Курортное убийство - Жан-Люк Банналек

– Что вы имеете в виду?

– Именно то, что я сейчас сказал.

– Вы хотите знать, кто делал копии, висящие в ресторане?

– Да, и самое главное, одну из этих копий.

– Вы хотите сказать, что это надо сделать сейчас?

– Сейчас.

– А как быть с новым мертвецом? За три дня кто-то убивает Пьера-Луи Пеннека, а затем – вероятно, тот же человек – и его сына. Речь идет об истреблении семьи. Следы…

– Мне нужен художник, делавший копию.

– Мне надо покинуть место преступления?

– Да, вот еще что: мы должны немедленно связаться с сотрудником музея Орсэ, с которым разговаривал господин Пеннек.

– Он в отпуске до конца следующей недели. Кадег вчера говорил с его секретаршей, которая сама не смогла дозвониться до своего шефа. Пеннек говорил с секретаршей, когда на прошлой неделе звонил в музей Орсэ. Она не знает, о чем шла речь, потому что всего лишь соединила Пеннека с шефом.

– Нам непременно надо его найти. Как его зовут?

– Это знает Кадег.

– Собственно, сейчас это и не важно. Важно как можно скорее его найти. И еще одно: мне надо поговорить с мадам Кассель.

Риваль, кажется, окончательно растерялся.

– С мадам Кассель, сейчас?

– Мне нужен номер ее телефона. Пока этого достаточно. Я забыл его записать.

– Кто сообщит мадам Пеннек ужасную новость? Это должны сделать вы, господин комиссар.

– Пусть это сделает Кадег. Пусть немедленно едет к мадам Пеннек. Я заеду к ней позже. Пусть Кадег свяжется со мной.

– Вы же понимаете, что он будет недоволен.

– Пусть едет. По крайней мере она узнает эту новость не от посторонних. Но наша задача – как можно больше узнать об этой прогулке Луака Пеннека: когда он ушел, куда, с кем?

– Я передам это Кадегу. Но мне думается, что после такого сообщения ему будет трудно…

– Позвоните мне, когда у вас будет что-то новое. Но самое главное – человек из музея и копиисты.

Дюпен отключился. Дождь между тем начал утихать. На западе, далеко над морем, где из-под воды торчали черные камни (ar men du), давшие название ресторану и местной деревушке, в тучах образовался просвет, и проникший сквозь него солнечный луч обозначил ослепительно синее пятно посреди океана черноты. Это было поистине фантастическое зрелище.

Данные о втором человеке были пока весьма смутными, тем не менее Дюпен не верил в случайность. Гибель Луака Пеннека укладывалась в зловещую закономерность. Дюпен пощупал блокнот. Он лежал в нагрудном кармане и не очень сильно намок. Однако комиссар для верности протер блокнот салфеткой и принялся писать.

Зазвонил мобильный телефон. Это снова был Риваль.

– Да, слушаю.

– Этого человека из музея Орсэ зовут Шарль Соре. Он смотритель коллекции. Я только что разговаривал с его секретаршей. Она дала нам его стационарный домашний телефон. У господина Соре есть дом в Финистере – в Карантеке.

– В Бретани? У него есть летний дом в Бретани?

– Да.

– Разве это не чудесное совпадение?

– Не знаю, господин комиссар. В Бретани недвижимость есть у многих парижан, особенно у интеллектуалов.

– Да, это так. И что, он сейчас находится там?

– Секретарша, во всяком случае, на это надеется.

Дюпен бывал в Карантеке. Очень красивое местечко на северном побережье. Правда, там, пожалуй, слишком много суеты. Но там приятно, нет надоедливого парижского шика. В Карантеке Дюпен был дважды, последний раз перед прошлой Пасхой, вместе с Аделью. В Карантеке жила ее бабушка.

– У вас есть его номер?

– Это стационарный домашний телефон.

– Вы не пытались ему дозвониться?

– Нет.

– Дайте мне номер.

– 02 98 67 45 87.

Дюпен записал номер в блокнот.

– Что значит «смотритель коллекции»?

– Не имею понятия.

– Мне надо поговорить с мадам Кассель.

– 06 27 86 75 62.

– Привезите ее в «Черный камень».

– Вы в «Черном камне»? Это ресторан на берегу?

– Да.

– И вы хотите, чтобы мадам Кассель приехала к вам?

– Именно так.

– Хорошо, я это сделаю.

– Я жду здесь. Да, вот еще что. Во второй половине дня мне надо встретиться в отеле с мадам Лажу, со стариком Делоном и Андре Пеннеком. Мне будут нужны несколько полицейских на случай, если придется произвести обыск. Поищите способных на это людей.

– На обыск?

– Да, возможно.

– Господин комиссар.

– Что?

– Вы должны нам все объяснить.

Дюпен помедлил с ответом.

