Посольская школа. Душа Сокола (СИ) - Мор Дэлия

— Обычному мужчине — да, вы правы, — он откусил булочку и пару мгновений молча жевал. — Но я половину жизни тренирую самоконтроль. Ничего вам в моём доме не угрожает. Меньше всего мне нужно принуждать вас к близости силой. Нет радости в такой победе над женщиной. Обычаи Клана Смерти неправильные. Договорные браки, “стерпится — слюбится”. Если жена не выбрала мужа, семьи не получится. Будет тюрьма с надзирателем, камера приговорённой к казни мученицы, но не прочный союз. Я хочу, чтобы дома меня ждали. Я мечтаю, чтобы мы благоухали мятой вместе. А потому больше никаких сделок не будет. Мы поужинаем, я провожу вас до крыльца школы и отправлюсь к Дартмунду. Не знаю, что выйдет из его сознания во время вмешательства. Посмотрю, будет ли война или хватит мирного варианта. Не забивайте себе голову. Считайте, что проблемы с Холлардом Дженксом больше нет.

Я ждала, когда моя гордость поднимет голову. Недавно говорила Франко, что решу свои проблемы сама, но стоило ему взять на себя разговор с королём, как от сердца отлегло. Стало тепло и спокойно, будто вопрос и правда уже решён. Больно только, что не тем мужчиной, за которого я собиралась замуж.

Ричи от моих переживаний отмахнулся. Потому что я не мать Кондра и Дайса. Мне не должно быть до них дела. Он не понял, что для меня они по-настоящему важны. И поймёт ли? Разделит ли мои мечты и планы, когда мы поженимся? Или превратится в тюремного надзирателя?

На секунду стало интересно, как повёл бы себя Сокол, если бы я была невестой старшего Гвидичи?

“А ты не невеста, — напомнил противный внутренний голос. — Браслет на Малии. Тебе достались серьги, потому что Ричи не тренировал самоконтроль, а тащил в постель всех симпатичных женщин, что встречались на его пути”.

Я зажмурилась, не желая показывать свои ревнивые мысли Франко. Будто можно было так легко выбросить их из головы.

“Мужчинам нужно прощать их маленькие слабости”, — учила посудомойка моих воспитанниц.

Почему-то мне казалось, что Франко ничего прощать бы не пришлось. От него даже жжённым сахаром практически никогда не пахло.

“Хватит”, — приказала я себе и снова посмотрела на кролика.

Пора его есть, чтобы не обижать хозяина дома.

— Приятного аппетита, — пожелал мне сильнейший маг. — И я повторю, вам нечего бояться. Стыдно признаться, но я тот ещё “книжный мальчик”. До пятнадцати отношения с девушками не клеились из-за дара. Потом были своенравные ведьмы, независимые элезийки. Я ведь не лгал вам, когда в образе Марко Ведари рассказывал, что изучал строение женского тела по учебнику анатомии. К тридцати пяти мои познания ушли не намного дальше. Так что это я вас боюсь. И до свадьбы вряд ли осмелюсь показать свою спальню.

Я покраснела в одно мгновение. Запылали, кажется, даже кончики ушей.

Его спальню я видела. В трактире. Когда Франко отпаивал меня чаем с травами и успокаивал после измены Сокола.

“И никаких неприличных намёков”, — вспомнила я.

Если не считать мороков, старший Гвидичи всегда был сдержан и спокоен. Я чувствовала себя в безопасности наедине с ним. Тогда и сейчас. Возможно, из-за своего дара, потому что читала эмоции мужчины и понимала — вреда он мне не причинит. Не делают больно, когда так влюблены.

“Ему тридцать пять и он не спал с женщиной. Не хочет делать это до свадьбы”.

Сложно представить что-то настолько же романтичное. От девушек ждут целомудрия по умолчанию. Подумаешь, сохранила себя для мужа. Велика ли заслуга?

“Мужчины устроены по-другому, — вздыхала одна из папиных родственниц. — Им нужна женская ласка, они не умеют держать себя в руках”.

Видимо, не все.

— Это очень мило, лин Гвидичи, — с трудом нашла я подходящие моменту слова.

От сильнейшего мага потянуло ароматом смущения. Он надолго опустил взгляд в тарелку и сосредоточенно ел кролика. Я тоже отдала должное блюду. Ореховый соус приятно оттенял нежное мясо. Зря Франко наговаривал на своё умение готовить. Получилось не хуже, чем у клановых поваров.

