Мама для Жеки (СИ) - Кострова Валентина Викторовна

- Папа! Крестный! – Женя подбежала к столу, где мы сидели под навесом. – Пойдемте все вместе поиграем в «твистер»!!! – девочка схватила отца и Костика за руки, потянула.

- Женя! Да мы уже старые! – заканючил с улыбкой Костя. Потом резко вскочил со стула, словно что-то неожиданное пришло в его голову. – Вадя, пошли! Тряхнем костьми! – он похлопал в ладошки, призывая всех принять участие. Марина с Мари с радостью поддержали идею, Вале оставалось согласиться. Мы направились на полянку, где уже был расстелен ковер с кружочками. Дети радостно завизжали, увидев взрослых.

Некоторое время потребовалось всем вникнуть в суть игры. Ведущей почему-то стала Женя, наверное, побоялись, что она своей гибкостью превзойдет тут всех. Причем ведущей ее назначил Костя. Игра выдалась веселой, со смехом. Вставали в такие позы, что запросто могли переплюнуть всех йогов. Постепенно выбывали участники. В конце остались я и Вадим. Мы с ним переглянулись, и он внезапно подмигнул мне, улыбнулся. Волосы его были растрепаны, рубашка местами задралась, джинсы сидели очень низко, демонстрировали соблазнительные ямочки на пояснице.

Красный. Зеленый. Желтый. Опять красный. Вадим нависал надо мной. Я чувствовала затылком его дыхание. Чувствовала, как дыбом вставали волоски на шее. От его тела исходил жар, который припекал меня. В горле от его близости пересохло. Все, нервы были на пределе! Я чувствовала, что еще пара минут в таком тесном контакте, и я изнасилую Вадима на глазах у его дочери и друзей! И будет плевать, и будет сладко!

- Сдаюсь! – воскликнула я, рухнула на живот, пряча лицо в ладонях. Нужно немного успокоиться, а то по моему лицу все поймут, о чем я думала последние пять минут. Вадим шумно выдохнул и тоже лег рядом, тоже на живот, поддерживая голову руками.

- Папа! Ты выиграл!!!! – радостно завопила Женя, хлопая в ладоши.

- Игра получилась классная! Никогда так тесно не был с женой! – голос Кости заставил поднять голову. Заметила, что Вадим прищурившись смотрит на друга, улыбки там не наблюдалось. Сам Костя обнимал Мари и хитро посматривал на нас поверх макушки жены.

Дальше все потекло в обычном режиме загородного отдыха. Мы поиграли в футбол с детьми, поели, мужчины пожарили шашлыки. Нужно было нашинковать еще салата. Марина попросила меня из дома принести овощи. Напевая себе под нос песенку, поднялась на крыльцо дома, на входе замерла. Там уже кто-то был. Почему-то не решилась обнаружить себя, особенно когда услышала голос Вадима.

- Ты, Костя, кретин! Идиот! Какого хера ты вытворяешь!

- Ну, ничего же не произошло! Немного поиграли и поняли, кто к кому как относится!

- Поняли они! Мне башку срывало, а ты, сукин сын, издевался! Думал, я не видел, как вы с Жекой специально выбирали цвета!

- Вадим, да девчонка сохнет по тебе! Поверь, я умею понимать женские взгляды!

- Понимай свою жену!

- Да переспи ты с ней, и отпустит! Ты какой день уже дерганный, даже Альбина не помогает!

- Пересплю, дальше что? Наутро скажу ей: мне нечего тебе предложить, кроме себя разведенного, ребенка и кучи проблем! Куда ей влезать в мои проблемы с бывшей женой! Ей девятнадцать! Не двадцать пять и не тридцать! Ей всего девятнадцать! Сама ребенок, молоко только высохло на губах!

- Аппетитный ребенок! – голос Кости звучал пошловато. Вдруг раздался звук удара. Кто-то охнул.

- Вадя! Ты, блядь, что творишь! – взвыл друг Вадима.

- Предупреждал же держать при себе свое мнение!

- Ну, бить из-за этой соплячки – ни в какие ворота не лезет!

- Еще слово, и выбью уже зубы!

- Да пошел ты!

- И ты туда же иди!

Я отступила от двери, вжалась в стену. Из дома вышел Вадим. Он быстро сбежал с крыльца, направился в сторону машин, периодически потряхивая рукой. Некоторое время стояла неподвижно, не зная, что делать. Вернуться под навес с пустыми руками, придется объяснять почему. Зайти на кухню, это значит встретиться с Костей. Тоже приятного мало. Выбрала второй вариант. Мужчина стоял возле раковины, прикладывал к щеке полотенце. Увидев меня, ухмыльнулся, повернулся всем корпусом, убрал полотенце. Скула была припухлая, кожа красная.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Ну что, малявка, гордись, из-за тебя взрослые мужики поругались! Будет что подружкам рассказать!

