Медный Бык (СИ) - Шмыков Роман

— Так точно.

Эта база выглядела куда меньше нашей, просто окружена она со всех сторон стенами, изнутри усиленными упорами. Металлические каркасы, массивные, больше не внушали защищённости. Это кладбище, могильник. Тут я понял, что вряд ли выберусь отсюда в здравии. Если в физическом, то точно не в умственном. Все мы оставим здесь рассудок.

Нас вели в совсем малюсенькое строение в углу между башней связи и казармой, прозрачная верхушка которой была разбита. Куски толстого стекла валялись рядом и переливались в свете восходящего Солнца. Под подошвой хрустели остатки военной мощи человеческого разума, в одном частном случае проигравшего насекомым Марса.

Я двигался последним, постоянно озираясь. Ворота закрылись, так же гулко скрипя. Мы погрузились в ещё более мрачную тень, двигаясь лишь на маленькие ориентиры наших слабых фонариков. Девять крошечных точек пытались найти хоть что-нибудь живое, родное и немного знакомое. Здание рубки уже перед глазами, невысокий трап проводил нашу группу во тьму опустевшего сердца базы, и одним богам Даичи известно, что нас ждёт впереди.

Силуэт офицера Андреева пропал, за ним по очереди исчезли и все остальные. Найда успела обернуться в мою сторону, прежде чем провалиться во мглу. Я ощутил порыв взять девушку за руку, но не успел поддаться секундной слабости. Тем более, что те были заняты крепко сжатым ПП. Он вибрирует между пальцев, и это единственное, что спасает от горячки. Я шагнул за остальными не сразу, дав себе немного времени подумать, успокоиться. Все датчики в норме, плёнка костюма цела, рюкзак при своей калибровке показывал полное отсутствие живых Ингулов. Впереди только люди, и это мои люди, я их знаю, но всё равно не могу последовать за ними в ту тьму, в которую они осмелились проникнуть. Я навёл фонарик вперёд и увидел сгруппировавшихся в кучку боевых товарищей. Кусочек Багровой Армии не знал, что делать. И потом Андреев так же через личный СМАРТ зажёг свет.

Перед нашими глазами предстал невообразимый ужас. Десятки разорванных тел валялись по сторонам. Везде кровь, внутренние органы лежат на полу, на столах и стульях. Даже на неоновых лампах вверху болтаются чьи-то кишки. И мои друзья там, без меня, в окружении расчленённых солдат, не успевших схватиться за пушки. Отряд Разведчиков встал спиной к друг другу и водил нелепый хоровод, словно трупы могли ещё встать.

Внутренности Ингулов здесь тоже были. Похожие на человечье дерьмо, зелёные ошмётки виднелись тут и там. Оборванные крылья, Жгутики, обезглавленные тельца мух здесь тоже присутствовали, слившиеся с красными внутренностями людей. Они даже не были в костюмах FA194. Кто в чём погиб — штаны и футболки, майки. Чей-то оторванный торс в трусах был вишенкой на горе из солдатских изуродованных тел. Я всё так же стоял снаружи, онемевший, забывшийся. Спиной ощущал холод атмосферы Марса, её мертвецкую тишь и бесконечную опасность для такого хрупкого существа, как я. Пришлось забежать внутрь, чтоб от страха не упасть в обморок.

За мной захлопнулись дверцы миниатюрного шлюза. Сигналы на СМАРТ оповестили, что здесь можно дышать. Силайо тут же снял головную защиту, но не для того, чтоб глотнуть воздуха. Бедный парень до краёв наполнил свой шлем розовой блевотой и теперь задыхался, пытаясь откашлять кусочки непереваренного ужина со вчера. Бедолага упал на колени, добавляя мерзких жидкостей в общую кашу испражнений, как людских, так и мушиных. Идею Силайо подхватила и София, только она успела снять шлем, чтоб тут же отбросить его в сторону и опорожнить живот подальше от нас. Самый чистый до этого момента угол слился с общим безобразием. Я же отделался зловонной, но единичной отрыжкой.

Я тоже снял шлем, не в силах больше скрывать от своих глаз настоящее лицо войны с Ингулами. На удивление, никакого смрада не было, а я уж было подготовился вдохнуть самые мерзкие запахи за всю свою жизнь. Как морозильная камера, тут нет ничего, кроме застывающих останков некогда живых существ. Они воюют друг с другом уже несколько сотен лет, сливаясь раз за разом в неразборчивую биологическую массу. Мухи и люди никогда не были так близки, как сейчас в этой самой рубке, еле вместившей в себя столько тел.