— Кстати о поварах, — в букет эмоций бессалийца вернулась деловая сосредоточенность. — Лина Амелия, позвольте вопрос. Почему вы не возвращаетесь в клан каждую ночь? Зачем нужны потайные комнаты за кабинетом?

— Затем, что я не умею открывать порталы, — пожала я плечами. — Конечно, есть стационарный в столицу Фитоллии, но оттуда до особняка отца час езды в повозке. Мне жаль тратить столько времени впустую.

— Вы могли бы жить в трактире или вместе с другими работниками.

— Комнат мало, — я не понимала, куда он клонит. — И штат до конца не набран. Мне банально не хватает преподавателя артефакторики. Редкая специальность. Если получится кого-то найти, то боюсь, что заманивать придётся хорошими условиями и высоким жалованием.

Да и остальных не хотелось заселять по двое в комнату. У меня физподготовку бывший глава клана преподавал, а финансами школы заведовала его жена. Они забрали комнаты под слуг. Отдельную для няни и Кастора. Нет, переезжать в бывшее здание приюта мне уже некуда.

— Да, хорошего артефактора днём с огнём не сыщешь, — ответил поговоркой Франко. — Лучшие предпочитают неплохо зарабатывать на ремесле, а худшие ничего серьёзнее защитных амулетов изготовить не в состоянии. Их рыночные палатки забиты ерундой. Я не подпускал бы их к детям. Страшно представить, чему они их- научат.

— Показывать им ваши запрещённые артефакты тоже не стоит, — я улыбнулась, вспоминая насколько упакованным прибыл к источнику лже-Марко Ведари. — Коготь дракона, поцелуй дриады.

— Я умею делать и более интересные вещи, — Франко приподнял брови, распространяя аромат гордости. — С иномирной начинкой или без неё. Наши с вами ожерелья с камнями знаний — моя работа.

“Наши с вами” прозвучало так буднично, так естественно, что я не сразу уловила смысл. Да, теперь у меня с братом Сокола есть общая тайна. Ожерелье-артефакт, заменяющее зеркало для воинов клана. И украшение, которое я по-прежнему не могу носить, иначе от гнева жениха не смогу спрятаться даже в Тёмной империи.

— Полезная вещь, вы были правы, — я непроизвольно тронула золотые серьги-пёрышки и ещё мгновение не знала, куда деть руки.

Нервничала. Таких людей уже заполучила в преподаватели, что просить сильнейшего мага выходить к доске казалось верхом наглости.

— А вы попросите, — улыбнулся он, окутывая меня облаком жасмина.

Жарко стало в огромной столовой. Я убрала прядь волос за ухо, погладила кончиками пальцев кружево на воротнике. Проклятье, да почему нет? Франко уже живёт в трактире, а бесконечно изучать источник невозможно. Скучно станет. Артефакторика стоит в расписании только у старших детей. Два занятия в неделю.

— Смешная нагрузка, — подхватил фразу из моих мыслей старший Гвидичи. — Я справлюсь.

— Не сомневаюсь, — я вцепилась в край скатерти с последней надеждой обуздать жадность. Нельзя тащить в одну школу столько магов с приставкой “лучший”. Нечестно по отношению к академии клана. Но разве мои дети не достойны самого лучшего? — О, боги, ладно. Лин Франко, согласитесь ли вы преподавать артефакторику? Размер жалования, скорее всего, вызовет у вас приступ смеха, но в дополнение я могу пообещать трёхразовое питания и редкие книги из библиотеки клана.

— А ещё немного вашего общества, — он потянулся ко мне через стол, но руки так и не коснулся. — Хотя бы на уроках. На совещании. О, я буду счастлив даже обедать с вами в одной столовой.

От запаха мяты у меня защипало глаза. Невероятная концентрация. Вдыхаешь — и чувствуешь её на языке. Я должна была осадить Франко. Немедленно и твёрдо сказать: “Сожалею, но между нами ничего не будет. Я люблю другого мужчину”.

Должна была и не смогла.

— Благодарю, лин Гвидичи. Вы снова меня спасаете.

— Я весь ваш, лина Амелия, — прошептал он.

Глава 23. Письма и доклады

Тишина без клановой связи была непривычной. Ни одного магического зова за весь день, ни одной попытки прийти лично или передать записку.