Exodus Dei - Андрей Н. И. Петров

как вдруг оказался зажатым чьими-то спинами и плечами, на шею ему кто-то сел, сантибов из руки выбили ударом.

— Не надо, копия, — услышал он у себя в голове хор из нескольких десятков отражений одного голоса, когда попробовал использовать силу, чтобы освободиться. — Потерпи, и обретешь.

Гравитроника будто совсем отказала, Хан принялся распихивать существ, чтобы отвоевать себе хоть какое-то пространство. Чувство массы показывало, что они появились в канализации повсюду, вытеснив воздух, и если ничего не изменится, через четверть минуты Истребителю 2.2 будет нечем дышать.

Барахтанье в телах, не похожих на рагские, фотские, кронгские или талихские, продолжалось где-то ту же четверть минуты — существа исчезли столь же внезапно, как и появились. Хан упал на спину, остатки дыхания вырвались из его легких из-за резко упавшего давления в коллекторе, инстинкт заставил мастер-копию обнять себя и легонько сдавить, как приходилось делать при аварийных выходах в открытый космос для гравитационной компенсации декомпрессии. Сила вернулась, кажется, он даже повредил себе ребра.

Воздух уже засасывался обратно в канализацию, однако на ту глубину, где прятался Истребитель 2.2, он не мог проникнуть раньше нескольких минут, и если ничего не сделать, мастер-копию и всю вторую линию ждала смерть. Поэтому Хан решил действовать рискованно. Он завалил все выходы из коллектора, кроме одного, самого узкого, а тот заблокировал на ближайшем повороте; встал у противоположной стены и пустил гравитационную волну в получившийся тупик. Как обычно, гравитроника тонизировала тело, и это было как нельзя кстати, пока оно задыхалось и страдало от баротравмы. Позади себя он оставлял абсолютный вакуум, а вперед, в каменный мешок, толкал частицы атмосферы. В коридоре ему пришлось опереться плечом о стену и больной рукой вновь обхватить грудь, чтобы выровнять давление, здоровой продолжая вжимать воздух в завал. Добравшись до тупика, Истребитель 2.2 обрушил проход позади себя, и только после этого отпустил гравитацию.

Воздух лишь слабо овеял его лицо, давление в получившейся крошечной камере едва ли достигало половины рагской нормы. Но теперь Хан хотя бы мог дышать. Он просидел там не больше трех минут, пытаясь прийти в себя и решить, как лучше поступить дальше, когда в толще инфраструктуры над ним разверзся горячий колодец пятидесятиметрового диаметра. В отличие от гигантских телепортов и мгновенно возникающих и исчезающих существ, это уже было кое-что хорошо знакомое Истребителю 2.2 — видимо, бои в Реткене продолжались и кто-то на орбите ударил по городу наносветом. А ведь сейчас там, наверху, Халле и другие фоты, его главная надежда уйти с Баркина. И найти оригинал они тоже могли помочь. А значит, лучше ему ускорить их встречу.

Хан втянул в себя побольше воздуха, уже не слишком пригодного для дыхания, и развел над собой потолок так высоко, как хватило его сил. Вышел узкий конус метров на семьдесят, где-то посередине пронзивший коридор, по которому уже гулял обычный канализационный сквозняк. Подождав, пока законы физики восстановят вокруг нормальные условия для дыхания, мастер-копия попробовал подняться наверх на воздушной подушке, но оказался слишком неловок после пережитых перегрузок, чтобы контролировать движение, да и покалеченная рука по-прежнему плохо держала силу. Рассчитывать приходилось только на передатчик Халле.

До дна выжженного наносветом колодца Хану оставалось 12 гравитационных рывков, аналогичных первому, но почти километровую скважину ему удалось закончить лишь на 21-м. Когда наверху появилось тусклое серое пятнышко, он поначалу испугался, что от декомпрессии в глазах отслоилась сетчатка, но быстро понял, что настолько привык к темноте и чувству массы за три часа, что не узнал солнечный свет: жаркая предзакатная пора над Реткеном приветствовала его слабеньким лучиком, сумевшим пробиться на двухкилометровую глубину. Хан включил передатчик и принялся расширять горло скважины, луч света становился понемногу ярче, вместе с ним росли и шансы, что до поверхности доберется радиосигнал.

— Хан, тебя не задело? — сразу же спросила Лазева, выйдя на связь.

— Халле, я цел, — Хан впервые назвал ее по имени, — что у вас?

— В двух словах не скажешь. Сначала богоподобные, потом обстрелы с орбиты, а вот сейчас на нас падают гравибомбы, кажется, сразу все, а коллеги-рагцы сошли с ума и стали разговаривать с голосами в голове.

— Гравибомбы?

— Да, как полдня назад у покойного Фредера, только больше. За нас не беспокойся, представительство надежно защищено от глупостей рагских хаверней. Тебя я уже нашла по маяку, пережди бомбардировку, и я тебя подниму.

— Хорошо, можешь пока поискать других ганийцев? Я не могу улететь с вами, если не найду свой оригинал…

— О, видела его на трансляциях, тот еще оригинал. Убил в Дуве семь мастер-копий, ты, выходит, восьмой…

— Что?!

— …оставил кратер сначала на месте Замека, а вот сейчас и на месте Гомиса. Ты уверен, что так уж не можешь лететь без этого отродья Идды, храни меня Рунаиль?

Хану удалось ответить не сразу — его захватило видение сотен Истребителей, умирающих по всем провинциям РР-9 без какой-либо видимой причины. В наступившей внутренней тишине он обнаружил, что мыслительный фон шумит уже не так яростно, в него добавилось ощущение удовлетворенности, а преобладающим желанием стал комфортный побег. Нет, кроме контроля над оригиналом другого варианта у него нет, и, кажется, примерно понятно, где того искать.

— Хан? Скоро связь прервется.

— Уверен, Халле. Без него никак. И я знаю, что он хочет сбежать с Баркина. Ищи в Дуве, он прятаться не будет.

— Хан, ты б видел… — вместо ответа сказала Лазев после небольшой паузы, затем связь действительно прервалась.

Аи

Существо, оказавшееся Богом-творцом Великих Пределов и создателем Вселенной, было известно Предельным миллионы лет, однако интереса к Нему они никогда не проявляли, считая осколком некой вымершей цивилизации, возможно, ее представителем, возможно, ее артефактом. Аи легко нашла Его в видовой базе — безымянная неприметная особь, появлявшаяся то тут, то там и исчезавшая из поля зрения на сотни тысячелетий. Для класса действительно-бессмертных ничего особенного, подобных Ему вечных скитальцев насчитывалось несколько миллиардов.

И вот стало ясно, что Он не рядовой действительно-бессмертный, а некто неизмеримо больший. У Предельных не существовало религии, они допускали, что Мир-Часы мог быть искусственно создан — слишком уж на эту мысль наводили тонкие настройки Вселенной — но заключали, что в таком случае создатель или покинул свое творение, или изначально находился вне его, где-то там, откуда появлялись богоподобные. В "Великих Пределах" недоказуемости реальности/виртуальности Бога был посвящен целый том, где Бог в известной степени уподоблялся неопределенным математическим выражениям: сформулировать можно, вычислить — нет.

Теперь, когда Сестры обрели Бога, они смогли эмпирически установить, что Его подлинная величина