Молот империи 2 - Никита Киров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня же интересовала кабина моего шагохода. И завещание императора, спрятанное в потайном отсеке. Толстый конверт, который он передал мне лично при нашей последней встрече.
Ещё копия была у Ульдова, но вряд ли он ей делился ей хоть с кем-то. С этим конвертом я и прошёл в маленькое помещение радиоточки, где уже ждала Катерина и Игнат.
— Могу зачитать я, — сказал он. — У меня голос поставлен.
Я сломал восковую печать и вскрыл конверт. Гербованые бумаги, маленький конвертик с личным посланием для Катерины, который она тут же убрала, и два приказа, которые Игнат подал мне.
Я прочитал его про себя. Бумага идеально белая, гладкая и очень плотная.
'Я, император Игорь Громов, приказываю восстановить Малый Дом Загорских.
Наблюдатель Малого Дома — Роман Загорский.
Малый Дом Загорских будет находиться на территории Огрании и подчиняться Наблюдателю Великого Дома Варга.
Приказываю Наблюдателю Великого Дома Варга выделить земли для управления Загорским. Годовой доход не менее пяти сотен тысяч фламменов, компенсация за счёт имперской казны'.
Подпись слабой старческой рукой и печать в виде разделённого на восемь частей кольца, немного смазанная. Следом второй приказ:
'Я, император Игорь Громов, назначаю Романа Загорского, Наблюдателя Малого Дома Загорских, генералом и главнокомандующим всех вооружённых сил армии Империи Юнитум.
Наблюдателям Великих Домов необходимо передать прямое управление своими армиями, включая Исполинов, генералу Загорскому на период передачи власти новому правителю.
Генерал Загорский имеет право объявить чрезвычайное положение. В этом случае все подданные империи обязаны оказывать полное содействие армии генерала Загорского и выполнять все его приказы'.
— Поздравляю, Наблюдатель и генерал, — сказала Катерина, глядя в завещание застывшим взглядом. — А я никогда этого не хотела, — она показала на свой лист и подала его Игнату. — Но куда теперь деться?
— Я с тобой, — произнёс я. — Осталась формальность. Что в письме?
— Посмотрю потом. Сейчас не до этого, — она погладила кошку, которая до сих пор осталась с ней. Кошка мурлыкнула и разлеглась на столе.
— Это чрезвычайные полномочия, генерал, — сказал Игнат, зачитав по радио приказы о моём назначении. — Фактически, ты можешь командовать не только военными, но и любыми гражданскими. Почти полная власть над империей, пусть и на короткий срок.
— Тяжёлые времена требуют многого, — ответил я. — Читай завещание, это важно.
«Я, император Игорь Громов, назначаю Катерину Громову, свою внучку, единственной наследницей. В случае моей смерти она становится Верховной Наблюдательницей над всеми Великими Домами и правительницей Империи Юнитум, получает всё имущество и всю полноту власти».
И всё, завещание очень короткое, но ёмкое. Даже короче, чем мой приказ. Послание, которое уже скоро будет знать вся империя.
— Теперь нужно прибыть во дворец, — сказал Игнат, прочитав текст в микрофон радиостанции. — Сначала заняться похоронами старого императора и подготовкой коронации…
— Подождёт. Ещё ничего не кончилось. Дождёмся рассвета, я не хочу идти в ловушку. А пока подготовим ригги на самый худший случай. Обеспечьте безопасность острова, капитан Воронов.
В комнатке было жарко, а на улице стало холодно. Небо уже светлело, скоро рассвет. Громова вышла вместе со мной, держа кошку на руках, а следом за ней громыхали доспехами штурмовики.
— Ты чего-то опасаешься? — спросила она, догоняя меня.
— Да.
— Господин генерал! — высокий гвардеец из Огрании вытянулся передо мной по стойке. — Наблюдатель Ян Варга велел передать, что наследники Великих Домов просят о встрече с Её Императорским Высочеством.
— Принято. Идём.
— А почему он не спросил у меня? — шепнула Громова.
— Все контакты с тобой только после моего согласования. Такой приказ.
— Ты командуешь больше меня, — она улыбнулась.
— Пока не усадим тебя на трон, командовать буду я. Ещё ничего не закончилось. Всё только началось. Я изначально планировал, что мы начнём с этого самого момента. Но нас немного задержали.
— Немного? — она невесело усмехнулась. — Да я думала, что мы эту ночь не переживём.
— Продержались. Продержимся и дальше.
Тела уже убрали, а кто-то успевал расчищать снег перед общежитием. Оно уцелело, если не считать выбитые взрывной волной окна. Вокруг здания робко расхаживали студенты, с опасением глядя на гвардейцев. Многие шушукались при виде нас.
