В постели с врагом - Нэнси Прайс

Парики, бороды и усы были развешаны на стенах. Она провела пальцем по усам.

— Вы прикрепляете их на сетку?

— Что-то вроде марли. Она практически не видна на коже, — ответил Бен — Совершенно невероятно. Даже при взгляде вплотную невозможно отличить. Прикрепляется при помощи спиртового раствора клея, снимается при помощи растворителя, потом чистится ацетоном. Вот и все.

Она взглянула на себя в зеркало на гримировочном столике.

— Можно сделать так, чтобы я выглядела как мужчина?

— Если мы наклеим бороду.

— Бороду?

— Женщин выдает шея, — пояснил он.

— Я достаточно высока, — сказала она без улыбки — Голос у меня довольно низкий, но вот как быть с руками? — Она посмотрела на грудь. — Тут тоже можно сделать поплоще.

— Широкий бандаж, — согласился Бен, — в несколько рядов

Она снова посмотрела на свои руки.

— А тут главное в жестикуляции, — сказал он. — Не расслабляйте пальцы. Подстригите ногти. Жесты не должны быть плавными. Если на каждой руке будет по большому перстню, они привлекут внимание окружающих, и никто не заметит отсутствие волос на руках.

— И это все?

— Надо практиковаться и практиковаться. По-другому ходить, по-другому держать себя — учиться тому, чему учатся мальчишки. И стараться говорить грудным голосом.

— Вы не можете попробовать приклеить мне эту темную бороду? — спросила Сейра, не глядя на него.

— Это часть грима бородатой женщины из «Барнума», — сказал Бен, направляясь к шкафчику, где хранилось все необходимое для гримировка. — Вам повезло — для мужчины она маловата.

Он нанес клеющий раствор на верхнюю губу, щеки и подбородок Сейры. Теперь ее лицо было очень близко от него, но их глаза ни разу не встретились.

— Смотрите.

Вьющаяся, аккуратно подстриженная бородка скрыла половину ее лица. Рот обрамляли мягкие усы. Из зеркала на нее смотрел молодой человек.

За гримировочным столиком сидел бородатый мужчина с женской грудью.

— Если усы будут достаточно густыми, они полностью скроют верхнюю губу, но с супом у вас будут проблемы.

Сейра улыбнулась и увидела, как блеснули ее зубы в густых темных волосах. Она провела пальцем по усам. Знакомая рука в зеркале коснулась чужого лица.

— Надо поработать над голосом. Постарайтесь говорить низким голосом и тренируйтесь, пока это не станет для вас естественным. У многих мужчин довольно высокие голоса.

— Я не вижу проблем, — сказал молодой человек перед зеркалом. — Скоро мне будет нужно замаскироваться и совершить одну поездку. Я могу купить в городе что-нибудь подобное?

— Вот что я вам скажу, возьмите это на время, — ответил Бен. Он не задавал вопросов и не глядел на молодого человека.— Мы можем подобрать вам и одежду, а если хотите, то давайте купим все необходимое.

— Лучше, конечно, подобрать что-нибудь здесь.

— Можно посмотреть в нашей костюмерной. Там есть и современная одежда.Легкий костюм, брюки, рубашки. Думаю, можно подобрать и обувь. Если вам понадобится моя машина…

— О нет, — возразил юный бородач. — Это было бы чересчур с моей стороны. — Но впервые голубые глаза в зеркале встретились с глазами Бена.

— Не вижу никаких проблем. Я все равно ею не пользуюсь. Она в полном порядке. Разве что водительская дверца не запирается.

— У меня нет прав.

— А вы не попадайтесь. Да, надо еще с бровями поработать.

— Вы даже не спросили, куда и насколько я собираюсь, — сказал молодой человек.

Не отвечая, Бен достал растворитель и ацетон из шкафчика.

— Я собираюсь навестить свою мать. Мой отец давно умер, а мать в приюте. Я родилась, когда ей уже было сорок пять. Теперь она не встает с постели. Кроме меня у нее никого нет.

Глядя в лицо незнакомца, Бен вдруг почувствовал себя старым. Непонятно почему, но он чувствовал себя по-другому.

— Она ослепла, — сказал бородатый незнакомец. — Она не увидит весь этот маскарад. Если же я не приду, она будет думать, что осталась одна на всем белом свете.

Бен нанес растворитель на зубную щетку. Он по-прежнему чувствовал себя странно. Ему вдруг показалось, что Лора очень похожа на него.

— Я покажу вам, как снимать бороду и усы на ночь.

Сейра наблюдала за тем, как он смачивал сетку растворителем. Их руки встретились, он взглянул на нее в зеркало, и она улыбнулась ему.

