Пока не поздно - Кей Мортинсен

Мей обессиленно прислонилась к стене, потрясенная услышанным. А Энтони продолжал разговаривать с дочерью, обещая ей самое что ни на есть розовое будущее — и игру в снежки, и уроки бальных танцев, и бассейн во дворе, и шумные дни рождения…

Но ни одно из этих обещаний не подразумевало участия Мей в жизни девочки. Сбитая с толку, озадаченная, она тихо возвратилась в спальню. Почувствовав, что замерзла, по-быстрому приняла душ и натянула на себя джинсы и теплый канареечно-желтый свитер.

Весь оптимизм ее куда-то улетучился. Теперь она уже не была уверена в чувствах Энтони. Почему он вздохнул с таким облегчением, когда она согласилась стать его женой? Неужто дело только в мужской гордости? Вряд ли он боялся, что его отвергнут.

И при чем тут маленькая Ребекка? «Теперь тебе нечего бояться…» Что за опасность угрожала ребенку? От кого Энтони стремился уберечь младенца?

На ум приходили все новые и новые вопросы, пока у Мей не разболелась голова. Она спустилась в кухню, сварила себе крепкого кофе, но отставила чашку в сторону, не в силах выпить ни глотка. Нашла в аптечке аспирин и с отвращением проглотила таблетку.

Отныне в жизнь Мей вошел страх, отравив краткие мгновения чистой, ничем не омраченной радости. На задворках сознания замаячило нечто темное и зловещее, угрожая отнять у нее счастье.

Но расспрашивать Энтони она не должна и не будет. Как говорится, не буди лихо…

Весь день Мей пролежала на диване, мучаясь головной болью. Энтони обхаживал ее и так, и эдак. И столько любви и сочувствия выказал, что Мей уже готова была посмеяться над своими тревогами.

Энтони всегда надышаться не мог на малютку Бекки. И хотя Мей тоже полюбила девочку и мечтала о том, чтобы принять на себя часть забот о ней, Энтони так ни разу и не позволил ей покормить малышку, ни разу не оставил ее с Бекки наедине…

Мей вздрогнула. Что, если наличие жены придает Энтони уверенность в завтрашнем дне? Современное общество, конечно, весьма демократично, однако же отец-одиночка — явление редкое. Тем более если речь идет о грудном ребенке. Может, социальные службы выразили сомнение в том, что мужчина в одиночку способен справиться с подобной задачей, и он испугался, что Бекки у него отнимут?..

— Наконец-то ты снова улыбаешься! — Энтони стоял в дверях, восхищенно глядя на нее. И Мей готова была поклясться, что его глаза лучатся любовью и нежностью.

— Люблю тебя! — горячо заверила она, стыдясь собственных сомнений.

— О, Мей! — Энтони подошел к дивану, опустился на колени и привлек ее к своей груди. — Надо отпраздновать нашу помолвку, — прошептал он ей на ухо.

— Хочешь, я приготовлю праздничный ужин? — поддразнила Мей.

— Спасибо. Но я пока что на тот свет не тороплюсь, — съехидничал Энтони. — Лучше сходим куда-нибудь. Куда можно взять и Бекки. Выберем какое-нибудь шикарное местечко…

— Что до меня, — быстро отозвалась Мей, — то дорогое шампанское, официанты, говорящие с французским акцентом, и всякие там мудреные закуски меня не волнуют. Все, что мне нужно, — это ты, Энтони. И Бекки, конечно. — Она слегка отстранилась, чтобы видеть его лицо. — В конце концов малышка тоже член семьи.

— Конечно. — Энтони улыбнулся, и от этой улыбки у Мей сладко заныло сердце. — Конечно, член семьи! — И он заключил ее в объятия, прижав к себе так крепко, что она задохнулась от восторга.

Никогда еще они не занимались любовью так неспешно и нежно, наслаждаясь каждым мгновением. Блаженные ощущения накатывали волна за волной, опьяняя и одурманивая Мей. Голова кружилась, как от дорогого вина.

После она наблюдала за тем, как Энтони кормит и пеленает малышку, изумляясь его энергии и выдержке. Неважно, что он устал, неважно, что за трудный день или ночь выпали ему на долю, со своей ненаглядной дочерью Энтони был неизменно терпелив и ласков. Ни разу не выказал раздражения или досады, когда маленькая Бекки начинала громко заявлять о своих потребностях.

Впрочем, малышка плакала нечасто. Ведь Энтони всегда был рядом, понимая, что ей нужно, умело и ловко справляясь с любым неотложным делом. И за это Мей любила его еще сильнее, невольно мечтая о будущем, когда у них появятся собственные дети.

Позже, расположившись в знакомом ресторанчике, за все тем же столиком, Энтони завладел ее рукой и провозгласил тост:

— За нас! За наш брак! — И добавил чуть слышно: — За самую любимую из женщин.

— О, Энтони, прошептала Мей, смахивая непрошеные слезы. — За нас, — повторила она. — За мужчину, которого я обожаю и буду любить до гробовой доски!

— Завтра пойдем выбирать кольца. Назначим день свадьбы. Займемся приготовлениями.

— С удовольствием, — застенчиво улыбнулась Мей.

— У меня есть еще новость. Завтра Ника перевозят в санаторий. Я подумал, что, возможно, на следующей неделе… ну, когда он устроится на новом месте, разумно будет поговорить с ним о тебе. Держу пари, он обрадуется встрече с тобой, когда я расскажу ему, какая ты на самом деле.

— И не вздумай! Отец же сбежит от меня на край света! — рассмеялась Мей.

— Я могу и присочинить, — лукаво подмигнул ей Энтони. — Скажу, что ты занудный «синий чулок», например…

— Зато добрая к хомячкам и хорькам…

— Это точно. — Энтони сощурился, делая вид, что внимательно приглядывается к собеседнице. — И в одежде предпочитаешь… строгий классический стиль.

— И всегда невозмутимо спокойная и собранная, — докончила Мей.

Как славно он ее поддразнивает! Барделл тоже любил дразниться, да только жестоко, с подначками! А Энтони… он же — любя.

— Спасибо тебе за все, — сказала она. — Дождаться не могу, когда увижу отца.

— Мей… — Энтони смущенно умолк. — Мне надо тебе кое в чем признаться. Это касается Бекки.

— Ты боишься ее потерять? — спросила она, облекая в слова собственные страхи.

— Что ты имеешь в виду? — хрипло осведомился он, резко вскидывая голову.

— Я… я и сама не знаю. Просто подумала… ты вроде как встревожен. А Бекки для тебя так много значит!.. — Голос ее прервался, и Мей поспешно осушила бокал с вином. Ну кто ее за язык тянул. Энтони явно насторожился. — Забудь, что я сказала. Сама не знаю, что себе напридумывала. Словом, редкая чушь…

— Договорились. — Нетерпеливым жестом Энтони оборвал поток ее бессвязных оправданий.

Слегка обиженная, она умолкла и выжидательно посмотрела на Энтони. А у того, похоже, слова не шли с языка. Мей похолодела от недоброго предчувствия.

— Ты же знаешь… я забочусь о Бекки чуть не с самого ее рождения.

Она ждала продолжения. Но собеседник надолго замолчал. Тогда Мей решила его подбодрить.