Мой нежный ангел - Даниэла Стил

Но когда после обеда она вошла в зал судебных заседаний, ни одна живая душа не догадалась бы, что Лиз ненавидит свою работу. Как обычно, она была собранна, внимательна и вооружена всеми возможными фактами и свидетельскими показаниями, какие только можно было собрать, чтобы до последнего отстаивать интересы своей клиентки. И, как и в большинстве случаев, дело было выиграно, хотя претензии миссис Кемпински к бывшему мужу самой Лиз казались просто смехотворными. Как бы там ни было, по окончании слушаний судья поблагодарил ее за блестящую подготовку дела и за то, что она сумела убедительно доказать — выдвинутый противной стороной встречный иск не имеет под собой никаких оснований.

Было почти пять часов, когда Лиз наконец вернулась в контору. Ответив еще на несколько деловых звонков, она заторопилась, чтобы вернуться домой хотя бы к половине шестого.

— Вы уже уходите? — спросила Джин, входя в ее кабинет с новой кипой бумаг, которые только что прибыли со специальным курьером. Это были документы, которые могли пригодиться Лиз в самое ближайшее время для очередного дела о разводе и поступили от одного из самых уважаемых детективных бюро Сан-Франциско.

— Мне нужно пораньше попасть домой, чтобы потренировать Джеми. В этом году он снова собирается участвовать в Специальной олимпиаде для детей-инвалидов.

— Это замечательно, миссис Сазерленд, — сказала Джин. Ради Лиз она продолжала поддерживать все традиции и высокие стандарты, установленные Джеком как для клиентов, так и для нее самой. Лиз не хотела никаких перемен, и Джин организовывала ее рабочий день точно так же, как было при Джеке. Единственное, от чего Лиз отказалась, это от привычки работать в кабинете мужа, хотя эта комната, выходившая окнами на восток, всегда нравилась ей больше. Она велела Джин запереть дверь и почти никогда не входила туда, разве только ей необходимо было разыскать какую-то бумагу. Лиз словно ждала, что Джек вернется и снова сядет за свой стол, чтобы разобрать какое-то новое, запутанное дело. Поначалу это казалось Джин странным, но со временем она привыкла и перестала обращать на запертую дверь внимание. В отличие от Лиз она не заходила туда вовсе, поскольку все нужные ей бумаги лежали у нее в столе.

— Увидимся завтра. — Лиз кивнула Джин на прощание и выскользнула за дверь.

Когда она вернулась домой, Джеми уже ждал ее. Кэрол привезла его из лагеря и дала ему чаю с бисквитами. Лиз успела переодеться в джинсы и майку и спуститься вниз. Через пять минут оба были уже на просторном заднем дворе, где Джек когда-то устроил яму с песком для прыжков в длину.

— Ну что ж, начнем, пожалуй, — сказала Лиз, растягивая вдоль ямы рулетку.

Джеми разбежался и прыгнул. Прыжок вышел слабеньким, и он сам это понял. Опустив голову, Джеми подошел к Лиз и, ковыряя землю носком кроссовки, пробормотал:

— У меня не получается…

Он выглядел так, словно уже проиграл. Джеми, похоже, готов был отступиться, хотя они едва начали. Лиз решила, что настал тот самый случай, когда она обязана настоять.

— Ты можешь прыгать лучше, — жестко сказала она. — Смотри, как надо.

Она отошла подальше, разбежалась и прыгнула, стараясь, чтобы прыжок был не особенно далеким, но максимально правильным по исполнению.

— А теперь я покажу, как прыгнул ты…

Разбегаясь, она нарочно переваливалась из стороны в сторону, словно ей не хотелось никуда прыгать, и неловко оттолкнулась от стартовой черты левой ногой. В результате она «улетела» на каких-нибудь два с половиной ярда, и Джеми, не сдержавшись, фыркнул.

— Ну, понял, в чем разница? — Лиз знала, что Джеми гораздо лучше воспринимает картинку, чем слова, и надеялась, что ее представление вышло достаточно наглядным. — Ну-ка, попробуй еще!

Во второй раз Джеми прыгнул немного лучше, и Лиз удовлетворенно кивнула.

— Давай, давай еще, — подбодрила она сына.

Через некоторое время на задний двор вышла Кэрол.

— Ну, как успехи? — осведомилась она, и Джеми с мрачным видом покачал головой.

— Не очень хорошо. Наверное, мне не стоит даже выходить на старт.

— Ничего подобного, — твердо сказала Лиз. Она очень хотела, чтобы Джеми не только участвовал в олимпиаде, но и победил — ведь она знала, как много это для него значит. Когда он тренировался с отцом, он однажды выиграл «серебро» в беге на сто ярдов и «бронзу» в прыжках в длину. Она не сомневалась, что ему по плечу по крайней мере повторить этот успех. Она велела сыну попробовать снова, и на этот раз он прыгнул намного удачнее.

— Вот видишь, — сказала Лиз. — «Я хочу победить, но, даже если этого не случится, я клянусь, что буду стараться», — напомнила она ему слова клятвы юных спортсменов-олимпийцев.

После этого Джеми повторил прыжок еще несколько раз, затем они перешли к бегу. Джеми дважды промчался через двор, длина которого составляла чуть больше ста ярдов, и оба раза показал вполне приличное время. Бег на короткие дистанции всегда давался ему лучше, чем прыжки в длину, — он был быстрее, чем большинство мальчиков, с которыми ему приходилось соревноваться, к тому же во время бега не так нужна была координация движений, и ему удавалось лучше сосредоточиться на том, что он делает. Несмотря на задержку умственного развития, Джеми умел собираться, как никто другой; этой зимой он наконец-то выучился читать и ужасно этим гордился. Теперь он читал все, что попадалось под руки, — надписи на пакетах с овсянкой, вывески в витринах магазинов, ярлычки от новых платьев сестер, листовки, которые рекламные агенты засовывали под стеклоочистители машины Лиз, и даже деловые письма, которые она оставляла на кухонном столе или на холодильнике. Насколько Лиз помнила, ни один из ее детей не любил читать так сильно и не читал так много, как Джеми.

В семь вечера Лиз решила, что на сегодня, пожалуй, хватит, но Джеми уговорил ее позаниматься еще хотя бы десять минут, и в результате они закончили только в половине восьмого.

— Не будем так уж спешить — у нас впереди еще целый месяц, — сказала Лиз, помогая сыну стащить через голову мокрую от пота майку. — Вовсе не обязательно загонять себя насмерть в первый же вечер.

— Как ты не понимаешь, мама, ведь я должен победить! — с негодованием возразил Джеми. — Кроме того, папа всегда говорил, что тренироваться надо до тех пор, пока можешь стоять на ногах. А я все еще могу! — добавил он простодушно, и Лиз не сдержала улыбки.

— Думаю, нам все же стоит прерваться на ночь. Пока ты еще действительно держишься на ногах, — сказала она. — А завтра обязательно потренируемся еще.

— О’кей, — в конце концов согласился Джеми.