Мой гарем - Софи Андрески

Рапунцель не только заботится о своем здоровье, она очень прилежна в учебе. Ее можно было бы прозвать Знайкой — она учится целый день. Даже выходя за покупками, она берет с собой книжку и утыкается в нее своим белым остреньким носиком, ожидая, пока зеленщик, внешне напоминающий редьку, взвесит ей продукты. Она бормочет глаголы и грамматические формы, словно учится ведовству. Зеленщик-редька, каждый день наблюдающий за тем, как она бормочет, показывая своими лебедиными руками на хрустящие овощи, никогда не может понять, какой язык она учит, но это его и не интересует. Ее учеба не интересует и еще одного человека — мясника, чей ларек находится неподалеку. Как только Рапунцель подходит к зеленщику, мясник расправляет плечи, проводит рукой по своим густым волосам, напоминающими львиную гриву, и становится в позу принца.

Пока она покупает продукты, читая книгу, он раздумывает о ее стройном теле и груди в форме редиски, о том, носит ли она лифчик и раскроется ли ее щелка, как перезрелый персик, если он осторожно раздвинет ее большим пальцем, как раздастся чмокающий звук и перед ним заблестит нежная фруктовая мякоть, и он сможет слизывать капающий сок, касаясь языком ее сладчайшей из тайн.

Но до этого никогда не дойдет, потому что Рапунцель не обращает внимания на мясника. Она его просто не видит. Она возникает как эльф, бормочет свои формулы и снова исчезает.

Мясника это сводит с ума, и он решает ее подразнить, чтобы обратить на себя ее внимание.

— Эй, ты, синий чулок! — кричит он, когда она приходит в следующий раз. — Вытащи-ка носик из книжки, у меня для тебя есть свежее мяско.

При этом он задирает штанину до колена и показывает ей свою сильную икру драконоборца. Рапунцель на секунду поднимает голову, румянец заливает ее бледное лицо, и она возвращается в свою башню, в которую у мясника доступа нет. Если бы перед башней были заросли из колючек, он прорубил бы себе дорогу, но ему нужен код двери, а кода у мясника нет. Он думает, что все дело в зеленщике-редьке, что она предпочитает этого продавца одуванчиков. Что он вставляет в ее нежную персиковую ложбинку свою морщинистую морковку. Что он ласкает ее редиски, а она слегка покусывает его сливы. Мяснику становится плохо от ревности.

На следующее утро он выставляет ей напоказ свои широкие плечи и кричит:

— Синий чулок, купи-ка чеснок!

Через некоторое время он приходит в отчаянье, поворачивается к ней спиной, нагибается и выставляет перед ней свою бледную задницу. Это приносит ему неприятности с другими клиентками, которые предпочитают покупать мясо уже в остывшем виде. Кроме того, на Рапунцель это не производит никакого впечатления. Мясник уже готов поверить в то, что она сомнамбула, которая еще сотни лет будет ходить от рынка в свою башню, не просыпаясь.

Но потом она все же просыпается. Мясник хочет продемонстрировать ей свои мускулы, чтобы доказать, что заслуживает по меньшей мере полцарства. Он поднимает штангу со свининой с крепления, но переоценивает свои силы, качается и падает на натянутый трос, который вспарывает его рубашку и кожу. И вот он сидит с окровавленной грудью, а Рапунцель не может отвести глаз от крови, стекающей по загорелой безволосой груди принца Шашлыка. Он выглядит таким нежным и так не похож на засушенного зеленщика-редьку, у которого руки как корни и морщины на лбу, в которые можно посадить семена.

У мясника роскошное мускулистое тело, теплое и плотное. Она подходит к нему и протягивает ему руку. Собственно, она просто хочет помочь ему встать, но мясник, который всегда был романтиком, воспринимает это как знак и верит, что сейчас она возьмет его с собой в свою башню и станет за ним ухаживать. Кровь убитого дракона стекает по его груди, и Рапунцель сдается. Пока она помогает ему встать, он с помощью мясных метафор изливает ей свою любовь, говорит, что она жир на его стейке и что у него не коровье бешенство, а он влюблен в нее, и это сводит его с ума. Он говорит еще много чего, думая, что именно так можно завоевать сердце прекрасной девы. Рапунцель он кажется смешным. Трогательным, но в первую очередь смешным. Внизу у башни она начинает смеяться, а наверху ей уже не хватает воздуха, потому что она захлебывается от смеха. В квартире у нее полно книг. И кровать там тоже есть — с белым балдахином, как у настоящей принцессы. Мясник засовывает руку в карман и вытаскивает пакетик, который протягивает, ей. Конечно, это не голова дракона, не жемчужина размером с кулак, но другой весьма необычный подарок: синие нейлоновые чулки. Когда он проводит рукой по водопаду ее волос, она понимает, что должна впустить его. Она протягивает ему большой пластырь и бинт, а он трагическим видом делает себе перевязку, словно упал на крюк для мясной туши. Она надевает синие чулочки, заканчивающиеся широкой полосой в самом верху бедра. Так как Рапунцель не любит много говорить, она сразу же снимает всю остальную одежду.

Пораженный мясник сидит перед ней на кровати и не отводит от нее глаз, в первую очередь от ее персика. Рапунцель прекрасна, как распустившийся цветок, и хотя она совсем худенькая, изгибы ее тела великолепны. Ее никак нельзя назвать ни угловатой, ни иссушенной. У нее сочное тело, влажное, как надкушенный фрукт, а когда он притягивает ее к себе, проводит кончиками пальцев по ее ногам в синих чулках и касается языком дерна меж ее бедер, лижет ее влажный мох и ищет потаенное зернышко, то на вкус она действительно такая же сладкая, как он и представлял.

Она тянет его за собой на постель и садится на него верхом. Волосы Рапунцель завесой окутывают ее тело, мешая ему разглядеть ее прелести. Она запрокидывает голову и представляет, что же будет, если ее страхи обо скованны и она превратится в то, что входит в ее тело Она представляет себе, что наполовину останется Рапунцель, а наполовину превратится в мясника, что они станет крупной, массивной женщиной, никаким не растением, а настоящей бабой. Валькирией. Эта мысль си так нравится, что она сильнее сжимает его бедрами и впивается ногтями в его широкую спину.

В гареме — 4

Срадания юного К

— Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы родственники приезжали к тебе в гости, — говорю я, проводя по лбу Ксавера.

Его голова лежит у меня на коленях, и мы загораем на террасе, устроившись на большом плетеном диване.

— Она мне не родственница. — Ксавер поворачивается на спину, чтобы глядеть мне в глаза. — Она моя крестная.

— Но когда твоя мама звонила сообщить о приезде Элизы, то сказала, что та очень мила. Как бы то ни было, старой перечницей ее не назовешь.