Предатель. Ты недостоин нас (СИ) - Ильская Юлия

— Ева — кричу я, и бегу к дверям. — Снежана увезла мою девочку!

Сердце колотится в груди как сумасшедшее, нереальный прилив сил толкает меня вперед, уверена, что на таком адреналине, с легкостью догоню машину.

— Стой! Ева наверху! — кричит Славка и бросается за мной.

Я распахиваю дверь и подскальзываюсь на луже, падаю вперед успев подставить руки, вокруг уйма осколков от чайных чашек и один из них впивается мне в руку. Боль немного отрезвляет меня, до меня медленно доходит смысл Славкиных слов.

— Наверху? — тупо спрашиваю я

— Да, Снежана не смогла бы вынести ее мимо нас, она видимо подслушала наш разговор и свалила, пока я не спросил от кого у нее ребенок. Вот, блин, то два ребенка сразу, а теперь ни одного — горько усмехается он.

— Сам виноват, — бурчу я.

— Знаю, — он рассматривает мою руку, — нужен бинт и перекись.

— Несу, — свекровь уже торопится ко мне с аптечкой.

— Я хочу ее увидеть! — мне плевать на порез, я больше ни секунды не могу провести без Евы, дышать без нее не могу, жить не могу.

Мне кажется, что если я сейчас же не прижму к груди свое дитя, упаду замертво. Мое сердце отказывается биться, если рядом нет моей малышки.

Я бегу по лестнице, распахивая все двери, громко кричу “Ева!”, словно она может мне ответить и она отвечает, слышу громкий сердитый плач. Моя девочка устала меня ждать и злится.

Я врываюсь в комнату, и бросаюсь к кроватке, не обращая внимания на протесты, пожилой женщины, которая пытается покормить мою дочь из бутылочки.

— Спокойно, Зинаида Михайловна, это ее мама, — слышу голос Славки за спиной.

Я прижимаю доченьку к себе, крепко-крепко, чтобы она почувствовала, я здесь, я рядом, я никогда больше ее не оставлю, она моя, только моя.

Целую ее личико, мокрое от слез и сама плачу вместе с ней. Тут же ноет набухшая грудь, срочно нужно покормить дочку.

Сажусь на кровать, спиной ко всем и прикладываю малышку к груди. Слышу стук закрываемой двери. Все ушли, остались только мы с моей куколкой. Счастье переполняет меня всю, смывает все переживания, всю мою боль.

Я даю волю слезам и реву, от души, от всего сердца. Теперь я свободна, теперь никто не сможет забрать моего ребенка!

Мы с Евой выходим из комнаты и спускаемся вниз.

— А сейчас, дорогой мой, собирай вещи и поедешь со мной! Никаких денег ты больше не увидишь, сворачивай свой бизнес. Дом выставляй на продажу. Будешь жить с нами, раз один не умеешь! — слышится голос Свекрови

Славка что-то бурчит в ответ.

— И не смей мне перечить, иначе отец зашлет тебя в такую глушь, что будешь мечтать о нашем доме!

Они оба поворачиваются ко мне, свекровь как всегда невозмутима, вежливо улыбается, как будто не она только что сынка распекала. Смотрят на меня выжидающе.

— Васен, прости, я не хотел… — Славка и правда выглядит жалко, как побитый пес.

— Ты знаешь, — прерываю я его, — я даже рада, что так получилось, теперь ты не будешь претендовать на дочь и портить нам жизнь. И…я благодарна тебе Слава, за те годы, что мы прожили, я все таки была счастлива. А сейчас я счастлива, что у меня есть Ева и за это я благодарна вам Аделина Робертовна.

Я смотрю на бывшую свекровь, она величаво кивает, ни один мускул на лице не дрогнул.

— Только я хочу забыть вас всех, как страшный сон, поэтому давайте мирно разойдемся и я не буду писать заявление о похищении ребенка и травле в сети. Поверьте, я смогу попортить вам жизнь. Я уже не та глупая девочка, что была раньше, за дочь я буду грызть зубами. Надеюсь вы меня услышали.

Не дожидаясь ответа, выхожу из дома и иду. Нет сил больше находиться рядом с этим домом даже пяти минут. Вызову такси позже, а пока я иду куда глаза глядят. Я бережно несу на руках и в сердце свое счастье и никогда больше не отпущу.