- Если есть траумель, то к понедельнику отек спадет! – его грубость я предпочла проигнорировать. Не хотелось бы выслушивать оскорбления.

- Аптечка там, - Костя кивнул головой в сторону пенала. Там я действительно нашла аптечку и несколько видов мазей от ушибов, синяков. Что ж, имея в доме подвижных детей, такие мази уместны. Я протянула тюбик мужчине. Он взял, подошел к шкафчику со стеклом и намазал поврежденную щеку. Я схватила глубокую тарелку с овощами, поспешила оставить его одного.

Остаток дня и вечера прошел спокойно. Мы играли в карты, мафию, карточки с вопросами. Все присутствующие предпочли просто не замечать подбитое лицо Кости, отчужденность между ним и Вадимом. Сам Вадим так же предпочитал игнорировать меня. Он обращался тогда, когда нужно было. Лишнего взгляда, улыбки не бросил. Почему-то я ждала разговора с ним. Объяснений каких-то. Но никто так и не позвал поговорить.

***

Сидел перед полной чашкой и крутил ее в разные стороны. Хотя хотелось ее сжать, почувствовать, как тонкий фарфор хрустнет в руке. Хотелось что-то разбить от душившей ярости. Сломать. Раскрошить. А еще кое-кому свернуть шею. Сжал руки в кулаки, еле заметно постучал по столу. Мой идеальный мир рушился на глазах. Все, что было так нерушимо, оказалось не таким уж и устойчивым. Жизнь нанесла удар по самому слабому моему месту. По Жеке. Я никогда не думал, что могу однажды ее потерять. А теперь получалось, что из-за прихотей, из-за амбиций посторонних людей у меня могут с легкостью забрать дочь.

Лощеный адвокат Анторова оставил контакты и адреса своего заказчика. Словно знали, что сорвусь же, что примчусь выяснять подробности. Даже охрана пропустила, не спросив ни имени, ни к кому. Только номера пробила. Меня ждали.

- Какого хера! – я застыл в дверях, куда меня провели. В библиотеке сидели Мила и Анторов.

- И тебе доброго дня! - Анторов жестом пригласил сесть, но я даже не шевельнулся. Радужное выражение с лица хозяина слетело. Карие глаза угрожающе прищурились. Я выдержал этот взгляд. За ребенка загрызу сам. Мила сидела, молчала.

- Садись, Лютов! Есть серьезный разговор, в твоих интересах!

- Не вижу смысла долго беседовать!

- Будешь упрямиться, завтра же заберут твою драгоценную дочь и по закону отдадут матери, приписав тебе пару грешков, которых ты, правда, в реальности не совершал! Но кого это будет интересовать, глаза, уши, рты будут заткнуты ценными бумажками. В этой жизни все продается! – его взгляд упал на Милу. – Как и любовь!

С шумом выдохнул. Сердце отбивало ритм в висках. На негнущихся ногах прошел к стулу и сел. Спрятал руки. Они противно дрожали. Я ненавидел себя за страх. Но он окутывал меня, оплетал, как паутина, с ног до головы. С Милой разговаривать не хотелось. Ударить наотмашь. Да, это с удовольствием! Грыз себя за то, что так долго тянул с оформлением документов. Дотянул. Нужно было сразу подавать на развод, нужно было по истечении трех лет подавать на лишение родительских прав.

- Скажи, где я тебе так перебежал дорожку, что ты решил надавить на самое больное? – с паузами, но почти спокойно спросил. Анторов улыбнулся, откинувшись на спинку стула.

- Молодец! Сразу взял себя в руки, не заистерил. Хотя Люда говорила, что ты импульсивен, поддаешься эмоциям. Видать, она просто ошиблась в тебе. Как и в том, что размазня, нюня. Вряд ли бы Кирилл бесхребетного назначил на место генерального. Может, ко мне перейдешь работать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Мы сейчас о бизнесе или о личном? Я как-то не улавливаю связь.

- А все взаимосвязано. Видишь ли, в будущем я планирую податься в депутаты, надо подчищать биографию. Черные пятна делать белыми, красивым почерком вписывать текст. Так как Люда теперь моя жена, - он сделал паузу, я быстро посмотрел на Милину руку. Правда, красовалось кольцо. Пожал плечами. Ровно, даже поздравлять не хотелось. – Ну, вот ее биографию тоже редактируем. Молодая была, глупых ошибок наделала, теперь исправляем.