— Генерал? — из здания вышел Артур. Лицо усталое, под глазами мешки. — Ну, я слышал это по радио. И, как и Кичиро, прошу разрешения вернуться в строй. До коронации, по крайней мере.
— Разрешаю, — ответил я. — Рад вашему возвращению, генерал Хольст.
— Пока можно менее официально, — он вздохнул. — Я уже отвык.
— Хорошо. Артур, мне нужно знать всё о риггах на острове. Что с ними, можете подсказать статус?
— Да, — он откашлялся, посмотрел на меня и достал записную книжку. — У нас сейчас Старый Герберт, один Паладин — Чёрный Волк, Катафракты — Стрелок и Бродяга. Заряжены болванками, топливные баки полные. В Стрелке был студент из класса Алексея, его заставляли стрелять, но он испугался.
— Что с ним?
— Гвардейцы его не тронули, сейчас он со своим классом. Ещё есть ригга класса Эквит — Папаша Рин. Он на ходу, но никто из студентов им не занимался, стоял себе в ангаре.
— Значит, так, — я потёр подбородок. — Мы недавно ставили главные орудия на наши ригги на том заводе через реку и пристреливали. Стоит отвести ригги туда и пополнить нормальными боевыми снарядами.
— А они согласятся? — спросил Артур. — Тот берег — территория Хитланда.
— Это мой приказ, они обязаны его соблюдать.
— Понял, — Артур вдруг вздрогнул. — Ох же, вот я старый дурак! Ваше Высочество, я так задумался. что даже не поприветствовал вас.
— Всё хорошо, — успокоила его Катерина. — Я ещё не привыкла к такому вниманию. Всё на потом.
— Да, Ваше Императорское Высочество, — Артур неловко поклонился. — Если вы позволите…
— Генерал отдал вам приказ, — насмешливо сказала Громова. — Думаю, стоит заняться им в первую очередь.
— Да у тебя уже получается, — сказал я, когда Артур подошёл.
— Стараюсь. Это же хорошо, что он и Кобаяши на нашей стороне?
— Не просто хорошо. Это отлично.
Это немного упрощало будущую проблему. Сейчас я ждал реакции Великих Домов. Если она будет плохой, мы отступаем на север в Огранию, чтобы Громова была в безопасности.
А дальше станет понятно, что будет: война или переговоры.
У нас четыре полноценных боевых ригги: мой Старый Герберт, один Паладин и два Катафракта. Целая квадра.
Эквит в бой не вступит, но он вместительный. При отступлении смогу посадить туда всех, кто не влезет в кабины, но кого нужно эвакуировать в первую очередь.
Это студенты из Огрании. Нужно вытащить этих сразу, иначе их снова возьмут в заложники. И тогда Малые Дома севера, откуда эти дети родом, могут отказаться воевать на моей стороне.
А ещё Эквит очень прочный, так что тем, кто внутри, ничего не грозит. Главное, никого к ним подпускать и не дать стрелять по ногам машины.
Ещё надо распределить экипажи.
В Старом Герберте будем я и Марк, основная боевая сила. В один из Катафрактов посажу Яна и Валентина. За рычагами Эквита пусть сидит тот студент, друг Алексея Варга. Он же из Огрании. Я его не знал, но если захочет домой, то пусть ведёт машину, в бой вступать не будет.
К нему приставлю какого-нибудь гвардейского офицера, чтобы следил за состоянием и не дал ему запаниковать. Может, кто-нибудь остался из персонала академии, кто умеет перегонять ригги. Воевать не надо, только дёргать рычаги.
Ещё остаются два шагохода. Тут надо подумать, посадить ли Кобаяши и Артура, раз они хотят быть на нашей стороне, по отдельности. Или посадить их в Катафракта, чтобы он стал полноценной боевой единицей.
А Паладина тогда вообще брошу, если не найду пилота. И тогда даже сможем ускорить наш марш. Но его броня нам бы не помешала.
— Роман? — Катерина потрогала меня за плечо. — Ты не слышишь? Ты куда-то в себя ушёл.
— Повтори вопрос, — я и правда не слышал.
— Так ты и правда тот самый генерал Загорский? Как они говорят.
— Правда. Но это ничего не меняет.
— Угу, — она так и шла рядом со мной. — Но я всё равно не верю. А вот… сейчас они просят о встрече. И как мне себя с ними вести? Меня же никто не готовил к этому.
— Будь сама собой, только не дерзи им, не оскорбляй и не подкалывай.
— Я давно не говорю всякие
