Госпожа Чудо-Юдо (СИ) - Фаль Эя

Гойриу Делл нервно дёрнул щекой при этих словах.

— Нет… конечно, нет. Нам понадобится всего одна добровольно отданная капля. При наличии дара телепатии достоверные данные можно получить только через кровь. Чтобы исключить малейшую погрешность… Мастер Ренн, приступайте.

Три пары фиолетовых глаз скрестились на моем бедном пальце, слегка дрожащем от такого интенсивного внимания. Мастер Ренн кольнул подушечку тонкой серебряной иглой и бережно поднес к выступившей алой капельке герметичную вакуумную микроколбу, которая сразу же была отправлена в медицинский сейф-схрон в стене.

— Отдыхайте, Гайя, — с явным облегчением проговорил посол. — А завтра поговорим. Возможно, появятся новости…

— Посол Делл, — вмешался мастер Ренн, — при воспалении ментальных рецепторов крайне не рекомендуется подвергать больного волнениям и резким социальным переменам. Это может серьезно затормозить процесс лечебной адаптации.

— Вот как, — посол досадливо нахмурился. — В таком случае с новостями придется подождать.

— Я крепче, чем кажусь на вид, — задиристо прокомментировала я.

— Что скажешь, Фьолл?

Вот как зовут седого молчуна, оказывается.

— Здоровье девочки превыше новостей, — изрёк тот нудным профессорским тоном.

— Да будет так, — решил Гойриу Делл. — Восстанавливайся скорее, Гайя Фай.

И, не обращая внимания на мое кислое выражение лица, оба удалились.

— Это разумное решение, — мягко заметил мастер Ренн.

Спорить с ним я не стала, хотя могла бы возразить, что диниту могли бы для приличия хотя бы формально поинтересоваться моим мнением. Вместо этого я спросила:

— Почему посол Делл и его помощник… Фьолл, кажется… так странно напряглись из-за анализа крови?

— Мастер Фьолл не помощник, он… — не договорив, Рогниу Ренн мотнул головой и перескочил на другую тему: — У диниту не принято брать такие анализы.

— Это всего лишь капля крови, — я пожала плечами. — Неужели вы никогда не интересовались ее составом?

— Нет, Гайя Фай. Потому что кровь — это божественная субстанция, в которой живёт дух. Или душа, как люди чаще говорят. И только в одном случае у диниту разрешается брать друг у друга каплю крови. Производить обмен.

Мастер Ренн промедлил, словно решая, стоит ли мне говорить, и я заинтригованно спросила:

— В каком же случае?

— Перед тем, как мужчина овладевает женщиной.

Капля крови перед близостью?.. Ну и затейники же эти диниту.

Оставив недоумение невысказанным, я позволила мастеру Ренну провести тщательное обследование своего организма — на сей раз механическое, при помощи специального медицинского оборудования, от банального пульсомера до кристаллических энцефалографов, замеряющих мозговые альфа-волны и прочие ритмы в каждой извилинке «серого вещества».

Изучив полученные данные, мастер Ренн непроизвольно покачал головой и сказал:

— Рекомендую вам остаться на ночь для наблюдения. Через несколько часов вероятен повторный всплеск заблокированной пси-активности, который может спровоцировать новое воспаление телепатических рецепторов.

Я пожала плечами. Мне было все равно, где спать, лишь бы голова больше не болела.

— Хорошо.

— В приемной дожидается начальник вашей охраны с помощником, — сообщил мастер Ренн. — Упрямые. Наотрез отказались оставлять вас здесь одну. Они нужны или пусть на остров отправляются?

Начальник охраны… что за начальник?..

Я напрягла память и только спустя минуту выловила смутный образ Дуно с братьями. Кажется перед обмороком я предложила им стать телохранителями… Вот оно как.

— Я их отправлю на остров, но сначала пусть войдут сюда.

Рогниу Ренн кивнул и вышел. А угрюмая физиономия Дуно сунулась в дверь сразу же, как диниту исчез за порогом.

— Госпожа?

— Иди сюда, Дуно, — я похлопала по белому пластиковому стулу, стоящему возле моей кровати.

— Госпожа, нас тут двое, — замялся мой первый в жизни телохранитель.

— Ну так заходите оба.

