Пират моей мечты - Кинли Макгрегор

Даже если ему, чтобы примириться с этим, потребуется не меньше бочки рома.

— А теперь, мисс Джеймс, я должен вас покинуть. Джейк уже, поди, заждался меня. Надо его сменить.

Серенити с беспокойством возразила:

— Но вы же не поужинали. Только переоделись в сухое! Морган лишь махнул рукой и уже на ходу буркнул сквозь зубы:

— Еще одно холодное купание мне совсем не помешало бы.

Серенити в полном одиночестве сидела в каюте. Морган был прав: худшее они пережили, шторм несколько стих, но все же корабль продолжало немилосердно качать. Снасти и доски палубы жалобно скрипели при каждом его столкновении с очередной волной. Она не знала в точности, сколько времени прошло с тех пор, как Морган вернулся на палубу. Небо за это время заметно потемнело.

Одиночество начало ее тяготить. Ах, если бы хоть кто-нибудь заглянул к ней, с кем можно было бы поговорить! Это пусть и ненадолго, но все же отвлекло бы ее от мрачных раздумий.

Тут в дверь негромко постучали.

— Войдите! — радостно отозвалась Серенити.

В дверях показался Морган. За ним по пятам следовал поваренок Корт. Мальчик поставил на стол блюдо, прикрытое крышкой, и с поклоном удалился.

— Капитан, что у вас за привычка всегда появляться передо мной вымокшим до нитки?

Он пробормотал что-то неразборчивое и, стягивая с себя мокрый камзол, извиняющимся тоном произнес:

— Кок не решился развести огонь, поэтому вам придется удовольствоваться холодным ужином.

Серенити так проголодалась, что с аппетитом съела бы даже кусок сапожной кожи. Поспешно сняв с блюда крышку, она увидела на тарелке нечто и впрямь походившее на подметку сапога. Во всяком случае, при взгляде на сухую пластину коричневого цвета никакое иное сравнение просто не пришло ей в голову. Хотя, если присмотреться…

— Прекрасно! — с деланной веселостью воскликнула она. — Древесная кора. Мое любимое блюдо.

Морган осуждающе хмыкнул:

— К вашему сведению, это сушеная говядина с луком. Попробуйте. .

Вынув из сундука сухую одежду, он вышел из каюты и через несколько минут вернулся с узлом влажного платья в руке.

— Можете повесить это вон там. — Она кивнула на веревку, которую незадолго до этого растянула между спинкой койки и подоконником. Моток тонкой прочной бечевки, найденный ею в сундуке, оказался весьма кстати. На веревке покачивалась сырая одежда Моргана, которую он с помощью Серенити снял с себя в прошлый визит.

Она была готова к тому, что он сделает ей замечание, не одобрив ее инициативу. Но он молча развесил одежду, которую принес, и задержал взгляд на веревке, тесно увешанной мокрым платьем.

Свои рубаху, жилет и панталоны он узнал сразу. Но кроме них здесь были и вещи Серенити.

В том числе такие, при взгляде на которые он всеми фибрами души вновь ощутил ее присутствие. Он живо себе представил те соблазнительные участки ее тела, которые еще так недавно были облачены в эти предметы туалета. Воображение рисовало ему картины одну соблазнительнее другой.

— Решили устроить небольшую стирку? — хрипло спросил он.

— Ну вы же сами меня предупредили, что на корабле пресную воду надо экономить. Вот я и решила воспользоваться тем, что недавний дождь доставил ее нам в изобилии.

Рука его невольно потянулась к ее нижней сорочке. Коснувшись нежной ткани, он невольно представил себе, что это ее кожа. Тело его немедленно на это отреагировало. Но он не мог себе позволить оставаться здесь, погружаясь в сладостные мечтания. Ему следовало подняться наверх, снова отдать себя во власть дождя и стихавшего шторма.

«Еще одна такая вылазка, и я покойник, — подумал он, содрогаясь. — Но, оставаясь здесь, с ней, я подвергаюсь не меньшей опасности. Рискую умереть от разрыва сердца, находясь в такой близости от нее, от всех этих дразнящих воображение вещиц, которые красуются на веревке посреди каюты».

Стиснув зубы, он повернулся спиной к бельевой веревке, но это ни от чего его не спасло: перед его восхищенным взором предстала Серенити с распущенными волосами, которые она зачесала назад, и они каштановой волной, которую отблески огня покрыли причудливым струящимся узором разноцветных искр, окутали ее узкие плечи.

Она неторопливо расставила на столе приборы, и Морган, следивший за ее движениями, поймал себя на мысли, как замечательно было бы всегда, всякий день видеть ее вот такой, сидеть с ней за одним столом, делить с ней радости и горе…

Она тем временем налила им обоим по кружке молока из жестяного кувшина. И не высказала никаких колкостей по поводу его выбора напитка. А ведь даже добряк Барни порой не мог удержаться от язвительных замечаний на этот счет.

Но нет. Он, похоже, поторопился с выводом, потому что в этот самый миг она спросила:

— А откуда на «Тритоне» взялось молоко? Морган, откашлявшись, придвинул ей стул.

— У нас на борту есть корова. Она сделала большие глаза:

— Не может быть!

— В это трудно поверить, и тем не менее я вам сказал чистую правду. Идея принадлежит коку. Он считает, что Корту, который еще продолжает расти, свежее молоко просто необходимо.

Серенити весело улыбнулась:

— И где же вы ее держите?

— Под палубой. Вместе с остальной живностью.

Она подняла кружку обеими руками и с наслаждением отпила из нее.

— Очень рада, что кок на этом настоял. Люблю свежее молоко. Отерев губы, она придвинула к себе тарелку.

Морган сел напротив нее и принялся наблюдать, как она, вооружившись ножом и вилкой, с немалыми усилиями отрезала маленький кусочек от ломтя сушеного мяса.

Запястье ее изогнулось с непередаваемой грацией, и вот уже вилка очутилась у губ, и кусочек был отправлен в рот. На мгновение перед ним мелькнули ровные белые зубы, и губы сомкнулись, легонько сжав зубцы вилки, которые она медленно извлекала, подталкивая кончиком языка, — он показался изо рта всего на миг, чтобы подобрать капельку соуса с нижней губы, и немедленно спрятался.

Никогда прежде Моргану не приходило в голову, что процесс принятия пищи может быть таким волнующим зрелищем. Но сейчас всякое ее движение, каждая улыбка были для него сродни утонченной пытке.

— Простите, боюсь, для вас это блюдо не вполне съедобно, — сказал он, только чтобы нарушить молчание.

— Да нет, что вы, мне нравится. Это гораздо вкуснее, чем мясные ежики, которые как-то раз приготовила мне Онор. Знаете, они напоминали настоящих ежей не только видом, но и вкусом. Кажется, я до сих пор… — Она поймала на себе его остановившийся взгляд и встревожено спросила: — Что-то не так?

«Если ты еще раз проведешь кончиком языка по губам, я за себя не ручаюсь…»

— Нет-нет, — сказал он вслух. — Просто я задумался. Извините.