Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры - Александр Тюрин

– Удачливый – это слишком мягко сказано, Иван Арменович. Скорее уж Грамматиков – любимец богов.

– Тогда надо показать, за что любят боги из маленького особнячка в лондонском Вест-Энде.

«Особнячок в Вест-Энде» – это кивок в сторону ложи Омега, о которой не принято говорить всуе. Неужели Бабаян зашел так далеко?

Значительная часть головы Заказчика переместилась под покров ночи. Явный намек на близкое окончание аудиенции. Интерес к моему творчеству был строго лимитирован пятнадцатью минутами. Давно ушла в историю та эра, когда я мог часами впаривать бизнесменам свои мысли о семейной жизни жуков-навозников, а также их влиянии на древнеегипетский культ Амона-Ра и последующее развитие мировой культуры.

– Я могу продолжать работу на благо тупого скота, Иван Арменович?

– Я вроде не отказывался от ваших услуг.

И пауза. Похоже, Заказчика вполне устраивает этот стилистически изысканный ответ. Тогда мне остается только одно, выкрикнуть (мысленно, конечно): «Merde!», что в переводе с языка наполеоновской гвардии означает: «Мужик – ты полное говно», и предпринять последнюю, наверняка обреченную атаку в стиле французов под Ватерлоо.

– Это очень хорошая новость для меня, Иван Арменович, воодушевляющая на многочисленные новые подвиги... Но княже мой, господине, избави мя от нищеты сия. Могу ли я получить хоть какой-то аванс?

– Как это вы ловко ввернули на древнерусском. А еще можете?

Оп-ля, Бабаян-то расслабился, сейчас потребую хороших денег. Не мытьем, так каканьем. Надо срубить аванс минимум в десять тысяч РУБЛЕй [10]. И тогда я спасен, мир вокруг меня моментально преображается. Он уже не дерет меня наждаком, а ласкает сверху донизу. Я купаюсь в радостях этой жизни, я пью мартини с запахом средиземноморских трав, я заказываю на дом пиццу с грибами, я падаю на волнующийся, как море, гелевый матрас вместе с блондинкой. Или нет, блондинки слишком любят бабло, так что остановимся на брюнетке. У нее будет чуть вздернутая верхняя губка, нежные ручки и округлые бедра без выпирающих костей. Брюнетка не будет требовать, чтобы я немедленно рассчитался за ее услуги. Она не скажет ни слова о «свободе и демократии» и о необходимости снижения налогов на корпорации. Она не назовет меня дебилом из-за того, что я не умею играть на бирже и не отличаю акций от опционов. А какая у нее будет попка – круглая и нежная, словно персик. А какой у нее будет бюст! Не сиськи, а трамплины в небеса, на которых проживают все плейбои. Эх, как я зароюсь в ее телеса, волнующиеся на гелевом матрасе, как я нападу на ее пампушку, где все готово для приема хороших гостей... Я... я даже детишек заведу.

– Не возри на мя, господине, аки волк на агня, но зри на мя, аки мать на младенец.

– Увы, дорогой младенец, вдохновить я вас могу только морально, – отрезал Бабаян. – По крайней мере сегодня. Понимаете, нынешний бизнес – дело архижесткое, хотя каждому можно попробовать. Простите уж великодушно, но мы до сих пор не уверены в вас, а деньги сегодня слишком строго контролируются. Когда бы вы раздобыли интересные материалы и существенные сведения, написали бы синопсис книги, мы могли бы выдать вам аванс и быть чистыми в глазах вездесущего закона.

Блин, как сказать ему, что мне нечего жрать – с этого года все помойки на кодовых замках – и у меня дырявая крыша над дырявой головой. А если я не внесу хотя бы задаток квартплаты, меня вышвырнут крепкой рукой на улицу. Тогда мне светит Элизиум, потому что мне не то что до Вологодчины, до Гатчины не дойти будет. Все шуцманские заставы платные, и бабки надо отстегивать немалые. Робограничники же принимают только кредитные карты.

– Итак, господин писатель, жду вас послезавтра, с материалами. Тогда и приму окончательное решение. Мне нужны точные и надежные сведения. Хотя разумные фантазии тоже приветствуются. Полководец Суворов повысил своего офицера в звании лишь потому, что тот дал конкретный ответ на абстрактный вопрос: «Сколько звезд на небе»; проверить же этого бравого вояку мы не можем до сих пор. Дорогой мой, приободритесь, вам есть чем заняться в свободное от отдыха время, и это куда более увлекательное занятие, чем пить пиво с друзьями и шутить с девушками.

Послезавтра! Блин, какой я «дорогой», я почти бесплатный, как бизон, которого любой янки мог подстрелить из окна проходящего мимо поезда!

