Порочный 3 (ЛП) - Смит Брайан

Освещение здесь было ярче, чем в вестибюле или баре, хотя и ненамного. Кабинки выстроились вдоль задней и боковых стен лицом к пустой сцене. Все это было знакомо Ливии по предыдущим посещениям, но в этот раз было одно заметное отличие. Столы и стулья, которые обычно занимали большую часть основного зала, были убраны. В центре сцены на громоздкое сооружение был накинут большой, тяжелый на вид холщовый саван. Ливия взглянула вверх и заметила, что саван был прикреплен веревками к шкивам над головой.

Ее любопытство разгорелось. Она предположила, что сегодняшнее развлечение как-то связано с тем, что находится под саваном. Что это может быть, она понятия не имела, но с нетерпением ждала открытия. Это гарантированно будет что-то соответствующее декадансу.

Толстяк подвел ее к одной из кабинок у задней стены, и Ливия почувствовала, как ее возбуждение меркнет. Кабинка представляла собой широкий полукруг. В ее центре стоял небольшой стол, что давало достаточно простора для всех сидящих. В задней части кабинки сидели две женщины, одна из которых была мисс Викман.

Другая - доктор Воронова.

Они сидели рядом друг с другом. Доктор сидела, подогнув под себя ноги. Ее сброшенные туфли стояли на полу. Рукой она обхватывала плечи Викман. В другой руке она сжимала почти пустой бокал для коктейля. Как и Ливия, она была одета в очень откровенное черное платье. Можно сказать, провокационное платье.

Вид доктора, уютно устроившегося рядом с начальницей тюрьмы, вызвал прилив ярости. Ливия не могла этого понять. Это должна была быть ее особенная ночь с начальницей. Что эта двуличная дрянь делала здесь?

Толстяк откашлялся.

- Ваш второй гость прибыл, госпожа.

Мисс Викман улыбнулась, глядя на Ливию.

- Очень хорошо, мистер Хоффманн. Вы можете идти.

Хоффманн отдал честь.

- Хайль, Гитлер!

Мисс Викман кивнула и махнула ему рукой в пренебрежительном жесте.

- Да, да.

Толстяк покинул их. В тот момент, когда Ливия пыталась решить, сесть ли ей или подождать приглашения, она почувствовала, что кто-то приблизился к ней со спины. Она начала поворачиваться, но сильная рука протянулась и схватила ее за горло. Женский голос прошипел ей на ухо.

- Стой спокойно.

Ливия хотела вывернуться из сильной хватки, но хищная улыбка на лице начальницы тюрьмы подсказала ей, что это было бы ошибкой. Что бы здесь ни происходило, все делалось по ее приказу. Сопротивляться было бы глупо.

Еще одна сокрушительная волна разочарования обрушилась на нее. Ее обманули, заставив поверить, что сегодняшняя ночь будет волшебным вознаграждением ее безупречной работе, но было очевидно, что происходит нечто совсем другое. Единственное, что помогало ей сохранять рассудок в эти минуты, было твердая уверенность в том, что ее не за что было наказывать.

Она услышала щелчок, когда что-то зацепили за крючок на ее кожаном ошейнике. Затем рука отпустила ее горло, и она почувствовала, как ее дергают за ошейник. Наконец, обернувшись, Ливия увидела Хельгу фон Трампе. Мундштук был все еще зажат между ее пальцев. В левой руке та держала конец поводка.

Хельга подошла к начальнице тюрьмы и протянула ей поводок.

- Мне прислать еще напитков, госпожа? Похоже, что у вас все на исходе.

Та приняла конец поводка и кивнула.

- Да, было бы неплохо, Хельга. Пусть несут сразу бутылку. Спасибо.

Хельга отсалютовала и удалилась.

Викман улыбнулась и потянула за поводок.

- Сидеть, псина.

Ливии хотелось плакать. Это было даже хуже, чем она ожидала с той минуты, как увидела начальницу тюрьмы в обществе доктора Вороновой. Смешки и явное пренебрежение, обращенное к ней со стороны сопровождающего и Монокля, теперь были ей понятны. Они знали, что с ней собираются сделать. Но еще хуже было осознавать, что ее унижение только начинается. Она боялась представить, чем все это может продолжиться и как далеко зайти.

Доктор Воронова рассмеялся.

