Ничья жизнь - Сергей Ким

А вот тут мне полагалось закончить наскоро вызубренную мини-речь фразой «Спасибо вам» и откланяться… Но я пошёл вразнос.

- Спасибо за проведённый концерт - он нам очень понравился, - продолжил я. - Я очень люблю русские песни и вообще интересуюсь вашей страной… И в качестве ответного хода от нашего института я бы хотел тоже что-нибудь спеть… Товарищ генерал-майор, можно?..

Семь бед - один ответ!..

- Не вижу никаких затруднений, - спокойно ответил Кондратенко. - С удовольствием послушаем вас, лейтенант.

- Точно, Синдзи! - послышался из зала голос Артёма. - Давай!

Пока из-за кулис для меня тащили стул и гитару, ко мне мелкими шажками подобралась Мисато. Её глаза слегка сузились от гнева и буквально пылали яростным огнём.

- Что ты творишь, паршивец? - с самой милой улыбкой тихо прошипела майор, слегка косясь в мою сторону. - Совсем с ума сошёл?

- Спокойно, командир. Всё нормально - просто ответный жест вежливости…

- Какой ещё в задницу…

Договаривать она не стала, потому как меня наконец-то снарядили всем необходимым. Помимо стула и полуакустической гитары, притащили унесённые было стойки с микрофонами - один собственно для меня, другой - для музыкального инструмента.

Уселся, перехватил поудобнее тяжёлую полуаккустику, пробежался по струнам, отдавая эту часть полностью на откуп Младшему.

- Заранее прошу меня простить за мой русский и за то, что я не слишком хорошо играю… - предупредил всех, приноравливаясь к инструменту.

- Ерунда, Синдзи! - вновь поддержал меня Артём. Какой-то мой новый знакомый временами невыдержанный… Прямо как я. - У тебя всё нормально получится! Верно говорю, мужики?

И тут пришёл вопрос от Младшего - а чего играть-то будем, что на ходу подбирать-то? Нам же ещё нужно за время начального боя приноровиться к игре…

Я на секунду задумался, а потом просто отдался во власть своих ощущений и эмоций.

Нужна какая-нибудь песня о войне или солдатах, что я знаю. С чего я там сегодня начинал - с Цоя? Вот и продолжим…

Пальцы уже привычно ударили по струнам - никакого дискомфорта оттого, что это делаю по сути не я, уже не было. Короткий проигрыш, и мелодия подобрана, благо у моего тёзки музыка простая и незамысловатая. И это не упрёк, а только большой плюс: три аккорда - больше в дальнем походе и не нужно… В песнях, что поют простые люди нет сложных соло и невероятного вокала…

Теплое место, но улицы ждутОтпечатков наших ног.Звездная пыль - на сапогах…Мягкое кресло, клетчатый плед,Не нажатый вовремя курок.Солнечный день - в ослепительных снах!..

Группа крови - на рукаве!Мой порядковый номер - на рукаве!Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне:Не остаться в этой траве,Не остаться в этой траве!..Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!..

Я прикрыл глаза. Слова летели из меня словно бы сами по себе - не самая сильная песня, что мне приходилось слышать, но сейчас именно она играла в такт моей душе, если так можно выразиться. Потому как про меня и других солдат - пускай с нами будет удача, и мы не останемся в этой траве…

И есть чем платить, но я не хочуПобеды любой ценой.Я никому не хочу ставить ногу на грудь…Я хотел бы остаться с тобой,Просто остаться с тобой…Но высокая в небе звезда зовет меня в путь!

Группа крови - на рукаве!Мой порядковый номер - на рукаве!Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне:Не остаться в этой траве,Не остаться в этой траве!..Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!..

Пальцы с силой ударили по струнам: игра боем - это не так сложно, как игра перебором, а эмоций можно выплеснуть гораздо больше…

Именно то, что мне сейчас нужно.

Из меня сейчас выходили все скопившиеся эмоции, тревоги, усталость, напряжение. Или так, или было бы только хуже - в этом мире и в этой жизни подавлять всё в себе уже не получалось. Масштаб нынешних переживаний был просто несопоставим с масштабами моей прошлой жизни… Стоило мне получить всего лишь пару дней передышки, а потом подвергнуться тяжелейшему стрессу в виде встречи с соотечественниками, как у меня тут же начало рвать башню…

Но хорошо быть линкором - башню снесло, ещё минимум две осталось.