На мгновение я представил, что перегибаюсь через стол и бью Бабаяна в челюсть. И он кувыркается вместе со своим стулом. А еще вообразил, что грохаю псевдомраморной Венерой о лысый сектор Заказчика. И сквозь расколотый череп выглядывают его жадные мозги. Раньше у меня таких мыслей не было. По правде, сейчас я себя едва остановил. Остановил и смиренно откланялся: «Всего хорошего, Иван Арменович. Спите спокойно, все будет в лучшем виде».

А всемирная президентша мисс Вики Лу, облизнув карминовые губки, поощрительно проворковала мне: «У тебя все получится. Когда у меня обнаружили шизофрению и СПИД и мне пришлось бросить работу в стриптиз-клубе, я даже не предполагала, что меня ожидает блестящая политическая карьера. Повышению моей собственной самооценки способствовал переход от вагинального секса к клиторальному». Если точнее, она сказала: «Твойа всио получитсья. Коугда мойа зэбольеть шизофрениа...», потому что хороших программ машинного перевода у нас до сих пор нет. Чтобы написать алгоритм перевода, надо чувствовать язык, а чувствовать русский язык сегодня совсем не обязательно. Стриптизершу мисс Лу действительно ожидала блестящая карьера. Организация Омега оплатила пятьсот миллионов полностью функциональных нанопластиковых копий Вики Лу, в том числе сто миллионов Lesbian Version, а также миллиард копий различных фрагментов ее тела, и раздала все это абсолютно бесплатно в странах третьего мира. И у самого последнего ублюдка на этом свете под драной кроватью лежит великолепная зеленоглазая Лу, которая умеет шептать «make love, not war»... Выборы всемирного президента завершились оглушительной победой этой пидараски, а также долгожданным падением рождаемости в странах третьего мира.

– И, кстати, при выходе на связь используйте какой-нибудь позывной, – сказал Иван Арменович. – Типа...

– «Негр» сгодится?

– А что, с вызовом, но неплохо, – одобрил Бабаян. – И работе вашей соответствует. До новых интересных встреч, Негр.

– Всего хорошего, Иван Арменович, – и, не сразу повернувшись задом к важной персоне, я вышел в коридор.

А в коридоре я вдруг застыл на полминуты. Мне стало сильно не по себе, как с большого бодуна (хотя накануне ни капли не принял), даже испарина на лбу выступила. Воздух показался таким густым, что я не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Это я, наверное, осознал невыполнимость миссии: не мне, увы, не мне, при моей нищете и убогости, копаться в темной биографии великого махинатора. Потом мое внимание приковала вешалка. На ней, как в старые добрые времена, висел плащ с оттопыренным карманом. У этого кармана даже краешек чуть был отодран. А все сенсоры и камеры робостражника были направлены вперед, на входную дверь.

Сто процентов, прошел бы мимо; я от мамы-милиционера унаследовал что-то вроде принципиальности. Но вдруг, нате вам, развернулось виртуальное окно [11]. А в виртуоке приплясывал черный чертик в красном плаще и в большом цилиндре, на котором имелась надпись «Международное кряк-бюро Порта Нигра». Виртуальный чертик засунул свой хвост в карман реального плаща, хитро подмигнул и благополучно исчез. Тьфу, что за наваждение? Это настоящее руководство к действиям могло войти в порт моего боди-коннектора только из сайфира [12]. Но сайфир же был полностью выжжен ооновцами, по крайней мере за последние три года я не получил оттуда ни одного бита. Поначалу я, конечно, проклинал урода Гейтса, который все это придумал, а потом, прямо скажем, особо не скучал. Ведь витамины и калории важнее, чем пиратская музыка и виртуальные красотки...

И вот я сделал то, что раньше никогда почему-то не делал, пусть и был по пояс в соплях. Первый раз в своей жизни совершил кражу. Но при этом у моего «я» было какое-то отчуждение от моих рук, лезущих в чужой карман. Словно между моим «я» и моим телом, мышцами, периферической нервной системой возникли какие-то нейроинтерфейсы. Я даже назвал отделившееся от меня тело Негром.

Негр сунул руку в чужой карман и выудил оттуда... горстку пластиковых монет, чип-пропуск и кредитную карточку. Негр сунул все это в мой карман. И, потерев несколько вспотевший лоб, направился на выход. На свежем воздухе отчуждение прошло – наверное, это было краткосрочное завихрение в исхудавшем мозгу. Отчуждение прошло – а добыча осталась.

На улице я понял еще кое-что.

Заказчик Бабаян не совсем уверенно вел себя за письменным столом, поэтому и прятался в тень. Так бывает, когда новая уборщица все переставит со своих законных мест на случайные, и ты машинально лезешь пальцами в сахарницу, а попадаешь в раскрытую коробку с кнопками. Так еще случается, когда ты вообще въезжаешь в абсолютно новое для тебя помещение. Иван Арменович как-то неуютно сидел в кресле, узковато оно было для него, что ли. И чересчур теребил виртуальную клавиатуру.