Наш человек в гестапо. Кто вы, господин Штирлиц? - Эрвин Ставинский

— В связи с делом Флик-Штаггера, Иоганна Ширмера тоже взяли в разработку. Специально, чтобы напугать Ширмера, его уже дважды вызывали в гестапо, беседовали с ним, а теперь ведут за ним слежку. Надеются установить его связи. По этому делу разыскивали какого-то «русского генерала», но установить его не смогли, — доложил Леман.

— Понятно, — сказал Зарубин. — Сделаем так, Вилли. Сейчас я вас высажу у метро, а через два часа встретимся у другой станции, я верну вам дело. Какие у вас планы на ближайшие недели?

— Меня посылают в командировку на остров Рюгер по просьбе абвера. Нужно установить саботажников на строительстве аэродрома. Шеф нашего отдела очень доволен, что моя марка так высоко котируется к абверовцев, — ухмыльнулся Вилли.

— Это действительно очень хорошо, — согласился Зарубин, но Леман видел, что он озабочен и думает о чем-то своем. — Сегодня больше разговаривать не будем. Подробнее побеседуем на следующей встрече.

Они назначили дату очередного свидания и Леман покинул машину.

Зарубин поспешил на конспиративную квартиру. «Да-а, дела! — размышлял он, склонившись над баранкой руля. — Джим пока держится спокойно, вроде бы не нервничает. Но так долго продолжаться не может. Ему, нужно не мешкая покинуть страну. Надо же! Командировка только началась, а одного работника резидентура уже, теряет».

Едва Леман вернулся с командой из Нойдека, как его пригласил начальник отдела и предложил ознакомиться с только что поступившим в гестапо письмом.

Выяснилось, что министерство авиации, по рекомендации абвера, обращается в гестапо с просьбой направить на остров Рюген в Балтийском море инспектора Лемана с целью установления зачинщиков саботажа на строительстве военного аэродрома. В абвере знали, что наряду с борьбой с «коммунистическим шпионажем». Леман отвечает за контрразведывательное обеспечение объектов военной промышленности.

— Можете гордится Леман, — пошутил Пацовски, — эти зазнайки из рейхсвера настойчиво просят послать на остров именно вас. Надеюсь, вы не уроните нашу марку.

Леман связался с абверовцами, через них вышел на отдел строительства министерства авиации, изготовил необходимые документы прикрытия и выехал на Рюген. Последнюю часть пути он преодолел на пароме. На пристани его встречал Петер Штеле, молодой чиновник, присланный в третий отдел из криминальной полиции, а сейчас выделенный руководством отдела в помощь Вилли.

Они пробыли на острове, три дня, беседовали с руководством стройки, обстоятельно изучили обстановку. Аэродром строила частная фирма, в качестве рабочих использовались добровольцы из трудового фронта. Строительство еще только разворачивалось, но уже несколько раз были отмечены случаи умело организованного саботажа. То техника неожиданно выходила из строя, то графики строительства срывались по «объективным причинам». Леман был убежден, что на стройке тайно действуют коммунисты. Но как их обнаружить?

Леман и Штеле намеривались начать с пристани и к обеду все внимательно осмотрели. Строительные материалы и техника доставлялись на баржах. Работа проходила спокойно, размеренно и ничего подозрительного они обнаружить не смогли. Потом они погрузились в старенький «оппель», выделенный им руководством стройки, и не спеша двинулись обратно, к месту строительства. Едва они отъехали от пристани несколько километров, как с проселочной дороги, на трассу буквально перед самым их носом, выбрался огромный грузовик с каким-то пятном на заднем борту и быстро направился в сторону стройки. Поднятая пыль оказалась столь густой, что им пришлось остановится и несколько минут пережидать, пока ветер не снес ее в сторону.

— Что это за машина? — спросил Леман больше по привычке, чем из интереса. — Откуда она?

— Машина наша, со стройки, — пояснил шофер «опеля». — А вот почему она оказалась на ферме — непонятно. Может, там проживают знакомые водителя.

— Давай заедем, узнаем в чем дело, — предложил Леман, интуитивно почувствовавший, что за этим может что-то скрываться.

Они развернулись и уже минут через двадцать подъезжали к ферме. Машину оставили в сторонке, в кустах и договорились, что Штеле с шофером будут ждать его сигнала. Вилли направился к дому один.

Яростно залаяла и стала рваться на цепи собака. В мутном окне показалось женское лицо, и тут же на крыльцо вышел мужчина, видимо сам хозяин. Прикрикнув на собаку, он стал настороженно рассматривать подходившего Лемана. На нем были чистая рубаха и штаны, заправленные в сапоги, лицо небритое.

— Добрый день, — приветствовал его Вилли, — я из администрации стройки.