Дуно кивнул невидимке за дверным косяком, и вошёл в комнату вместе с… тем самым злобным рабом из резервации, который в первую встречу окатил меня презрительным отвращением и бесился так, что с его ауры чуть ли не огненные искры сыпались. Я замерла с поднятой рукой, всё ещё указывающей на стул. Оба раба синхронно посмотрели на хлипкую пластиковую конструкцию, грозившую треснуть под весом любого из мужчин подобных габаритов. И в единогласном молчании решили стул игнорировать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А ты… э-э…

— Грай, — буркнул раб. — Вы меня тоже в охрану назначили.

Точно была не в себе, когда это произошло. Он же меня возненавидел с первого взгляда!

Смущённо почесав нос, я пробормотала:

— Если тебе не по душе такая работа, давай отправлю тебя к…

— Меня всё устраивает, — непочтительно перебил меня Грай и, как бы спохватившись, неохотно добавил: — Госпожа.

Удивлённая его ответом, я впервые внимательно посмотрела на этого необычного раба-мятежника.

Внешность обычная для космозонга — темные волосы, карие глаза, высокие скулы и крупный нос плюс пропорционально сложенная фигура. Но выражение! Бунтарское, гордое, самолюбивое… дикое.

— Почему ты так ненавидишь рабство, Грай? — спросила я внезапно, повинуясь интуиции. — Разве тебя не учили смирению с детства, как других?

Грай вздрогнул и резко выпрямился, будто его огрели хлыстом по спине. Он смотрел мне в глаза прямым огненно-вызывающим взглядом, выискивая что-то на моем лице. Потом вдруг обмяк и тихо сказал:

— Потому что меня воспитывали не космозонги.

— А кто же тогда? — хмыкнула я изумлённо.

Грай молчал, наверное, с минуту, отчего стоящий рядом Дуно принялся угрожающе коситься на него. Я терпеливо ждала, поигрывая кончиком своей растрёпанной косы. Ответ был не так уж важен, а вот наблюдать за нетипичным для космозонгов мужским поведением — упрямым и несговорчивым, — было любопытно. И вызывало невольную улыбку, которую мне не удалось спрятать.

Грай заметил движение моих губ и уставился на них немигающим взглядом.

— Так кто тебя вырастил?

— Плывчи, — как загипнотизированный, покорно ответил он и, мгновенно очнувшись от звука собственного голоса, отпрянул назад.

Кажется, он сам не ожидал, что так просто ответит на вопрос.

— Как это плывчи? — оторопела я. — Они же в океане живут. Под водой!

— Моя мать сбежала с острова своей госпожи, будучи беременной, — зло выплюнул Грай. — Сволочная гадина решила, что плывчи в положении — не помеха для обслуживания мужских потребностей с утра до вечера. И я родился в океане далеко от обитаемых островов, на бесплодных рифах, питаясь рыбой, моллюсками и водорослями.

— Мне очень жаль, — искренне сказала я. — Не понимаю такую жестокость. Мне говорили, что у плывчи с космозонгами договор, по которому они сами отдают юных девушек в рабыни…

— Ну конечно, отдают! — Грай скривился. — Иначе космозонги вытеснят их из теплых прибрежных вод. А на северной стороне планеты, где нет островов и очень холодно, нельзя жить. Можно только выживать или сразу сдохнуть.

— Но почему всего одна рабыня на весь остров? — по-прежнему не понимала я. — Это же… издевательство какое-то!

— Вожди плывчи решили, что одна жертва должна спасать всех. Чтобы другие жили спокойно в своем родном клане. Жертва выбирается жеребьёвкой в день завершения женского цикла предыдущей. Или в случае преждевременной смерти от того, что… перетрудилась. На вашем острове тоже есть такая рабыня. И за это ее клану позволено жить в ваших прибрежных водах. Такой раскладец…госпожа-а, — насмешливо протянул он, сознательно испытывая границы дозволенного, и заметил, как я поморщилась. — Не нравится правда? Одни плывчи наслаждаются жизнью, а жертва служит подстилкой и инкубатором для новых рабов. Все госпожи поддерживают такую систему. И вы станете такой же!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ни за что, — отрезала я. — На моем острове, конечно, есть такая рабыня — зовут ее Муирне. Но подстилкой она больше не будет. И рожать рабов — тоже.