Возвращение в Тооредаан — 2 (СИ) - Егор Чекрыгин

— Не стрелять. — Еще раз проорал я. — Сейчас к нам с другого борта полезут… Перестроиться углом — поперек и вдоль судна, Целиться в противника.

…Еще один удар корпусом о корпус. Стук заброшенных абордажных крючьев. Звенят натягиваемые канаты, притискивая и связывая двух гордых морских скитальцев.

— Целься. Пли. — Ору я, видя как возле перекинутых абордажных мостиков, скопилась изрядное количество мишеней. И наведя туда фальконет, подношу к запалу пальник. Пушчконка рявкает, как маленькая, но очень злобная собачка. За ее рявканьем следует громкий, хотя и не очень дружный залп.

— Взяли вторые мушкеты. — Ору я, судорожными движениями пробанивая ствол своей полуручной артиллерии. — Целься. Пли.

Третий залп мы уже дали именно что «в направлении», поскольку все шканцы затянуло кромешным дымом. Я на ощупь достал из корзины пару, заранее заготовленных мешочков пороха, и зашвырнул их в ствол. Примять банником. Теперь пыж. Забиваю его в ствол, — по-настоящему тяжелая работа. Мешочки с картечью…

— За… Кхе-кхе. …ряжай! — Прокашлял я команду, забивая в ствол фальконета последний пыж. — Стоим на месте, не дергаемся!

Лезть сейчас на палубу не имело никакого смысла. Во-первых, не видно что там вообще творится, а во-вторых — еще рано, даже стреляя залпом почти в упор, мы едва ли нанесли серьезный урон противнику, так что рукопашки все равно не избежать, такие тут законы войны. …Но шанс подгадить противнику еще, у нас есть, и упускать его я не буду. Дым немного рассеялся, и мы увидели очередную вражескую команду, штурмующую нашу посудинку. Кажется, учили их по той же методике, что и прежних. Перелезть через борт, и в строй. Тактика скорее сухопутная, но, как я слышал, удихи на море раньше как-то особо не блистали.

— Целься… — Заорал я. — Пли. …Передать пистолеты. Целься. Пли…

Ну вот, весь огнестрел кончился. Врага мы проредили неплохо. Теперь дело только за клинками и за удачей.

Я устало плюхнулся на канатную бухту, не обращая внимания на заляпавшие ее капли крови, устало уронив рядом зазубренную шпагу. …Капли крови… Да вся эта связка из трех кораблей, была сплошной огромной каплей крови плавающей в каком-то океанском безвременье. …Вот ведь сволочная стихия — море. Сегодня, вероятно несколько тысяч человек, и целых три корабля, канули или еще канут, когда мы выбросим трупы за борт, в эту пучину, а ему — хоть бы хны. Даже красноватый отблеск на волнах, это не следы пролитой крови, а банальный отсвет заходящего солнца. А само море настолько спокойно и равнодушно, что ассоциаций с кровью даже не возникает. Да уж — денечек сегодня выдался веселый. Было тут место и клинкам и удаче, но главную скрипку сегодня играла смерть.

Наша грозная пальба наделала много шума, но куда меньше трупов. Что поделать, еще там, на Земле-1, нам говорили, что в аналогичные времена у нас, мушкетная стрельба отличалась такой «точностью», что только пол процента пуль попадали в цель, и по расчетам одного деятеля, на убийство одно солдата противника было необходимо потратить свинца в семь раз больше его собственного веса[3].

Может быть это и некоторое преувеличение, тем более что мы стреляли почти в упор, но во всяком случае, когда заряженные стволы у нас закончились, врагов осталось еще много. Очень много. Намного больше чем нас. Правда, надо признать, что после устроенной нами пальбы, они пребывали в несколько «изумленном» состоянии духа, все-таки тут, к подобному граду свинца еще не привыкли, особенно в морских сражениях. Как я понял — моряки вообще не слишком доверяли ручному огнестрелу, предпочитая для начала пальнуть по друг другу из больших пушек, а потом сойтись в рукопашную. Что опять же, имело немалый смысл, ибо попасть из мушкета в цель вообще сложновато, а сделать это на качающейся палубе — штука еще более не простая. А еще все эти тлеющие фитили, крупицы не слишком качественного пороха, вылетающие из стволов горящие пыжи…, иной раз достаточно одной искры, попавшей на просушенный солнцем и ветрами парус, чтобы твое судно превратилось в большущий костер. Лучше уж расколоть друг дружке головы большими острыми железяками, чем сгореть в подобном костре. А коли не особо используешь, то и обучать экипаж стрелять, нету особого смысла.

В общем — все эти экскурсы в историю конечно дело интересное, но мне сейчас не до них.

