Три Стигмата Палмера Элдрича - Филип Дик

— Мистер, мистер Байерсон… — Девушка, одна из второстепенных служащих колониального аппарата ООН, улыбалась.

— Майерсон.

— Да. Я вызвала вас, чтобы сообщить вам о назначении. И обрадовать вас, мистер Майерсон! Это будет плодородный район Марса, известный как Финебургский Полумесяц. Я знаю, вы очень туда хотели. Ладно, до свидания, сэр, и счастливо.

Она задержала улыбку до тех пор, пока не пропало изображение. Такая улыбка бывает только у тех, кто остается.

— И тебе тоже счастливо, — проговорил он.

Финебургский Полумесяц. Он о нем уже слышал: то был действительно относительно плодородный район. Во всяком случае, у колонистов там есть свои сады. Не в пример другим районам — пустыням замерзших метановых кристаллов, на которые год за годом обрушиваются штормы. Верите или нет, а он сможет подниматься хоть изредка на поверхность из своей лачуги.

Он включил чемоданчик — доктора Смайла.

— Доктор, я причинил вам немало беспокойства. Но теперь я больше не нуждаюсь в ваших услугах. До свидания и счастливо, как сказала девушка, которая остается. Меня забирают.

— Кдрикс-кс-кс-кс, — прохрипел доктор Смайл, направляясь по желобу в подвалы жилого небоскреба. — Но для вашего типа… Это немыслимо. Что за причина, мистер Майерсон?

— Желание смерти, — проговорил Барни вслед.

«Господи, — думал он, — укладывая веши, — а ведь совсем недавно мы с Рони строили такие грандиозные планы. Мы бы уж отплатили Лео по большому счету, перешли бы к Элдричу с невероятным блеском. Но Лео начал действовать первым. И теперь моя работа перешла к Рони. Как она и хотела».

Больше всего его сейчас злило, что расстроились планы. Но в этом мире он уже ничего не мог с этим сделать. Наверное, когда он отведает Кей-Ди или Чу-Зет, то сможет переселиться в мир, где…

Раздался звонок в дверь. На пороге стоял Лео.

— Можно войти? — Он вошел в прихожую, вытер сложенным новым платком свой необъятный лоб.

— Жаркий денек. Я посмотрел в газете, перевалило за шестьдесят…

— Если вы пришли предложить мне вернуться на работу, — сказал Барни, — то уже слишком поздно. Я поступил на службу. Завтра улетаю в Финебургский Полумесяц.

Вот ирония судьбы, если Лео решил пойти на мировую. Последний поворот слепых колес фортуны.

— Я не предлагаю тебе прежнюю работу. И знаю, тебя не переубедить. У меня есть информаторы в отборочной комиссии. И к тому же мне сообщил доктор Смайл. Я заплатил ему — ты, конечно, не знал об этом, — чтобы он информировал меня о твоих делах.

— Так чего же вы хотите?

— Я хочу, чтобы ты согласился работать на Феликса Блау.

— Остаток моей жизни, — сказал спокойно Барни, — пройдет в Фине-бургском Полумесяце, понимаете?

— Скажу проще. Я просто хочу извлечь выгоду из этой скверной ситуации. Скверной как для тебя, так и для меня. Оба мы погорячились. Я — уволив тебя, ты — отдавшись в лапы дракуловой отборочной комиссии. Барни, думаю, я нашел способ загнать Элдрича в ловушку. Мы с Блау все обмозговали, и ему понравилось. Ты наденешь на себя маску колониста или, скажем лучше, — поправился он, — будешь жить настоящей жизнью колониста. Элдрич откроет в вашем районе торговлю Чу-Зет. Возможно, это случится уже на следующей неделе. Они наверняка примутся за вас. Во всяком случае, мы надеемся на это.

Барни поднялся на ноги.

— И мне полагается прыгать от радости и покупать?

— Правильно.

— Зачем?

— Ты подсунешь протест в ООН — наши законники тебе накропают. Заявишь, что это проклятое мерзкое снадобье вызвало у тебя сильное отравление. И не возражай! Мы потащим тебя на исследования и вынудим ООН запретить Чу-Зет как вредный и опасный наркотик. И таким образом, полностью оградим от него Землю. Действительно здорово, что ты оставил работу в П.П. и пошел на службу. Очень кстати.

Барни покачал головой.

— Что это значит? — спросил Лео.

— Я не согласен.

— Почему?

Барни пожал плечами. Он действительно не знал.

— Ты паникуешь. Ты не знаешь, что делать. А это тебе не свойственно. Я свяжусь через Смайла с главой полиции нашей компании Джоном Селт-зером. Пусть ты совершил ошибку. С кем не бывает.

— Нет, — сказал Барни.

«Потому что, — подумал он, — я многое узнал о себе и забыть это я теперь не в силах. Проникновения в будущее… Они летят одной дорогой и метят прямо в твое сердце. А стрелы эти отравлены ядом».

— Не раздумывай, ко всем чертям! По-моему, это отвратительно. У тебя же впереди столько времени! Пусть даже в Финебургском Полумесяце. И, по-моему, тебя в любом случае забрали бы. Правильно? Так соглашайся!

Агитируя, Лео мерил шагами комнату.

— Что тебя смущает? Ладно. Значит, не хочешь нам помочь? Хочешь дать Элдричу и Проксимианцам делать все, что им заблагорассудится. Покорить Солнечную Систему или, даже хуже, весь мир, начиная с нас.

Он остановился, взглянул на Барни.

— Дайте мне подумать.

— Подожди, вот попробуешь Чу-Зет, тогда узнаешь. Его специально сделали, чтобы заразить всех нас изнутри и снаружи. Ведь это абсолютный и полный разрушитель.

От напряжения Лео даже засипел. Он остановился и откашлялся.

— Слишком много сигар — сказал он севшим голосом. — Ужас.

Он взглянул на Барни.

— Элдрич дал мне день, ты знаешь. Мне придется капитулировать, а если нет…

Он щелкнул пальцами.

— Я не скоро буду на Марсе, — проговорил Майерсон. — Я бы поручил сначала кому-нибудь другому закупить у торговцев всю партию Чу-Зет.

— Согласен, — твердо сказал Лео. — Но ему тоже не уничтожить меня так быстро. На это потребуются недели, может быть, даже месяцы. Ну а кроме того, у нас найдется кто-нибудь в верхах, кто вовремя заметит опасность. Я понимаю, это звучит для тебя не очень утешительно, но…

— Свяжитесь со мной, когда я буду на Марсе в своей лачуге, — сказал Барни.

— Я так и сделаю! Я так и сделаю.

Потом, как бы сам себе, Лео пробормотал:

— И это даст тебе основание…

— Пардон?

— Нет, ничего, Барни.

— Объясните.

Лео пожал плечами.

— Черт, я же знал, как ты влип. Рони заняла твое место, ты был прав. А я за тобой следил. Я узнал, что ты помчался прямехонько к своей бывшей. Ты все еще любишь ее, а она не захотела к тебе вернуться! Я знаю тебя даже лучше, чем ты сам. Я отлично знаю, почему ты не кинулся ко мне на выручку, когда меня захватил Палмер. Всю свою жизнь 'ты стремился занять мое место, и теперь, когда это провалилось, тебе надо приняться за что-то совершенно новое. Ты хочешь перехитрить самого себя. Видишь, я не хочу отступать или увиливать. Ты силен, но не как исполнитель, а лишь как предсказатель. Ты слишком мелочен. Вспомни хотя бы, как ты провалил эти вазочки Ричарда Хнатта. Это была смертельная ошибка, Барни. Ты уж прости.