орехов. Он желал оградить свою маму от проблем. Видел, сколько ей пришлось вытерпеть, пока они с братом были маленькими. И сейчас ему бы безумно хотелось, чтобы она больше никогда не расстраивалась. Пытался потому все решать сам, жаль, что получалось подобное не всегда.

– Я с тобой, – прошептала одними губами, сжав его ладонь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кивнула, тихо улыбнувшись. Да, готова была пойти до конца с этим парнем, по крайней мере, этот путь я желала пройти плечом к плечу, помочь разобраться с проблемами, чтобы наконец-то спокойствие воцарилось. Правда, слабо представляло, чтобы у Ореховых оно когда-то наступило. Мы не знали, что ждать нас будет впереди, но сдаваться так легко никто не собирался.