Офицер Андреев в порыве неизвестно откуда взявшейся адекватности смёл со стола чьи-то мозги и поставил перед собой микрофон связи. Лампочка загорелась, появилась сигнатура на экранах, вокруг зазвучали помехи, но это всё. Ничего, что могло бы внушить надежду на удачный исход. Мы прибыли лишь за тем, чтобы умереть в муках, заранее зная, как это всё произойдёт и как будет выглядеть потом. Я немного отстранился от группы и прижался спиной к двери шлюза. Хоть немного спокойствия, что тыл прикрыт. Экс уже отпустил, квет тоже, и теперь мой разум сам по себе.

— Говорит офицер Андреев с базы «Солар». Со мной ещё восемь человек. Семеро Разведчиков и один водитель марсохода. Как слышно? Приём. — Наш офицер схватил микрофон на столе в другом конце рубки и попытался настроить связь.

Пустота и снова жужжащие помехи, как взмахи огромных крыльев, задеваемые шерстью огромного насекомого.

— Как слышно? Мы обнаружили погибших, база «Омбра» пуста. Каковы наши действия? Приём?

Нет даже намёка, что нас кто-то да заметил, пусть и случайно. Всего девять человек, и мы вдали от основных магистралей, вдали от собственной базы, где военная мощь ещё спит в ожидании завтрака и нового дня бесцельного хождения между спортивной площадкой и туалетами.

— Совет, как слышно? Это офицер Андреев с базы «Солар», ныне нахожусь на «Омбра». Каковы наши дальнейшие действия? Приём?

Мысль, что нас всё-таки услышат, постепенно улетучивалась в просторы безжизненного космоса. Вместе с выдыхаемым воздухом, через фильтры вентиляции, по трубам и наружу. Стены будто сужались, и горы разорванных человечьих тел приближались, двигались, слегка пульсируя. Люди сливались с мухами, насекомые приобретали руки, ноги с пальцами, и безумное творение, противное самой природе, рождалось в моей фантазии. Что ещё остаётся, если вся прошлая жизнь теперь кажется абсолютно глупой затеей? А ведь так надеялся дожить хотя бы до восемнадцати. Написать бы брату, что я…

— Совет вас слышит.

Я не поверил, как и большинство стоящих рядом. Андреев приблизился к динамикам. Все прильнули к столу, и даже заблёванный Силайо, чуть пришедший в себя и вытирающий на ходу лицо.

— «Омбра» по-прежнему остаётся крайне важным объектом. Совет требует от вас охранять базу и ждать прибытия основных сил Пехоты. До этого вам придётся справляться своими силами. Желаем удачи.

— Сколько ждать? Приём?

И снова всё пропало, словно придуманное нашими общими силами.

— Приём?! — офицер Андреев больше не задавал это как вопрос, он просто крикнул в микрофон, но, не получив ответа, отбросил его в стену. Тот не разбился, но сигнатура на экранах исчезла, превратившись в одну неподвижную линию. Связь снова оборвана, и план действий непонятен даже самому старшему из нас по званию.

— Так, не расходимся. — Максим говорил, словно мы собирались на прогулку по опустевшей базе. — Проверим периметр, чтоб ни одной живой мухи не оказалось на территории «Омбра». Поищем провиант, баллоны с кислородом и засядем в месте почище этого, оставив пару караульных.

— То есть, кто-то останется здесь сидеть? — Найда даже запищала, задавая вопрос. Никому не пожелаешь нести вахту среди умерших слишком жестоким способом. Это место воняет ужасом, навевает страх за каждый новый вдох. В такие моменты ценишь даже самые незначительные мелочи.

— Есть иные предложения? Иначе рискуем потерять контроль над территорией, если останемся все в одной точке. Нужно распределиться и держать оборону.

— Нашей мощи может не хватить. — Впервые подал голос водитель. Он снял шлем, обнажив обугленное с одной стороны лицо. Там ничего нет, ни глаз, ни ноздри, ни частички рта, лишь оплавленное мясо. Он словно наполовину уже присоединился к тем, кто валялся по разным сторонам связного пункта.

— Не говори ерунды и не саботируй мой отряд.