Белый крейсер - Иар Эльтеррус

В Сант-Владибурге на бывшей дворцовой площади собрались десятки тысяч человек, жаждая увидеть прибытие его величества. От самого дворца, конечно, осталась всего одна башня, но площадь-то все равно была дворцовой. Полиция даже не пыталась навести порядок — полицейское начальство лихорадочно прятало следы своих неблаговидных делишек, а рядовые полицейские и младшие офицеры растерянно ждали развития событий. Все вокруг необратимо менялось, и чего ждать от этих изменений никто не знал. Хотелось надеяться, что все будет хорошо, но за долгие годы псевдодемократии люди разучились верить в лучшее, привыкнув, что им никто и никогда не поможет, что выживать нужно самим и каждый сам за себя. Они пошли за монархистами только потому, что жить по-прежнему стало невозможно. И многие это понимали. А многие не понимали, они просто слишком ненавидели власть имущих и надеялись, что император воздаст им по заслугам.

До выхода Белого Крейсера на орбиту Росса осталось немногим более часа.

— Оставьте нас с господином президентом наедине, генерал, — повернулся к Тарковичу император. — Позже мы поговорим все вместе, а пока мне нужно составить обо всем происходящем собственное мнение.

— Как пожелаете, Ваше величество, — явно обиделся тот и вышел.

— Садитесь, — Алексей указал Славичу на кресло напротив и сел сам. — Сигару, виски?

— Благодарю, я не курю, — отказался президент, тоже садясь. — А спиртное… Стоит ли?

— Пожалуй, нет, — согласился император. — О делах лучше говорить на трезвую голову.

Он внимательно изучал Славича, хоть и понимал, что ничего не поймет по внешнему виду. Политики всегда умели скрывать свои чувства, в любом из миров. Выглядит господин президент благородно, ничего не скажешь. Но что он представляет из себя? Увы, трудно судить об этом, покуда пуда соли вместе не съешь.

— Ваше величество, — нарушил молчание Славич, — я прибыл, чтобы сдать вам страну и предложить свою помощь. Как я говорил, я не сторонник монархии, но сейчас иного выхода не вижу.

— Господин президент, — пристально посмотрел на него Алексей. — Да какая разница — монархия или демократия? Главное, чтобы людям жилось хорошо, чтобы они могли гордиться своей страной. Чтобы им было чем гордиться! Возможно, я кажусь вам слишком наивным и слишком молодым, но я приложу к вышесказанному все свои силы. Я не желал этой ноши, я никогда даже помыслить не мог, что на меня свалится такая ответственность. Но она свалилась. А значит, я обязан сделать все, что смогу.

— Я вас очень хорошо понимаю… — грустно улыбнулся Славич. — Когда-то и я был таким же наивным, верил, что смогу что-то изменить в окружающем мире… Как видите, власти я со временем добился, но изменить ничего так и не смог. Нет-нет, я не собираюсь убеждать вас, что делать что-либо бесполезно! Может, и нет — у меня все-таки не было ваших возможностей и вашей легитимности. Хочу только предупредить, что среда будет очень сильно сопротивляться любым изменениям.

— Знаю, — вздохнул император. — И тут надо учитывать вопрос цены. Стоят ли те или иные изменения уплаченной за них цены. Насилием и страхом можно многого добиться, но только на короткий срок, к сожалению. Поэтому насилие я буду применять в самом крайнем случае. Знаете, я жил в стране, где все достигалось именно насилием… Ничего приятного, скажу вам. И мне совершенно не хочется заводить в Россе такие же порядки, как на моей родине. Хотя кое-что оттуда позаимствовать все же придется.

— А откуда вы родом? — в глазах президента горел непосредственный интерес.

— Простите, но об этом я умолчу, — отрицательно покачал головой Алексей. — Скажу только, что, по многим признакам, моя страна — ваша прародина.

— Прародина?.. — насторожился Славич. — Что вы имеете в виду?

— То, что сказал. Прародина всех россов. У вас ведь сохранились немногие портреты и имена росских императоров древних эпох. Так вот, я узнал в них наших древних князей и царей. Очень похоже, что Росс в свое время образовался из русской колонии. Наша страна называется Россия, иначе — Русь. Очень похожи языки, обычаи, религии, даже национальные блюда. А это о многом говорит, согласитесь.

— Соглашусь… Очень интересно, если так. А вы сами имели отношение к властным структурам на родине?