Она настояла на том, что пойдет домой одна. Они упаковали одежду, грим, бандаж, ацетон, клей и растворитель в коробку. Потом он взял коробку, и они молча прошли к боковой двери. Он отпер ее, и Сейра исчезла во влажной духоте летней ночи.

Бен вернулся в свой кабинет. Он долго сидел за своим маленьким поцарапанным столом, глядя на стены, в которых не было ни одного окна,

Сейра улыбнулась своему отражению в зеркале. Она снова приклеила бороду и усы, забинтовала грудь, надела костюм, рубашку и галстук, которыми ее снабдил Бен. Став в угол комнаты, чтобы лучше слышать себя, она попробовала говорить низким голосом. Надо будет купить мужские перстни.

Банана мужской костюм не обманул. Когда она вошла в гостиную, слабо освещенную светом из окон соседнего дома, он сразу же принялся тереться об ее ноги.

Сев на кушетку, темноволосый молодой человек взглянул на картину с боем быков на стене гостиной Бена. На стене рядом с быком появилась тень обнаженного мужчины. На этот раз он не танцевал. Он мерил комнату шагами туда и обратно.

Долго один мужчина смотрел на тень другого.

Тень на стене Бена перестала метаться. Неожиданно Сейра увидела самого Бена. Он бросился в кресло и затих, склонив лицо к коленям и обхватив голову руками.

У Сейры перехватило дыхание, она попыталась проглотить комок в горле, не в силах отвести от него глаз.

Слабый ночной ветерок залетал в открытые окна гостиной. Кто-то смеялся в парке.

Сейра сняла костюм, бандаж, усы и бороду. Надев рубашку и шорты, босиком, она пробралась сквозь заросли сирени и тихонько постучала в дверь кухни Бена.

В кухне было темно.

— Привет, — сказала она. — Я вынуждена держаться как можно дальше от вас. Это совсем не означает…

Бен обнял ее. Но прежде чем она оказалась в кольце его рук, она успела упереться ему в грудь. Она почувствовала, что его лицо было влажным — он плакал из-за нее. Лора вырвалась, и некоторое время они стояли друг против друга, тяжело дыша.

В кухне раздавалось тиканье часов. Мимо дома проехала машина.

Лора подошла к Бену и положила руки ему на грудь. Он был крепкий и надежный. Даже едва прикасаясь к нему, она чувствовала, как горяча его кожа.

— Извините меня, пожалуйста, — прошептала Лора, уткнувшись залитым слезами лицом в его плечо. — Это вовсе не из-за вас. К вам это не имеет никакого отношения.

Он не отвечал. Она почувствовала, как поднялась и опустилась с глубоким вздохом его грудь.

— Я не хочу, чтобы за мной гонялись. Не хочу быть пойманной. Мне и так уже досталось, — прошептала Лора.

Его пальцы, лежавшие на ее руках немного напряглись.

— Я должна жить одна, — прошептала Лора.

— Я скажу вам, мне тоже в свое время досталось, — сказал Бен. Он отстранился от нее. Его голос звучал монотонно. — Вы не знаете, что это было. Я любил ее, а она лишь изредка позволяла поцеловать себя. Господи, я ее возненавидел.

Лора обхватила руками шею Бена. Она прижалась к нему. Ее губы почти касались его.

— Вы не должны ненавидеть нас! — воскликнула она.

— А я и не делаю этого! — в свою очередь закричал Бен и поцеловал ее. Он прижал ее к стене и запустил обе руки ей под рубашку.

Ее лицо было залито слезами. Она продолжала плакать, спрятав лицо в висевших на стене полотенцах. Не понимая своих слов, он бормотал что-то успокаивающее и лихорадочно искал молнию на ее шортах. Расстегнув ее, он стащил с нее шорты и выбрался из своих.

Он целовал и целовал ее, и, когда они остановились, чтобы перевести дыхание, она попыталась освободиться от своих шорт, в которых запуталась ногами. Теперь от нее тоже пахло вином, которое он пил перед этим. Их разгоряченные тела переплелись. Он поднял и понес ее через темный пустой дом. Ступени скрипели у него под ногами. Шорты так и болтались у нее на ногах, пряжка пояса ударяла по перилам.

Когда он положил ее на кровать, она тихо плакала, но он ничего не слышал. Она сжалась в комочек.

— Это ты называешь ненавистью? — со смехом спросил Бен, проводя рукой по ее бедру.

— Да, — ответила Сейра, всхлипнув.

Он застыл. В темной спальне было тихо.

Она плакала, повернувшись к нему спиной.

Он перекатился на край постели и сел, сжав кулаки. Он весь горел.

— Ненависть, — сказала Сейра.

— Нет! — закричал он.

— Ну а вы-то что чувствуете?— сказала она.

— Ваше право сказать «нет», — холодно ответил он, ссутулившись.

— Вы чувствуете, что вам сделали больно. Оскорбили. Отвергли.