— Вперед! — Опять заорал я, чувствуя, что уже вот-вот сорву глотку. Хоть бы жестяные рупоры изобрели, сволочи средневековые! — Вломим этим гадам! Биидша, чисти левый борт. Все остальные на правый. Дави удихскую сволоту!

…Разумнее конечно было бы оставить часть команды на надстройках. Чтобы в случае чего было куда отходить, а они могли бы прикрыть нас огнем. Но зная свой контингент…, в тылу никого оставлять нельзя. Другие решат, что на их хилые плечи взваливают главную ношу, и откажутся идти в бой. Если бы они так же хорошо освоили бы дисциплину, как освоили искусство склок. Так что…

— Вперед ленивые сволочи. Покажем этим удихским сволочам, какова на вкус сталь наших клинков. Дави, руби, злодействуй! Если сможете захватить фрегат, я отдам вам его на разграбление на три дня! Все золото удихов будет вашим!

…Ага, помечтайте дебилы. — Нам бы собственную палубу удержать до подхода подкрепления, если оно вообще подойдет. А уж о захвате вражеских кораблей и мечтать не приходится. Но — пусть эта сволочь считает, что все возможно. Для них, жадность — лучший стимул.

Сначала наш напор на ошарашенного врага, принес заметный результат. Кое-где мы даже смогли дойти, и спихнуть за борт успевших перебраться на наш корабль удихов. Но они довольно быстро перестроились, и начали давить уже нас. Мои аэрооэские вояки, соответствующим образом накачанные перед боем, дрались с отчаянностью загнанных в угол крыс. Может не очень умело, но яростно. Но крысы — они и есть крысы. А против нас работали «хищники» примерно уровня…, соболей или даже лис. Слава богу — не тигры, но и эти крыс давить умели. И наше воинство, начало сначала медленно, а потом все быстрее, откатываться назад теряя боевой дух, к левому борту, где дюжина Биидши, добивала остатки абордажной команды первого фрегата, и тоже, не так чтобы сильно успешно, поскольку соотношение сил было даже чуточку в пользу противника, а вояки из аэрооэсцев, были так себе. Выбрав момент и вскочив на крышку люка, сантиметров на двадцать возвышавшегося над общим уровнем палубы, попытался оглядеть поле боя. Да — хреновые дела. Похоже нас скоро зажмут, тем более что кажется и на первом фрегате, смогли набрать новую абордажную команду. Не столь многочисленную, и наверняка не столь опытную в бою. Но в такой драке, даже небольшой перевес, который обеспечит команда коков, плотников, юнг, а то и вовсе — корабельных мартышек, может существенно повлиять на ситуацию. Похоже нам крышка.

…Поторопился. Когда мы уже сдали середину палубы, и почти прижались к левому борту, за спинами удихов вдруг послышался жуткий вой, который, как я узнал чуточку позднее, служил боевым кличем жителям Квад-ал-ахара. Четыре Пальца, несмотря на свои рассказы о «нехватке мозгов» и «боевом безумии», сейчас все сделал правильно. Выводить своих вояк из центральных грузовых люков, как я ему сказал, он не стал. Развел их на нос и корму, и они вылезли через куда более узкие и неудобные люки ведущие в жилые помещения галеры. Зато они сумели сосредоточиться, быстро выскочить, и ударить удихам в спину. Видимо бывшим бунтовщикам было за что мстить своим поработителям. Вояки из них оказались куда лучше аэрооэсской сволоты. И более умелые, и гораздо более мотивированные. Не хватало пожалуй хладнокровия. Недостаток оружия они компенсировали внезапностью удара, и безумной яростью. Ну и количеством конечно. Как-то я этого раньше и не замечал, когда они компактно сидели, по три человека на одно весло. Но их тут, оказывается, было под три сотни человек. А например все мое войско, включая ветеранов — шестьдесят человек, да плюс десяток матросов Гилли. — А что вы хотели? — Парусный кораблик, на него слишком много народа не воткнешь. …В общем — удихам пришлось несладко. Пусть наша подмога и была плохо вооружена, но желания убивать ей хватало. И они убивали. И вскоре, уже удихам пришлось очень туго, поскольку это мы их зажали между двух огней. …Но тут в спину ударили уже нам. Причем с двух сторон. Получился такой забавный многослойный бутерброд. Второй фрегат тоже выслал подмогу составленную не из лучших бойцов но когда тебе в спину тычет протазаном калека-кок, или сопляк-юнга, — много не навоюешь.

Мы опять отжали врага до середины палубы, и я вновь воспользовался крышкой люка, а вдобавок еще и лежащим на ней трупом. Кажется это был кто-то из наших. Заняв эту сомнительную высоту, я вновь огляделся, чтобы оценить обстановку, и сердечко у меня слегка екнуло.

— Ты чего делаешь, мудак? — Заорал я, стараясь перекрыть грохот боя. — Осьминог, твою мать, совсем с ума сошел?