Чтобы у хозяина не возникло каких-либо подозрений. Леман вынул и, раскрыв, показал министерское удостоверение личности. Хозяин взглянул на документ мельком и молча, с какой-то удручающей покорностью посмотрел на гостя.

— Скажите, — приветливо начал Леман, утирая платком пот со лба, — если я не ошибаюсь, здесь проживает господин — он сделал паузу. —

— Бомлер — подсказал хозяин.

— Так, господин Бомлер, очень приятно… Я здесь в командировке. У меня к вам небольшой разговор. Но хотелось бы умыться и немного отдохнуть. Не возражаете?

— Пожалуйста, — как-то безразлично сказал Бомлер.

Леман почувствовал, что он действительно устал, проголодался и не прочь был подкрепиться.

Немного погодя они сидели у стола в бедном, но чистом доме. Направляясь сюда, Вилли предполагал, что хозяин предложит ему шнапса и заранее решил не отказываться. Он готов был попробовать любую гадость в надежде, что выпив, тот станет более разговорчивым. Однако, не то что выпить, но даже сесть за стол Бомлер не предложил, это сделала его жена, полная женщина с неприветливым лицом.

Она возилась на кухне, потом принесла и молча поставила на стол крынку молока и также молча скрылась на кухне.

Леман был уверен, что Бомлер сам расскажет о посетившем его шофере, но хозяин сидел на стуле по ту сторону стола, подобрав под себя ноги, молча слушал и совершенно не желал поддерживать разговор. Леман сам налил стакан молока, сделав глоток и, похвалив, непринужденно продолжал:

— Вы, очевидно, нездешний? Откуда родом?

— Из под Киля, — ответил хозяин негромким, глуховатым голосом.

— А здесь живете давно?

— Да уж лет десять.

Леман обвел взглядом комнату. На стенах было развешено много фотографий.

Вилли рассказал хозяину о Киле, где в молодости служил на флоте и плавно перевел разговор на жизнь здесь, на острове. Хозяин слушал молча, даже на самые простые вопросы отвечал не сразу и односложно, беседа с ним явно не ладилась.

«Может, он мне не доверяет? — подумал Леман. — Он не прочел, не рассмотрел толком мое удостоверение, может, ему надо представится еще раз?» Из кармана пиджака Леман достал и развернул перед Бомлером другое, более подробное удостоверение.

В документе говорилось, что Леман является инспектором министерства авиации и предлагалось всем органам власти, а также отдельным гражданам, оказывать ему всяческое содействие в выполнении порученных заданий. На листке удостоверения имелась фотография Лемана, печать и подписи руководителей министерства авиации.

Медленно все прочитав, Бомлер возвратил документ и удрученно посмотрел на Лемана. Вилли решил, что пора уже непосредственно переходить к делу.

— Скажите, пожалуйста, — спросил он, пряча удостоверение. — Вы здесь на этих днях, сегодня или вчера, посторонних не видели? Никто к вам не заходил?

— Нет, — помедлив, сказал Бомлер, к немалому удивлению Вилли.

— Может здесь встречали кого?

— Нет.

— Припомните получше. Может, видели здесь в последние дни, — подчеркнул Вилли, — посторонних или заходил кто-нибудь?

— Нет, — повторил Бомлер.

«Как же так, — недоумевал Леман, — ферма первое строение от причала. Машину, выезжающую отсюда я видел сам, так что ошибиться не мог!».

Однако Бомлер продолжал утверждать, что в последние дни к нему никто не заходил.

Он производил какое-то странное, малоприятное впечатление своей бессловесной покорностью; Вилли ощущал его внутреннюю напряженность от беспокойства или страха. А собственно говоря, чего ему бояться?

И жена его, тихонько возившаяся на кухне, такая же молчаливая и неулыбчивая. Леману тоже не понравилась, возможно, своим недобрым хитроватым лицом. Он отчетливо ощущал, что им обоим тягостен его визит.

«Впрочем, это ни о чем еще не говорит, — думал Леман. — И мои симпатии и антипатии к делу не подошьешь. Нужны факты! А фактом являлось то обстоятельство, что сегодня Бомлера посещал грузовик из строительной фирмы и он, Бомлер, почему-то это посещение скрывает. Почему?»

Леман с огорчением сознавал, что разговор с хозяином больше ничего не даст. Наступила минута, когда надо было координально менять тактику своих действий. Лемана занимали и ряд второстепенных вопросов, но главными сейчас были: кто со строительства посещал Бомлера, что у них за отношения, зачем он приезжал и почему Бомлер скрывает факт его посещения посторонним человеком? Почему?.. С какой целью?.. ^ Ожидаемый разговор с Бомлером ничего не дал и ничего не прояснил, а обстоятельства требовали немедленных решительных действий. Леман подошел к раскрытому окну и крикнул спрятавшимся Штеле и шоферу.