Девушка для свадьбы друга - Элли Блейк

– Ты много сделала, Саския. Но может быть, все-таки стоит пригласить плиточника?

– Сама справлюсь.

– Я знаю, что ты можешь, и у меня такое впечатление, что ты занималась ремонтом всю свою жизнь.

Он смотрел в ее огромные глаза, на розовые губы, которые сейчас были упрямо сжаты. И сказал:

– Сегодня моя очередь. И не мешай мне.

Он уже не спрашивал. Давал обещание. И, немного поколебавшись, она кивнула, при этом глаза ее потеплели.

С порванным карманом, пятном на колене, скорее всего от собачьей еды, его брюки можно было выбросить. Но линолеум был снят, каждый маленький кусочек этого проклятого пола теперь был очищен. Нейт покрылся потом, так энергично он взялся за дело, но теперь, глядя на плоды своих трудов, испытал приятное чувство удовлетворения.

Рубашку он давно снял. Она тоже спустила верх комбинезона, оставаясь в коротком топе. Влажные волосы прилипали к шее и лицу, посеревшему от пыли.

Она тоже оглядела результаты, потом подняла к нему лицо, и на нем появилась довольная улыбка.

– Ну, ты счастлива?

– Еще бы. Спасибо. – И покачала головой, как будто удивляясь, что это происходило на самом деле и он действительно работал с ней.

Он провел пальцем по ее щеке.

– Мы с тобой теперь партнеры по чумазости.

Она рассмеялась низким волнующим смехом.

И так посмотрела на него, что, сразу утонув в ее глазах, он увидел гораздо больше, чем простая благодарность. Он приподнял ее лицо и поцеловал.

Она положила руки на его обнаженную грудь легким нежным движением, и он был потрясен этим прикосновением. Они поцеловались нежным, длительным и таким сладостным поцелуем, что он потерял счет времени.

Она привстала на цыпочки, обхватила руками его голову, перебирая пальцами волосы, и он ощутил такое мощное желание, что уже не мог и не хотел сдерживать себя. Спустил комбинезон с ее ног, поднял топ к шее, встал перед ней на колени и стал покрывать поцелуями живот.

Почувствовал, как она дрожит, слабея от его поцелуев, подхватил ее на руки и понес в спальню. Положил на кровать, стащил влажную от пота одежду, отвел от лица волосы. Она лежала теперь сияющая наготой, такая красивая, что он ощутил боль от мысли, что им придется расстаться.

– Что ты будешь делать, когда рядом не будет меня, чтобы вот так ласкать тебя?

Это было жестоко, но ему вдруг безумно захотелось от нее услышать, что она не сможет без него жить. Она прищурилась и вдруг начала водить руками по своему телу, гладила и ласкала его, не сводя с Нейта огромных глаз. Он почувствовал, как его охватывает тяжелая закипающая страсть.

– Я могу сама о себе позаботиться, – сказала она низким и ясным голосом. – Ведь я привыкла к этому.

– Но сегодня я позабочусь о тебе.

Она закинула руки за голову, глаза затуманились, в их коричневой глубине он увидел призыв и уже не медлил, откликнувшись на него с такой страстью, что сам был потрясен силой своего чувства и того, что снова испытал от их близости.

Он лежал голый на ее большой кровати и смотрел на радугу, проходившую через бледно-розовый потолок от люстры с цветными дисками из пластика. Тонкая нога Саскии обхватила его ногу, он чувствовал, как прижимается ее теплое нежное тело. Потом услышал продолжительный вздох и приподнял голову.

– Что?

– Я хочу сказать, что буду очень скучать без тебя и без твоих ласк, – прошептала она.

– Я и надеюсь на это.

– Хотя не могу понять, что я нашла в тебе. – Саския была верна себе. – Ты с самого начала совсем не показался мне таким уж неотразимым. – Она засмеялась и прижалась сильнее.

Он подумал, что тоже будет скучать. Некоторое время. Но привыкнет. Хотя сейчас с трудом представлял ночи без нее.

И снова задумался: что будет тогда в его жизни? Еще несколько новых встреч, еще много вечеринок, выпивок с друзьями.

Он знал, что может быть эгоистом, но надеялся, что не способен стать очередным негодяем перед ней из эгоистических соображений.

Нейт понимал, что ей становится все труднее продолжать с ним отношения, он давно заметил, что она испытывает к нему не только сексуальное влечение. Он видел это в ее глазах. И если сам он не возражал против некоторого количества романтики в своей жизни, то она хотела, как все женщины, счастливого конца: «И они жили долго и счастливо». А это как раз его и не устраивало.

«Будь готовым в любой момент закончить, будь с ней честен, нежен, относись дружески, но не размягчайся». Впрочем, он чувствовал, что теперь все труднее становится порвать с ней отношения, хотя такой момент неумолимо приближается.

– Я становлюсь неотразимым потом, когда отношения развиваются.

Она приподнялась на локте, и он посмотрел на нее.

– Ты сам веришь в то, что говоришь? Ты бываешь серьезным? Что-то в тебе сопротивляется, я чувствую, мешает быть откровенным до конца.

Он положил ее руку себе на грудь и попытался объясниться, осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть.

– После смерти отца, – начал он и снова устремил глаза к радуге на потолке, – я оказался в трудном положении. Годы проходили, а обязанности единственного в семье мужчины потребовали от меня столько душевных сил, что это оказалось непосильной ношей для подростка. Я тратил эти силы, и тот запас, который еще оставался, не давал мне возможности свободно выбирать. Надо было вести бизнес. Мне пришлось ограничить себя в другом – в интимной, личной жизни я уже не мог позволить себе романтики и переживаний. И подходил к ней по-деловому. Те годы, что я посвятил семье, меня опустошили. И мой план сработал. Я успешно мог вести бизнес, мог покорить и уговорить, очаровать, добиться своего, наше дело процветало. Что касается личного – я старался быть честным в отношениях, но никогда не принимал их близко к сердцу. Такая жизнь меня устраивает, мне вполне достаточно того, что есть.

– Но ты себя обделяешь, разве тебе не хочется позволить себе полюбить и быть любимым?

– Мне кажется, я испытываю настоящий страх перед таким развитием событий.

Губы ее покривились в горькой усмешке. Но она промолчала.

Умница Саския. Он нежно стал разглаживать горькую складочку в уголке ее рта, и, поддаваясь ласке, она прикрыла глаза, чтобы себя не выдать.

Он сам себя ненавидел в этот момент за то, что этими словами причиняет ей боль, но хотел быть честным в отношениях. Ведь не стремясь к браку, он не мог и не хотел лгать. Им придется расстаться, он просто не видел другого выхода.

– Пообещаешь мне не слишком переживать и не принимать мои слова, как способ причинить тебе боль? – спросил он осторожно.