Пускай уж лучше я сорвусь здесь и сейчас, чем позже во время боевой тренировки… Выплеснуть всё накопившееся за эти недели в песне - не самый плохой исход, сейчас я чувствовал почти что искреннее наслаждение и спокойствие…

А какая-то часть разума, всегда сохраняющая спокойствие и рациональность - мой собственный автопилот - отмечал всё, происходящее вокруг. Удивлённый взгляд генерал-майора Кондратенко, нахмуренные брови Мисато, и потихоньку начинающих подпевать слушателей в зале - эту песню вполне ожидаемо знали…

Ещё раз спеть припев, аккуратно закончив песню, остановиться и осторожно подняться, стараясь не выходить резко из состояния какого-то транса…

Я просто стоял на сцене, глядя в зрительный зал, хотя и мало что мог различить в этой темноте.

Меня на мгновенье окружила вязкая тишина.

А в следующий миг она взорвалась аплодисментами. Но мне вообще было на них глубоко по фигу - я пел не для кого-то и не играя на публику, а для себя, только для себя… Просто использовал подвернувшийся случай и чуточку облегчил себе душу. Просто чуточку облегчил…

Кто-то в зале залихватски свистнул - почему-то вновь подумал на молодого старлея.

Я вновь наклонился к микрофону.

- Спасибо, товарищи.

И правда. Спасибо что вы есть, просто есть.

Кажется, сейчас я что-то понял для себя.

Вы есть, и, значит, я всегда смогу вернуться домой. Пусть это будет немного не совсем не мой дом, но люди в нём будут всё теми же. Разные жизни, разные миры, но люди остаются прежними, а к чужим стенам я всегда смогу привыкнуть.

Я всегда смогу вернуться и попробовать начать жизнь с нуля, но теперь у меня есть ещё один дом, в котором мне жить и который мне защищать.

Все рефлексии потом, Виктор. После того, как победим и получим возможность разобраться в себе. Должны победить, обязаны. А сейчас нужно просто жить сегодняшним днём, потому как вчера уже истаяло без следа, а завтра может никогда не наступить.

Будем жить здесь и сейчас.

Глава 5. Ох, что сейчас будет…

Мисато сохраняла истинно восточное выражение невозмутимости и спокойствия на лице вплоть до того момента, как мы все сели в бронированный «Кроун». А вот потом её прорвало.

Я украдкой потирал пальцы левой руки, на которых остались глубокие отметины от струн. Сильнее положенного сдавил - хорошо ещё, что не до крови. В другой руке я держал чёрную коробочку с орденом, который был мне намного дороже, чем ооновские Стальные кресты. На губах блуждала лёгкая улыбка - мне отчего-то было спокойно и хорошо…

Как только мы сели в машину, Кацураги тут же грозно повернулась ко мне. В голове невольно мелькнула картинка разворота многотонной башни главного калибра дредноута. Нет, не из-за неуклюжести, а из-за непередаваемой атмосферы угрозы.

Ох, что сейчас будет…

- А теперь, лейтенант Икари, - ледяным тоном произнесла майор. - Извольте объясниться, что вы только что выкинули в конце встречи?!

- Песню спел, - рассеяно ответил я.

- Ах, песню спели… Нет, вы не просто песню спели, лейтенант! - вспылила Мисато. - Своей выходкой вы нарушили весь регламент! Вы что, не понимаете, что мы - это лицо НЕРВ? И вести себя нам нужно соответственно, чтобы подчёркнуть наш статус и положение! А это… это…

Кацураги задохнулась от возмущения.

Я молчал.

- Ты чего молчишь? - возмутилась майор. - Отвечай, живо!

- Ты ничего не спрашивала, - равнодушно ответил я.

- Я смотрю, ты сейчас до фига спокойный, - процедила Мисато. - Думаешь твоя выходка - это нечто в порядке вещей?

Такой злой я её ещё не видел… Вот только мне сейчас было ни капельки не страшно, но и не по фигу…

Мне сейчас всё было страшно по фигу.

- Нет.

- И?

- Виноват, исправлюсь.

- Думаешь, что сможешь отделаться от меня этим казённым тоном и односложными ответами? - резко произнесла Кацураги. - Очень зря.

Я молчал. Говорить было по большому счёту не о чем - да, виноват, да, накосячил. Причём конкретно. Если после такой выходки за меня не возьмётся наш Второй отдел, то я буду очень удивлён…