Кровь Моего Монстра - Рина Кент

В другое время, когда он надевает очки, он выглядит как утонченный джентльмен.

По крайней мере, со стороны.

Он направляется в сарай, затем появляется оттуда с топором и несколькими большими кусками дерева. Затем приступает к их раскалыванию.

Несмотря на то, что буря закончилась, все еще холодно и продолжает идти снег. Однако Кирилла это, похоже, не волнует, так как он снял пальто и остался только в шерстяном кардигане.

Он продолжает рубить дрова резкими, точными движениями, которые притягивают мое внимание.

Я не могу отвести от него взгляд.

С того самого утра, когда я бесстыдно терлась о его эрекцию, между нами ничего не изменилось.

Да, он держит меня за руку всякий раз, когда Надя достает свою иглу ужаса, но он больше не спит на кровати.

На самом деле, я не думаю, что он вообще много спит, а если и спит, то на стуле, где он проводит большую часть ночи, читая какую-то книгу, которую ему дал Николас.

Он взял за правило вступать в физический контакт только в случае необходимости. И по какой-то причине меня это раздражает без видимых причин.

Я кладу нож на разделочную доску и потираю пальцы друг о друга. Если я хочу нормально дышать, я должна что-то сделать с этой ситуацией.

После минутного раздумья я наливаю чашку чая, надеваю пальто и направляюсь к входной двери. Я улыбаюсь, услышав отдаленные голоса Нади и Николаса, доносящиеся из их спальни. Она ворчит на него, что он недостаточно одет и что ему нужно следить за своим здоровьем.

Когда я переступаю порог, моя улыбка исчезает, и это связано не столько с морозом, сколько с тем, что за дверью стоит мужчина.

Мои поры наполняются страхом — знакомое чувство, когда я нахожусь рядом с Кириллом.

— Я принесла чай. — Мой голос удивительно приветлив и спокоен.

Он поднимает голову от своей работы, и я снова оказываюсь в ловушке его ледяных глаз, которые ставят зиму и весь снег на место.

Его карающий взгляд изучает меня с головы до ног, и мне требуется все, чтобы не съежиться.

— Что? — говорю я менее уверенным тоном, чем раньше.

— Ты в состоянии двигаться комфортно, не нагружая свою травму, да?

Я киваю.

Он бросает топор и надевает пальто.

— Пойдем со мной.

— Куда?

— Куда-нибудь в укромное место, где нас не услышат.

Ох.

Не зная, что делать с чашкой чая, я ставлю ее на разделочную доску и следую за ним. Шаги Кирилла съедают расстояние в мгновение ока, и мне приходится бежать трусцой, чтобы догнать его.

Мы забредаем в небольшой лес, окружающий деревню, пока он не останавливается под огромным деревом, прислоняется к нему и скрещивает руки и лодыжки.

На мгновение он остается в таком положении, ничего не говоря, и я сопротивляюсь желанию спросить, но я поняла, что Кирилл не из тех, кого можно на что-то подтолкнуть.

— Мы возвращаемся, — наконец объявляет он.

— Ты связался с остальными?

— Только с Виктором, да. Он на базе и приедет за нами вечером.

— Слава Богу, с ним все в порядке. А как Максим? Юрий? Остальные?

— Без понятия. Мне пришлось прервать разговор, потому что меня нашел Николас.

— О, хорошо.

Что-то не так, однако. Я не обратила на это особого внимания раньше, но выражение лица Кирилла стало жестче с тех пор, как он вернулся с рынка с Николаем.

— Нам пора уходить, — продолжает он.

— Я думал, это будет вечером?

— Пикап будет вечером, но нам нужно немедленно покинуть дом этой пары. У меня было неприятное чувство, что сегодня на рынке за мной следят, и Виктор подтвердил, что наше положение могло быть скомпрометировано.

— Хорошо, мы просто попрощаемся и уедем.

Он покачал головой.

— У нас нет на это времени. Если мы задержимся рядом с ними, то подвергнем их жизни опасности.

— Мы не можем просто уйти, ничего не сказав.

— Мы уйдем. Это приказ.

Мои мышцы напрягаются, но Кирилл, как безразличный монстр, просто поворачивается и делает несколько шагов, а затем начинает копать снег.

Я наблюдаю издалека, моя кровь кипит не только от такого поворота событий, но и от него самого. Как он мог представить, что уйдет, даже не попрощавшись с людьми, которые приютили нас и ничего не попросили взамен?

Вскоре после этого он достает наше оружие и боевое снаряжение, которое он завернул в непромокаемый рюкзак. Он бросает свое рядом со мной, и я подбираю его.

— Одевайся.

Мои пальцы крепко сжимают материал, и я хочу ударить его по лицу, но не могу. Во-первых, Кирилл не ценит эмоциональных всплесков, так что это может привести к обратному результату.

Во-вторых, он исчез за деревом.

Мои движения отрывисты и безумны, когда я снимаю пальто и начинаю одеваться в удивительно сухую одежду. Потому что он умело их спрятал. Кирилл всегда думает наперед, никогда не колеблется и не сворачивает со своего первоначального пути.

Пока я наматываю бинты на грудь, я распаляюсь и одновременно чуть не замерзаю до смерти, а это не самое приятное сочетание.

С каждой обмоткой я чувствую, что снова запираю себя внутри. Прошло всего несколько дней, но я легко привыкла быть женщиной и чувствовать себя ею.

Возвращение к своему «мужскому» облику оставляет странный привкус во рту. Несмотря на то, что я так долго жила. Смогу ли я когда-нибудь снова стать женщиной?

— Ты закончила?

Меня пробирает холодок, когда Кирилл появляется в поле зрения. Исчезли очки и несколько прирученный вид. Он снова стал неумолимым капитаном со стальными нервами.

— Почти. — Я опускаю голову, чтобы сосредоточиться на завязывании шнурков.

Плечо напрягается, и я вздрагиваю.

Кирилл приподнимает мои плечи, чтобы я стояла.

— Я сделаю это.

— Нет необходимости...

— Если ты порвешь швы еще до того, как мы уедем, это будет мне в тягость. Не шевелись.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не начать сыпать проклятиями в его адрес. Как будто он делает своей миссией говорить как мудак. Хотя, возможно, это происходит естественно.

Эффективно и в рекордное время он заканчивает завязывать шнурки и встает во весь рост.

— Я возвращаюсь, — объявляю я.

— Ты что? — я не замечаю раздражения в его тоне.

— Мне нужно попрощаться с Надей и Николасом.

— Какой части «это приказ» ты не понимаешь, солдат? Мы не вернемся, и это окончательно.

— Я их не увижу. Я не могу, во всяком случае, когда выгляжу так, но я могу, по крайней мере, передать им записку с благодарностью. — Я подхожу ближе, не поднимая головы. — Они не только помогли мне, но и тебе,