– Вы правы. Я непременно это сделаю, как только представится случай. Кадег уже у мадам Пеннек?

– Должно быть, да. Он сильно протестовал и не хотел ехать.

– Я понимаю. Я очень хорошо его понимаю. – Подумав Дюпен добавил: – Я сегодня сам навещу мадам Пеннек.

Дюпен отключился.

Оглянувшись, он сделал официанту знак принести еще чашку кофе. Официант все понял без слов. Так, теперь надо поговорить с Шарлем Соре, это очень важно. Пара капель с волос Дюпена упала на страницу блокнота, и несколько строчек расплылись. Комиссар старательно подправил их шариковой ручкой. Он с большим трудом смог прочесть цифры номера. Собственно, любой блокнот приходил в негодность уже через несколько дней употребления – даже без дождя.

Дюпен набрал номер. Ответил женский голос.

– Здравствуйте, мадам. Вам звонит комиссар полиции Конкарно Жорж Дюпен.

Возникла короткая пауза. От волнения у женщины сел голос.

– О Господи. Что-то случилось?

Дюпен прекрасно понимал, что звонок из полиции всегда внушает непроизвольный страх, особенно если полицейский не объясняет сразу цель звонка.

– Прошу прощения, мадам, что я так неловко представился. Уверяю вас, ничего не произошло. Абсолютно ничего. Вам совершенно не о чем беспокоиться. Мне надо лишь задать несколько вопросов господину Шарлю Соре. Речь идет не о нем, но, вероятно, он может помочь мне в одном деле своими знаниями.

– Я поняла, – ответила женщина. В голосе ее явственно послышалось облегчение. – Меня зовут Анна Соре. Шарль Соре – мой муж. Сейчас его нет дома, но он скоро придет. Думаю, не позже двенадцати.

– Вы не знаете, где он сейчас находится?

– В Морле, у него там несколько дел.

– У вашего мужа есть мобильный телефон?

– Вы не могли бы все же мне объяснить, в чем дело?

– Понимаете, мне сложно объяснить это в двух словах. Речь идет о музее, о деле, связанном с музеем. Мне нужна информация.

– Нет, у него нет мобильного телефона, он их просто ненавидит.

– Гм, понятно.

– Перезвоните еще раз в двенадцать, а еще лучше – в половине первого. К этому времени он непременно вернется.

– Огромное вам спасибо, мадам, и еще раз простите за столь бесцеремонный звонок.

– До свидания, господин комиссар.

– До свидания, мадам.

Между тем просвет в тучах над морем давно затянулся, и дождь снова начал набирать силу.

Дюпен сделал знак официанту.

– Еще один кофе, пожалуйста.

Это была уже шестая чашка за сегодняшний день. Но дело оказалось таким трудным и запутанным, что было не время подсчитывать количество чашек (несмотря на то что Дюпен уже много лет собирался это делать, а доктор Гаррег настоятельно рекомендовал).

– И круассан. – Дюпен вовремя вспомнил о своем желудке.

Мокрая одежда противно липла к телу. Пройдет несколько часов, прежде чем она высохнет. Почему он до сих пор не купил себе одну из тех безобразных курток, какие здесь есть у каждого местного жителя? «Это не по-бретонски», – постоянно укоряла его Нольвенн. Дюпен невидящим взглядом вперился в дождь. На дорожке, ведущей к парковке отеля, показался темный автомобиль, остановившийся прямо перед входом. За рулем сидел знакомый Дюпену полицейский. Наверное, приехала мадам Кассель. Он не ожидал, что она приедет так быстро.

Мари Морган Кассель вышла из машины, огляделась, увидела в окне комиссара и быстро направилась к входу. Стряхивая капли воды с плаща, она остановилась у стола, за которым сидел комиссар.

– Что случилось?

– Сын Пьера-Луи Пеннека упал со скалы – или его оттуда сбросили. Вон там, недалеко отсюда.

Дюпен протянул руку в сторону пляжа «Таити».

Мадам Кассель побледнела и прижала ладонь к виску.

– Это и в самом деле очень серьезное дело? Я вам не завидую.

– Спасибо за сочувствие, это действительно очень неприятное дело. К тому же оно вызовет страшный резонанс.

– Могу себе представить. Вы хотите поговорить о картине и поэтому решили со мной встретиться?

– Я хотел спросить, не найдете ли вы время поучаствовать в одном важном разговоре? Мне надо поехать в Карантек и встретиться там со смотрителем коллекции из музея Орсэ.

– Со смотрителем коллекции музея Орсэ? С Шарлем Соре?

– Да. Дело в том, что с ним незадолго до смерти разговаривал Пьер-Луи Пеннек. До сих пор у нас не было возможности с ним связаться, но нам надо доподлинно знать, о чем он говорил с Пеннеком. Я хочу лично выяснить это у господина Соре.

– Но чем я могу вам помочь?

– Что делает смотритель коллекции музея?