Мастер дальних дорог - Иар Эльтеррус

и сонгарцы туда постоянно лезут, пытаясь вывезти хоть сколько-то, но их оттуда пинком под зад выпроваживают наши патрули. Они воют, что мы и сами не пользуемся, и другим не даем. Им предложили заплатить и добывать без проблем, но платить эти господа не желают, жаждут захапать за так. Проблема в том, что если они успеют быстро захватить систему и уничтожить население, то наши временно отступят, большую войну начинать не станут, не готовы пока к ней, и это все понимают, враги в том числе. Хотя мам, сами понимаете, все будет уже безразлично, живых таорцев в системе Орвис не останется. Здесь, понимаете ли, не Земля, и геноцид в порядке вещей.

— Весело… — протянул молодой навигатор, почесав в затылке.

— Да уж куда веселее… — скривился Моисей Соломонович, до сих сидевший молча.

Выслушав все сказанное, Артем осознал, что если даже экипаж и заметит что-то необычное на дредноуте, то никому ничего не скажет — сейчас главное, чтобы сверхмощный корабль как можно быстрее встал в общий строй и помог отбиться. А значит придется использовать все, что доступно, может и бета-орудия Дархона. Но это надо обсудить с ним самим, искин может и не захотеть, ведь если они окончательно засветятся, что «Петроград» — отнюдь не супердредноут, а нечто намного более совершенное, придется бежать, и бежать настолько далеко, чтобы найти было невозможно.

«Дархон, приветствую, мы на приближающемся челноке, — по шифрованному каналу связался он с искином. — С нами экипаж. Инженер, второй пилот, щитовик, канонир и врач. Все пятеро — мастера высшей категории. Эксперты».

«И ты здравствуй! — отозвался тот. — Знаю, что это вы, не зря же я аппарель открыл? Вот только не зря ли ты мастеров взял? Они точно заметят неладное…»

«Боюсь, сейчас не до того, — вздохнул землянин. — Помнишь, мы говорили о том, что на систему возможно нападение? Так вот, сейчас я в этом почти уверен. И Ирренару очень нужен мощный корабль в системе обороны, потому нам и кредит на таких условиях выделили, и на закрытое кладбище допустили».

«А прямо сказать не могли? — недовольно пробурчал Дархон. — Вот что за манера, действовать исподволь, а?»

«Безопасники… — тяжело вздохнул Артем. — Они во всех мирах одинаковы. Прямо действовать они просто не в состоянии, обязательно чего-то накрутят».

«Ладно, будем по ходу дела разбираться… — хмуро констатировал искин. — Сертификаты-то получили?»

«Получили. Мы теперь мастер-пилот и мастер-навигатор. Только последний экзамен по управлению сверхдредноутом еще сдать надо, ведь другого корабля такого размера, кроме нашего, здесь нет. Второй пилот — одновременно инструктор Центра Сертификации. И я очень рад, что он с нами. Мне до хорошего пилота, хоть и зовусь мастером, как до Владивостока на четвереньках, особенно на тяжах. А Леонид Петрович на них такое вытворяет, что слов нет. И опыта у него больше ста лет».

«Серьезный дядя. Ладно жду».

«Погоди, не отключайся! — всполошился Артем. — забыл важную вещь сказать. Тебе придется играть роль местного туповатого искина, но поумнее прочих, иначе не поверят. Местные искины, если им несколько десятков лет хотя бы программное обеспечение не меняли, резко умнеют. И опытные космонавты таких очень ценят и берегут».

«Ясно, — хмыкнул Дархон. — Сыграю, не впервой».

Челнок тем временем влетел в открытую аппарель, пробил защитное поле, отделяющее полетную палубу от безвоздушного пространства и опустился на зажегшийся синим светом большой круг. Его пилотировал мини-искин, поэтому он отправился в обратный путь как только люди выбрались наружу, выгрузили свои вещи, а их у всех хватало, даже баул врача оказался на самом деле контейнером два на три метра, и отошли на безопасное расстояние.

— Куда теперь? — повернулся к Артему Инголин.

— В центральную рубку, — сообщил тот. — Сейчас придут транспортные платформы. Жилые каюты на этом корабле расположены недалеко от рубки, их здесь немного, всего тридцать шесть, и все в одном блоке, только рядом с двигательным отсеком и медсекцией еще есть по одному небольшому жилому блоку. Плюс два в трюмах.

— Как и на остальных двух его собратьях, — кивнул инженер. — Если честно, я так и не понял логики разработчиков супердредноутов. Вот кому помешали дополнительные жилые блоки в разных точках корабля? Места они много не занимают, а в случае, если нужно заняться какой-то срочной работой там, не придется возвращаться к рубке для отдыха.

— Вот понятия не имею, почему так, — развел руками Артем.

— И никто не имеет, — усмехнулся Инголин. — Многие подозревают, что разработчики супердредноутов основывались на чьих-то чужих технологиях, уж очень сильно эти три корабля отличаются от всех остальных. Другая культура инженерных решений, другая научная школа, что ли, это буквально бросается в глаза. А ваш, по слухам, отличается от первых двух чуть ли не больше, чем они сами от обычных кораблей. Это так?

— Да, именно так, — ответил приятных баритон, разносящийся, казалось, со всех сторон. — Добрый день, уважаемые! Я искин супердредноута «Петроград», личное имя, данное мне новыми владельцами, Дархон.

— Ну и зачем вы искина поименовали? — повернулся к Артему инженер. — Это чревато возникновением личности…

— Просто показалось неудобным, что у него нет имени, — отмахнулся тот. — А само имя я вычитал в какой-то фантастической книжке, уж не упомню в какой. Но Дархон ваше высказывание подтвердил. Предлагаю отправиться в рубку, платформы и дроиды для переноски вещей прибыли, там посмотрите на конструкторский проект корабля и сравните то, что должно быть, с тем, что есть сейчас.

— Ваше дело, конечно… — недовольно поджал губы Инголин. — Но зря, зря. А проект посмотрим, думаю, найду, что предложить.

Центральная рубка, на самом деле представляющая собой довольно большой зал, забитый аппаратурой и пультами управления, располагалась в самом защищенном месте супердредноута — в его центральной части, причем в специальной бронекапсуле, которая уцелеет, даже если весь остальной корабль распылит в ничто. Если честно, сомнительное решение, но так уж сделали разработчики, а Дархон расположение рубки просто скопировал.

Как выяснилось, в основном пульты управления были уже смонтированы. Причем инженер не стал даже селиться, сказав, что ему плевать. В какую каюту определят, в той и будет жить. Слишком ему не терпелось ознакомиться с возможностями знаменитого третьего супердредноута, о котором в среде кораблестроителей ходило столько самых разных легенд. Остальные вместе со с дроидами, доставляющими багаж, отправились по своим каютам, выбрав самые близкие к рубке, только военврач поселилась рядом с медсекцией, в которой на данный момент почти ничего не было, кроме четырех допотопных, с точки зрения Домогацкой, медскапсул. Получалось, что секцию придется формировать своими силами, оснащая оборудованием с корабельного кладбища. Не очень хороший выход, но другого, по всей видимости, не было.