Сталь разящая - Евгений Лукин

Влад вскинул голову.

– Смотри-ка! – подивился он. – Значит, что-то все-таки передать успел?..

– Успел, – согласился Дик. – Но я сейчас вот чего боюсь… Что ты попросишь умолчать по-дружески о нашей встрече. На это я, сам понимаешь, пойти не могу.

– Я понимаю… – тихо сказал Влад.

«Бог из машины» качнулся к Владу и ободряюще потрепал по плечу.

– Влад, пойми, в любом случае ты должен предстать перед стариком и отчитаться. Дальше ты можешь подать в отставку, объявить себя непригодным по состоянию здоровья… Тем более, что при посадке тебя, я думаю, тряхнуло крепко…

– Я ее здесь на сутки боюсь оставлять, – буркнул Влад.

Дик с любопытством посмотрел на Чагу.

– Я бы не сказал, что она производит впечатление беспомощной девочки. Чего ты, собственно, боишься? Здесь опасные места?

– Да нет, – сказал Влад. – Места здесь относительно спокойные. После моей так называемой посадки боеспособного металла осталось немного…

– Ее могут обидеть туземцы?

– Нет, – сказал Влад. – Туземцы ее боятся.

– Из-за тебя?

– Да.

– Ах вот оно что, – пробормотал Дик. – Понимаю. И все-таки попробуй ей объяснить!

– Я попробую… – без особой надежды в голосе отозвался Влад.

…Пронзенная очередным прутом тушка остывала в сторонке, испуская аппетитнейшие запахи. Дик, страдальчески заломив брови, повел носом, но разделить трапезу отказался. Ломать рацион было рискованно, и Владу пришлось долго растолковывать Чаге, в чем дело. Дик с интересом вслушивался в гортанные звуки чужого языка.

– Ты хоть словарик составил?

– В трех томах! – огрызнулся Влад. – Когда мне было этим заниматься?.. Записи я, конечно, вел, но у меня там все скопом: и язык, и металл… Словом, мешанина…

– Записи? – встрепенулся Дик. – На английском?

– На всяком…

– А не разрешишь полистать, пока вы подкрепляетесь?

– Пожалуйста… – Влад вынул из наременного мешочка блокнот и протянул его Дику, а сам принял из рук Чаги половину пахнущей дымом тушки. Взглянул виновато на Чагу и поразился: впервые за последнее время лицо ее было спокойным и лишь немножко грустным.

Ели, по обычаю, молча. Дик лихорадочно листал, впивался в каракули, рожденные большей частью на шатком горбу Седого, то и дело просил объяснить незнакомое или неразборчивое слово. Потом задумался, закрыл блокнот и, постукивая ребром книжицы по колену, стал смотреть на Влада.

– Ну что? – с набитым ртом осведомился тот. – Прошлогодний снег?

Дик вздохнул.

– Я не знаю, насколько ты поразишь наших технарей, – начал он. – Хотя меня, например, ты уже здесь кое-чем ошарашил… Но то, что этнографический материал тобою собран уникальный, по-моему, сомнению не подлежит. Совет хочешь?

– Разумеется, – сказал Влад, вытерев рот и бросив кости в золу.

– Так вот, дружище, – сказал Дик. – Не будь дураком и не упускай свой шанс. Сам видишь, как быстро меняется ситуация. Сегодня ты герой, сегодня твои сведения бесценны, а завтра до них доберутся и без тебя… Ты хоть сам-то понимаешь, кто ты сегодня?

– Никуда не годный пилот, – сказал Влад. – Вполне подлежащий списанию.

– Ошибаешься, дружище, – ласково возразил Дик. – Ты же не знаешь, что сейчас делается на Земле… А на Земле, оказывается, все масс медиа в последнее время буквально свихнулись на нашей планетке. Мы сейчас из-за этого ни в чем отказа не знаем, Влад! А главный герой – ты!.. Только не поднимай удивленно брови!.. Не Анкона, не Бальбус, не старик. Ты! Пилот, который то ли погиб, то ли не погиб. То ли ступил первым на поверхность, то ли не ступил. Переданную тобой абракадабру расшифровывают все кому не лень…

– Ты что, серьезно?

– Вполне. Вот давай теперь и прикинем, кто же ты такой. Пилот из легенды. Человек, ухитрившийся в течение четырех месяцев выжить на планете металла. Человек, разгадавший тайну микрокомплексов…

– Разгадавший… – Влад горько улыбнулся.

– Во всяком случае, по многим пунктам твое первенство неоспоримо, – нимало не смутившись, ответил Дик. – Изучивший язык! Изучивший обычаи кочевников! Кочевников с планеты металла, на которых сейчас вся Земля помешана!.. О них фильмы снимают, Влад!

«Бог из машины» закатил победную паузу, но, видя, что Влад по-прежнему сидит, опустив голову, передохнул и продолжил:

– Ты хочешь поселиться здесь? Великолепно! Что называется, точка ко всей истории! Человек, пожертвовавший всем, ради любви… – Дик плавно повел ладонью в сторону Чаги, – к прекрасной туземке. Бьюсь об заклад, тебе предложат сыграть в кино самого себя… Но все это при одном условии. Ты сейчас летишь со мной и столбишь участок: надиктовываешь, разъясняешь, работаешь зубами и ногтями…

– А сколько это продлится? – спросил Влад, не поднимая головы.

– Сколько надо! – жестко ответил Дик. – В конце концов, она твоя жена и должна понимать…

Влад молчал. Вокруг песчаной проплешины шуршала, качалась трава, потрескивал костер, где-то рядом фыркали и переступали стреноженные звери.

– Чага…

Она обернулась.

– Чага… – повторил Влад и беспомощно умолк.

– Я знаю, – тихо сказала она и подняла на него прозрачно-серые все понимающие глаза. – Надо.

36

Через плечо Дика Влад видел тлеющие в верхнем углу приборной доски две аккуратные изумрудные буковки – ОК. «Пташка» была готова к старту.

– Что она? – сдавленно спросил Влад.

Дик повернул голову. В профиль он напоминал кого-то из старых американских актеров. Голливуд…

– Все в порядке, – сообщил он. – Стоит. Смотрит.

– Слушай… Открой колпак! – внезапно попросил Влад.

– В чем дело?

– Я должен объяснить ей все еще раз!

Дик неторопливо отстегнул ремни и обернулся.

– Старина! – с некоторым удивлением сказал он. – Ты толковал с ней полчаса, разве не так?

– Мне не нравится, что она такая спокойная, – глухо ответил Влад. – Открой!

– Послушай, – сказал Дик, – если ты сейчас попытаешься вскочить на своего дромадера и…

– Не говори глупостей! – оборвал Влад. – Ты же знаешь, что я этого не сделаю! Но если с ней что-нибудь случится, меня будет мучить совесть – неужели не ясно?

– Пресловутая славянская сентиментальность… – проворчал Дик, но колпак все же открыл. – Имей в виду, до прохождения станции осталось не так уж и много, а мне еще снова проводить контроль… Даю тебе на все десять минут. А лучше пять.

…Чага видела, как поднялся выпуклый прозрачный панцирь и на крыло стальной птицы выбрался Влад. Спрыгнул в пепелище и торопливо направился к ней. Решил остаться?.. Сердце остановилось на мгновение…

– Чага, – умоляюще глядя, проговорил Влад. – Я должен лететь, понимаешь?