- Да, псинка, сидеть.

Мисс Викман хихикнула.

- Ты слышала ее, собака. Сядь или будешь наказана.

Стараясь не заплакать и не показать своих чувств от такого обращения, Ливия поставила свою сумку на маленький столик и начала садиться на полукруглую скамейку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но начальница тюрьмы резко дернула поводок.

- Нет, собака. На пол у моих ног. Там твое место.

На этот раз глаза Ливии увлажнились, когда она подчинилась этому приказу. Она опустилась на пол, встав на колени у ног Викман. Та еще раз сильно дернула за поводок и притянула Ливию ближе.

- Прижмись головой к моей ноге, сучка.

Ливия выполнила приказ, готовая заплакать, почувствовав руку начальницы на своей макушке. Женщина гладила ее, как собаку.

- Хорошая сучка, - сказала ей мисс Викман. - Может быть, если ты будешь хорошо себя вести, мы дадим тебе лакомство позже.

Воронова хихикнула.

- Но если ты хорошенько попросишь. Правда?

Викман засмеялась.

- О, сучка будет умолять, прежде чем закончится ночь. В этом я уверена.

Ливия не выдержала и заплакала, но быстро взяла себя в руки. Слезы были бесполезны. Она была в ловушке. Беспомощной. Теперь она просто молилась, чтобы эта ночь скорее закончилась.

Глава 21

Вкус "киски" во рту оставался еще долго после того, как Элис Кинкейд кончила, сидя на лице Джессики. Довольная оральными ласками Джессики, Элис с нетерпением полезла к девушке с ответными ласками. Поласкав ее грудь, женщина зарылась ей между бедер. Джессика была не восторге от ее ласк, но ей приходилось делать вид, что обезумела от страсти.

Уставившись в потолок, Джессика фантазировала о вещах, которые действительно ее возбуждали. Вызвав в памяти воспоминания о ее самом страстном сексе, она вскоре уже стонала и извивалась на кровати. Все бы ничего, но ее раздражал неприятный вкус во рту вагинальных выделений Элис. Лицо тоже было до сих мокрым от них, и ей не терпелось вытереть его, но Элис наблюдала за ней, и ей не хотелось, чтобы женщина поняла, что Джессике все это не так уж и приятно, как она старалась показать.

Так и не сумев достичь оргазма, Джессика решила, что пора заканчивать с этой возней и пошла на притворство. Она громко застонала и забилась в конвульсиях, как при оргазме, выждав примерное время, сколько он длиться в действительности. Откинувшись назад, издала глубокий, удовлетворенный вздох и сказала:

- О, черт. Детка, это было чертовски потрясающе.

Элис оторвала лицо от влагалища Джессики и улыбнулась:

- Ты уже кончила?

Джессика подняла голову и посмотрела на нее.

- Я не думаю, что смогу больше выдержать. Во всяком случае, не сейчас. Ты просто сводишь меня с ума.

Элис засмеялась и забралась на кровать, свернувшись калачиком рядом с ней.

- На самом деле, это ты свела меня с ума, - сказала она, прикоснувшись к лицу Джессики и слегка погладив ее по щеке. - Я могу здесь заполучить практически любую девушку. Некоторые из них действительно горячие сучки. Люси, например. Пока ты не появилась, я былa вполне довольна ею и другими. Но я думаю, что ты лучше их всех вместе взятых. Моя лучшая девушка, - oна сделала паузу, чтобы слегка поцеловать Джессику в губы. - Что ты об этом думаешь, детка?

Джессика перекинула ногу через живот Элис.

- Я намного сексуальнее Люси, черт возьми. В ней нет ничего особенного.

Элис засмеялась.

- От скромности не умрешь, да?

- Никогда не страдала от этого. И не вижу причин начинать сейчас.

Элис снова засмеялась.

- О, ты мне нравишься. Мы отлично поладим. Вижу, Люси тебе не очень не нравится. Чем же интересно, она тебе не угодила?

Джессика закатила глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Господи, я даже не знаю, с чего начать. Во-первых, она чертовски самонадеянна. По дороге сюда она сказала что-то о том, что заберет меня себе, как только ты закончишь со мной.

Широкая улыбка Элис сначала застыла, а затем медленно угасла.

- Да, самонадеянность - это слишком мягко сказано. Эта сучка перешла все границы.