— Нет, — усмехнулся император. — Хотя я дворянин. И если верить словам моей покойной матери, то наш род восходит к Рюриковичам. А все древние князья и цари России, а значит, и Росса, были именно из Рюриковичей. Правда, я ее рассказам не особо верю — документальных подтверждений не сохранилось.

— Ясно, — задумчиво сказал президент. — А как вы проникли на Белый Крейсер?

— Если бы я знал… — развел руками Алексей. — У нас война шла, а я — офицер. Воевал, естественно. В наш окоп ударил снаряд, мгновение темноты — и я с товарищами оказался на Крейсере. Не знаю каким образом. Там случайно сел на трон, опять же не имея понятия, что это такое. Ну, и получил все это на свою голову…

О Викторе он не собирался рассказывать никому. Дополнительный козырь в рукаве еще никому не мешал.

— Да уж… — покачал головой Славич. — Не хотел бы я оказаться на вашем месте.

— Я тоже не хочу, — недовольно проворчал император. — Но меня никто не спросил, а значит, придется исходить из имеющегося. Вернемся теперь к тому, почему вы хотели меня видеть. Прошу учесть, что мне известно о ваших усилиях удержать Федерацию единой. Еще раз повторю, что только поэтому я согласился встретиться с вами. Если бы вы были подобны остальным, то интереса не представляли бы.

— Хотелось бы, чтобы об этих моих усилиях не знал больше никто, — поежился президент. — Если о них станет известно людям, которые оплачивали мои предвыборные кампании, то жить мне очень недолго…

— Обещаю, — наклонил голову Алексей.

— Так вот, я не меньше вашего ненавижу плутократов, — признался Славич. — Ведь на самом деле реальная власть — в их руках, так как им принадлежат средства производства. Именно им выгодно превращать народ в быдло, жвачное стадо, потребителей. И я не уверен, что вы сумеете изменить это.

— Постараюсь. Хотя это вряд ли окажется просто. И вряд ли быстро. Но выполнимо, если приложить много усилий. Монархический заговор хоть возьмите. Люди тридцать пять лет работали на будущее! И добились своего, в конце концов. Не совсем так, как хотели, но добились.

Славич внимательно посмотрел на него и задумался, явно пытаясь решить, что говорить, а что — нет. Алексей мысленно усмехнулся — он сейчас понимал значительно больше, чем раньше. Всю дорогу к Россу искин ночами пичкал мозг своего капитана социологией, экономикой, политологией и прочими социальными науками. Да и естественными тоже — в нынешнее время без математики не обходилась даже социология. Плохо только, что знания не могли заменить опыта — вот его-то императору катастрофически и не хватало. И он никак не мог сообразить, чего хочет президент и для чего ему нужна эта встреча.

— Мне никогда не нравилось происходящее в нашей стране, — после недолгого молчания заговорил тот. — Когда всем управляет сиюминутная выгода, развития нет. На фундаментальную науку, космические исследования, социальные нужды средств тратилось и тратится в десятки раз меньше, чем на разработку новой косметики и бижутерии. Я и пошел в политику в надежде хоть что-то изменить, но убедился, что изнутри системы ничего изменить нельзя. К моему глубочайшему сожалению, истинной демократии не существует…

— Все, что вы говорите, для меня не новость, — заверил Алексей. — Господин генерал просветил. Вот только несколько односторонне.

— Неудивительно, — позволил себе едва заметную усмешку Славич. — Вы, я вижу, ему не слишком доверяете?

— Я никому полностью не доверяю, — тоже усмехнулся император. — В нашей истории хватало примеров, доказывающих, что властителю вредно доверять кому-либо от и до. В неких пределах — да, но не более того. И даже это небольшое доверие нужно заслужить. Господин генерал кое-что уже сделал, ограниченное доверие заслужил, от вас же я пока, извините уж, слышал только красивые слова. Сделайте что-нибудь — а потом поглядим.

— Вы, конечно, правы… — согласился президент. — Перейду к конкретике. Я могу предложить вам относительно неплохо работающий госаппарат, в ключевых точках которого находятся мои люди, тщательно подобранные люди, умеющие действовать тайно и сообразно общей цели. Люди, имеющие кое-какие идеалы, не полностью продажные. Понятно, что вам придется переформировать этот аппарат, но это значительно легче, чем строить его заново. Тем более, что для вас не будет проблемой выбросить из него или даже казнить вредящих делу чиновников. У меня таких возможностей не было, приходилось действовать обходными путями.