Отойдя от дома приличное расстояние, я вызываю такси. Еду домой, хотя трудно назвать домом, место где живет моя мать. Придется все таки разменивать квартиру. Не хочу ее видеть после того что она сделала. Но идти мне снова некуда.

Глава 58

Василиса...

Идти мне некуда, Марго не хочу стеснять, а Егора тем более не буду напрягать, я все еще злюсь на него. Придется идти домой и разговаривать с матерью.

Я вызываю такси и еду домой.

— Василиса, доченька! — кидается ко мне мама с порога, — прости меня, я не хотела…

— Мам, потом поговорим, — говорю я устало, — мне надо отдохнуть.

В руке неприятно пульсирует, я и забыла, что порезала ее, надо обработать. Я переодеваю и купаю Еву, все вещи в которых она находилась в том доме бросаю в стирку, чтобы даже духу не было.

Мне не верится, что все закончилось, я опустошена полностью, одно желание осталось быть рядом с Евой. Я укладываю ее на кровать и сама ложусь рядом, играю с маленькими пальчиками, целую сладенькую такую щечку, вдыхаю родной, любимый запах. Когда Ева засыпает, я подтягиваю к двери тумбочку и долго лежу смотрю на спящую дочь, ловлю ее невесомое дыхание, трепет длинных ресниц и сладенькое причмокивание.

Закрываю глаза и проваливаюсь в глубокий восстанавливающий сон.

Меня будит громкий плач, я подскакиваю с постели, за окном уже темно, сколько я проспала-то?

Я беру Еву на руки и сразу понимаю, что с ней что-то не в порядке, она вся красная и горячая, неужели заболела? Только не это!

Смотрю на телефон, время уже полпервого ночи. Куда бежать? Кому звонить? Скорая будет ехать слишком долго, а вдруг моя девочка сгорит от температуры! А у меня и лекарств детских нет! Вот дура я!

Егор! Единственный, кто мне может помочь в этой ситуации.

Лихорадочно набираю номер, Егор отвечает сразу же словно ждал звонка.

— Ева заболела! У нее температура! Что делать?! — кричу в трубку.

— Еду, а пока приложи к груди — коротко отвечает он и отключается.

Я прикладываю дочь к груди, она капризничает, но все таки сосет, маленький лоб покрывается испариной, видно, что ей очень плохо, а я никак не могу помочь своему дитя. Поминутно смотрю на телефон, ну где же ты, Егор!

Через 10 минут раздается звонок в дверь, я отодвигаю тумбочку от двери и бегу открывать.

Егор стремительно заходит, в руках докторский чемоданчик. Он быстро осматривает Еву.

— На первый взгляд ОРВИ — говорит он, — но необходимо в больницу, под наблюдение, взять анализы и срочно начать лечение.

— Я согласна, — быстро киваю я, и начинаю собираться.

Егор носит Еву на руках и она странным образом успокаивается, личико становится светлее, она даже улыбается ему и что-то агукает.

— Я готова! — стою на пороге с сумкой.

— Поехали, — кивает он.

Мы выходим на улицу и я с удивлением смотрю на машину детской реанимации

— На всякий случай, — успокаивает он меня.

— Но…как ты успел так быстро?

— Ради вас я готов стать суперменом, — улыбается он.

Мы садимся в машину и с воем мчимся по ночному городу. До клиники доезжаем в считанные минуты.

К нам сразу же подбегает медсестра и уводит на анализы. Затем нас определяют в палату, Еве дают жаропонижающее и она засыпает. А вот у меня сна ни в одном глазу, слишком сильно я испугалась.

Заходит Егор и присаживается рядом на стул, стул жалобно скрипит под его мощным телом. У меня появляется ощущение дежавю, вот так же он сидел возле меня, когда я родила Еву, прошло всего три месяца, а кажется как давно это было, столько всего произошло за это время.

— Ну как ты? — спрашивает он.

— Я знаю, что детки имеют свойство болеть, но это наш с Евой первый раз. Не знаю, может быть когда-нибудь я и смогу к этому привыкнуть и относится более спокойно. Наверное, я веду себя как сумасшедшая мамашка, которая при каждом чихе дитяти скорую вызывает. Но мне плевать, лучше перестраховаться. — говорю я.

— Это очень правильная позиция Василиса, за детьми нужен глаз да глаз, в этом и состоит обязанность родителя, вовремя оказать помощь. Ты молодец — говорит Егор и берет меня за руку.