Осада Тьмы - Роберт Сальваторе

Куэнтель хотела было ответить, но Громф опередил ее.

— С удовольствием, дорогая сестренка, — обратился он к Триэль. Они не испытывали друг к другу ни малейшей симпатии, но если к Триэль Громф испытывал противоречивые чувства, то Куэнтель с ее наглыми притязаниями от души ненавидел.

Мгновенное согласие между двумя старшими отпрысками чудесным образом охладило пыл заносчивой младшей сестры, и Куэнтель до конца встречи больше не проронила ни слова.

— Может, теперь поговорим о Кьорл, представляющей опасность для всех нас? — саркастически поинтересовалась Мать Бэнр. Не услышав возражений (а если бы таковые последовали, она, скорее всего, окончательно потеряв терпение, предала бы говорившего медленной смерти), старуха перешла к разговору о возможностях обороны дворца. Она сообщила, что Джарлакслу и его банде пока можно доверять, предупредив, однако, что он первый переметнется на сторону врага, если увидит, что Дом Бэнр сдает позиции. Триэль заверила всех, что Академия пока верна им, а Бергиньон дал обнадеживающий отчет о состоянии дворцовой стражи.

Несмотря на столь приятные сведения и прекрасную репутацию дворцового гарнизона, разговор все же свелся к единственно возможному способу справиться с Кьорл и всем ее Домом. Первым об этом заикнулся Бергиньон, живо помнивший схватку с Гэндалугом.

— А что Метил? — спросил он. — И сотня иллитидов? Если бы они стали на нашу сторону, угроза со стороны Облодры ничего бы для нас не значила.

Остальных, казалось, очень воодушевила подобная возможность, но Мать Бэнр хорошо знала, что иллитиды — ненадежные союзники.

— Метил до сих пор на нашей стороне, потому что знает, что мы — залог безопасности его народа. Дальше преданность Метила не простирается. Ведь иллитиды составляют меньше одной сотой населения Мензоберранзана. Если он решит, что Дом Облодра сильнее нас, то сразу уйдет. — И старуха горько усмехнулась. — Остальные иллитиды могут даже принять сторону Кьорл, — подумав, продолжала она. — Эта дрянь так похожа на них по природе своих способностей. Наверное, они прекрасно поймут друг друга.

— Может, не стоит говорить столь прямолинейно? — осторожно вмешалась Сос’Ампту. Она даже оглядела помост, как бы опасаясь, что Метил незримо присутствует здесь и слышит каждую их потаенную мысль.

— Это не имеет никакого значения, — просто ответила старая Бэнр. — Метил и так прекрасно знает все мои опасения. От иллитида ничего не скроешь.

— Тогда что же нам делать? — спросила Триэль.

— Нужно собрать все силы, — решительно произнесла Бэнр. — Нужно отбросить страхи и нерешительность. И не делать ничего такого, что могло бы еще больше отдалить от нас Ллос. — Последние слова она произнесла, глядя на Куэнтель и Триэль, и более пристально на Триэль, которая, казалось, готова была воспользоваться тем, что Ллос больше не следит за ними, и избавиться от докучливой сестры.

— Нужно показать иллитидам, что власть над Мензоберранзаном по-прежнему принадлежит нам, — продолжала Бэнр. — Если они это увидят, то останутся с нами, им невыгодно будет, чтобы нападки Кьорл ослабили Дом Бэнр.

— Я иду в Сорцере, — заявил Громф.

— А я в Арах-Тинилит, — решительно присоединилась Триэль.

— Я не питаю никаких иллюзий по поводу дружеских привязанностей между моими соперниками, — сказал Громф. — Но полагаю, если пообещать им награду, когда все утрясется, среди них можно найти союзников.

— Учащимся запрещены какие бы то ни было контакты за стенами школы, — сообщила Триэль. — Они, конечно, слышали о происходящем в общих чертах, но о том, что грозит Дому Бэнр, им ничего не известно. Они верны, пока пребывают в неведении.

Мать Бэнр кивнула обоим.

— А ты встретишься с представителями малых Домов из тех, что основаны нами, — обратилась она к Куэнтель, доверяя ей наиболее ответственное поручение. Власть Дома Бэнр в значительной степени опиралась на десяток малых Домов, во главе которых стояли знатные отпрыски Бэнров. Куэнтель, как никто, подходила для этого задания, поскольку более всех была в милости у Ллос.

По лицу дочери было видно, что ее удалось склонить на свою сторону — скорее благодаря угрозам Громфа и Триэль, чем той подачкой, которая только что ей перепала.

Мать Бэнр прекрасно знала, что самый действенный способ положить конец соперничеству — это позволить и Триэль, и Куэнтель сохранить лицо и чувствовать себя незаменимыми. В общем, встреча оказалась удачной и все силы Дома Бэнр теперь объединятся для обороны.

Но улыбка на губах Бэнр была довольно кислой. Она прекрасно представляла себе, на что способен Метил, и подозревала, что Кьорл ничуть ему не уступает. Пусть даже весь Дом Бэнр будет на страже, но достаточно ли этого без покровительства Ллос и чародейства Громфа?

* * * * *

Рядом с приемным залом Бруенора на верхнем уровне Мифрилового Зала было небольшое помещение, где король дварфов разместил ремесленников, занятых восстановлением фигурки пантеры. Там находились небольшая наковаленка и изящные инструменты, а также стояло множество кувшинчиков и сосудов с различными растворами и зельями.

Дриззта вызвали сюда, и теперь он сгорал от нетерпения. Он, само собой, приходил в мастерскую по десять раз на дню, без всякого приглашения, и каждый раз видел одно и то же: дварфов, сгрудившихся над по-прежнему разбитой статуэткой и задумчиво теребивших бороды. После того несчастья прошла уже целая неделя, Гвенвивар была так обессилена, что едва могла приподнять голову, и неподвижно лежала перед очагом в комнате Дриззта.

Ожидание просто изматывало.

Но сейчас Дриззта позвали. Он уже знал, что утром прибыл посланец из Силверимуна, и оставалось лишь надеяться, что Аластриэль предложила какое-то действенное средство.

Бруенор следил за ним через открытую дверь своей приемной. Кивнув, он мотнул головой в сторону, и Дриззт бросился к двери в комнатку и распахнул ее, даже не постучав.

То, что открылось его глазам, было совершенно невероятно. Разбитая — увы! — фигурка лежала на маленьком круглом столике. Рядом стоял Регис и ожесточенно толок в ступке что-то черное. С другой стороны стоял упитанный дварф, Бастер Брейсер, знаменитый мастер доспехов, тот самый, что изготовил кольчугу Дриззта еще в Долине Ледяного Ветра. Дроу даже не решился сейчас поприветствовать его, чтобы не отвлекать. Бастер стоял широко расставив ноги. Время от времени он делал глубокий вдох и снова замирал, а в руках он держал обернутые в тончайшую увлажненную материю... глаза.

Дриззт стоял и гадал, что здесь происходит, пока знакомый булькающий голос не вывел его из задумчивости.