Спасти Софию - Флёр Хичкок

обе доставили мне массу неприятностей. Но вы не так умны, как думаете.

Я уставилась на коврик. Я не хотела поднимать глаз и видеть ликование на лице Пинхеда.

Но, судя по всему, ему было всё равно. Он снова заговорил.

– Не знаю, как вы заполучили мобильник, но с его помощью вас легко было найти. – Я посмотрела на него. Он высморкался. – Это же смартфон, понимаешь, а не дурацкий стационарный телефон. Ладно, поехали.

Глупо.

Глупо, глупо, глупо.

– Сядь, – сказала Вессон.

Над её верхней губой поблёскивал пот. Затолкав меня глубже на сиденье, она захлопнула дверь. Пинхед, обойдя машину с другой стороны, забрался на переднее сиденье и заблокировал все двери.

Мы оказались в ловушке. За тонированными стёклами машины нас никто не видел, да и не было никого вокруг в этот утренний час. Я обернулась на отель. Его двери были закрыты, он казался спящим.

Стоящая на другой стороне дороги полицейская машина была пуста.

Тьфу.

Я всё поняла неправильно.

Страх

Мы выезжали из города по пустому скоростному шоссе. Мне было так страшно, что перехватывало дыхание. Я дышала быстро, но казалось, что вот-вот взорвусь от недостатка кислорода. По сравнению с этим спуск с крыши офисного здания теперь казался пикником. Всё было, как в фильме про гангстеров, за исключением того, что происходило в реальности.

Через несколько минут над задним сиденьем показался собачий нос.

– Привет, пёсик, – прошептала я.

В ответ пёс лизнул меня в шею и задышал мне в ухо.

– Бастер! – прикрикнула Вессон. – Место.

Пёс уполз обратно. Я с большим трудом повернула голову, чтобы видеть его.

– Привет, Бастер. – Я улыбнулась псу.

Он будто улыбнулся мне в ответ.

– Мне правда очень жаль, – еле слышно проговорила София.

На долю секунды мне показалось, что до нашего знакомства её жизнь была скучной, но безопасной. Теперь же я поняла, что она, должно быть, была захватывающей, но это уже было не так интересно, поскольку меня похитил безумный убийца со своей напарницей. Но вслух я сказала:

– Всё в порядке, София. Я уверена, ты сделала бы то же самое для меня, давай просто переживём это.

Я говорила очень спокойно, как обычно, однако была при этом в панике, мне хотелось кричать, мне казалось, будто я подпрыгиваю в воздух, отрываясь от позвоночника.

Но делать было нечего.

Дорога вилась по лесистой местности. Мимо нас проносились вековые буки, под которыми лежал толстый ковёр опавших листьев. Не было ни души. Это навело меня на мысль о сёстрах Грейвелли из романа «Тело на волнах». Их накормили в лесу ядовитыми грибами, а потом, завернув в полосатую бумажную ткань, спрятали на складе. Но Софии я ничего не сказала. Я окинула её взглядом. Она была белой, как мел. Что касается сестёр Грейвелли, то они оставили важное письмо, которое нашла Верити Потсдам, благодаря чему и обнаружила их тела на складе. Я не могла написать письмо. Но у меня было кое-что другое. Свободной рукой я залезла в рюкзак и, порывшись там, нащупала флешку, на которую София скопировала все файлы.

Я зажала её в ладони. Хорошо бы выбросить её из машины. Но это было невозможно. Мне нужно было спрятать её прямо здесь, и я затолкала её в щель между сиденьем и спинкой. Возможно, её никогда не найдут, но, может быть, через несколько лет её обнаружит какой-нибудь механик, и тогда кто-то узнает. Кто-нибудь точно узнает о произошедшем. Не важно, найдут тела или нет…

Пинхед заехал на придорожную парковку, где стоял переполненный мусорный контейнер.

– Итак, пришло время поболтать, – сказал он, глядя в зеркало.

Развернувшись, Вессон бросила на нас взгляд через спинку кресла.

– Давайте начнём с телефона, – сказала она. – Что вы сделали с телефоном Тревора?

– Он в рюкзаке, – ответила я, кивая на рюкзак Неда, лежавший на сиденье между нами. Телефон торчал сверху.

– Дай его мне, – приказал Пинхед.

Подвинув к себе рюкзак, София передала телефон через спинку кресла.

– Вот, – тихо сказала она.

– А деньги? – бросил он через плечо.

На секунду мне показалось, что София собирается прикинуться, будто мы вообще не видели денег. Но, порывшись в кармане, она разбросала по сиденью конфетти из мятых банкнот.

– Вот, – сказала она ещё раз.

– Спасибо, – сказал Пинхед. Он говорил резким и сердитым голосом. Собрав деньги, он засунул их в карман пиджака. – И пока мы здесь, посмотрим, что у вас в рюкзаке. Отдай его Марии, она проверит.

София, вздохнув, бросила рюкзак через спинку переднего сиденья. Там были все скопированные записи из ежедневника. Перехватив взгляд Софии, я попыталась улыбнуться, но она, кажется, не поняла меня.

Мне хотелось рассказать ей, что я оставила своеобразное завещание, что флешка переживёт нас. Что книжка подсказала мне удачную мысль, я и претворила её в жизнь. Но София уже не смотрела на меня.

Обыскав рюкзак, Вессон вытащила из него все фотокопии.

– Вот это, что это такое? – Она помахала бумагами перед носом Пинхеда.

Пинхед откинулся на спину кресла, глядя в ветровое стекло.

– Дай-ка это мне. На самом деле, Мария, думаю, что тебе стоит обыскать девчонок. Проверь их карманы. А я проверю масло и взгляну на покрышки.

Его лицо исказилось, по нему промелькнула тень раздражения, говорившая о том, что он не хочет, чтобы она узнала о его бумагах. А она, всего на секунду, показалась встревоженной. Впервые я наблюдала разногласия между ними.

Он выбрался из машины, открыл багажник, достал оттуда ящичек с инструментами и присел на корточки у переднего колеса. Что-то глухо стукнуло о борт машины, и я услышала, как заработал манометр. Почему-то я не ожидала, что такой тип, как он, способен справиться с манометром. Я представляла, что Пинхед отвезёт машину в гараж или в отель, в общем, в автосервис, а потом заберёт её оттуда в идеальном состоянии.

Возможно, он остерегался Вессон.

Может быть, он любит её меньше, чем она его. В «Золоте под лилиями» Дейна Скур отрекается от всего ради Дензила Джонсона, который оказался совершенным мерзавцем. Единственная разница состояла только в том, что мне нравилась Дейна Скур.

Вессон забралась к нам. Поскольку мы были связаны кабельными стяжками, бороться смысла не было. Хотя она выглядела так, будто ей это не нравится так же как и нам, она взялась за дело и, извиваясь, обыскала