Падение - Илья Соломенный

Я ничего не ответил, и пару минут Субботин вяло листал страницы моего дела.

— Глава вашего конвоя доложил мне, что на станции пересадки ты умудрился завалить двух собратьев по несчастью.

— Это так.

— Зачем? Скучно стало?

— Они напали на меня. Я защищался.

— И тебя не смутило, что за такую «защиту» с лёгкостью могут накинуть пять-десять лет срока?

— Знаете, господин Субботин, — я откашлялся, — Если выбирать между смертью и парой лишних лет заключения — я выберу второе.

— Возможно, зря.

— Простите, я не понимаю…

— Конечно не понимаешь, — широко улыбнулся начальник охраны, — Ты, небось, в виртуале бывал только в учебке академии?

— Да.

— Ну так знай, парень, что здесь у нас всё совсем по-другому. Люди сходят с ума, не выдерживая даже десяти лет иллюзорного заключения. А у тебя… целый век. Чёрт, да я такого за всё время службы не припомню! А что касается тех убитых… Считай, что тебе повезло. Трекер на шее записывал происходящее, и я знаю, что это действительно была самооборона. Честно сказать — туда этим ребятам и дорога, мне такие беспокойные заключённые не нужны.

Он помолчал ещё какое-то время, давая мне возможность осознать услышанное, а затем откинулся на спинку своего кресла.

— Ладно, будем считать, что знакомство состоялось. Теперь тебе нужно пройти несколько психологических тестов, а после решим, в какой корпус тебя отправлять.

Уже после того, как закончил проходить выданные мне задания, я узнал, что в Лесной цитадели заключённых делят на… Скажем так — «касты». Которые между собой практически не пересекались.

Красные — самые опасные преступники. В основном в эту категорию попадали убийцы, которые каким-то чудом не дотянули до смертной казни. Отношение к таким было соответственным — максимальный уровень безопасности не оставлял представителям этой братии никаких возможностей повторить свои злодеяния.

Максимально жёсткая охрана, никаких прогулок, минимум свобод и привилегий и тотальное отсутствие возможности получить работу даже в виртуальности. Как правило, представители «красной» категории отбывали наказание в одиночных камерах и не имели возможности общаться со своими соседями. Покидали их они только в двух случаях — если отправлялись в тюремный лазарет или крематорий. Кормили убийц там же — в камерах.

Второй кастой, в которую по результатам теста, а также решению начальника охраны загремел и я, были «синие». Сюда определяли за корпоративный шпионаж, грабежи, воровство, контрабанду и убийства средней тяжести.

«Синие» являлись самой многочисленной категорией и основной массой заключённых в Лесной цитадели. Сидели в самом большом блоке, в двухместных камерах. За примерное поведение получали возможность устроиться на работу (рядом с тюрьмой расположились два завода «Нео-протезиса». Кстати, тюрьма принадлежала именно этой корпорации), или попробовать себя в качестве подопытных в различных исследованиях. Им также были разрешены прогулки, и предоставлялся доступ к тюремной библиотеке, но, опять же — только за хорошее поведение.

Третья категория — «зелёные». Безобидные задохлики, которые, как правило, не представляли вообще никакой опасности. Ни для других «сидельцев», ни для охраны. В основном это были мелкие хакеры-неудачники, которым не повезло попасться сетевым отрядам корпоративных карателей, воришки и прочие преступники, реальный срок которых не превышал пяти лет. Эти люди практически не контактировали с остальными, отбывая наказание во вполне приличных условиях. Тихо и мирно они ждали момента, пока геликоптер увезёт их на гиперпетлевую станцию и конвой отправит их по домам.

Разумеется, тут имелся и свой социальный лифт. Вот только работал он в одну сторону. Поощрения существовали лишь внутри категории (исключая «красных»), а вот за нарушение правил тюрьмы и беспорядки можно было с лёгкостью опуститься на уровень ниже. И в таком случае никто не давал гарантий, что ты проживёшь дольше назначенного срока — людей «со стороны» внутри каст никто не приветствовал.

После того, как все формальности утрясли, начальник охраны вызвал одного из сотрудников. Сказав ему несколько слов и переслав заполненные документы, он велел проводить меня к остальным новичкам. Оказалось, что «синих», к которым меня определили, набралось всего пять человек. Остальных уже увели.

— Слушаем сюда, бродяги, — один из наших конвоиров подал голос, — Теперь вы — заключённые блока «Б». С основными правилами пребывания в нашем гостеприимном санатории вас уже ознакомили, оставшиеся изучите в камерах. Не создавайте нам проблем — и спокойно отсидите полагающийся срок. Вас четверых, — он кивнул на стоявших передо мной людей своим сослуживцам, — отведут в камеры. Ну а ты, — конвоир обратил свой взгляд на меня, — пойдёшь со мной. Надо кое-что прояснить.

Мне не понравился тон, которым он произнёс эти слова, но спорить, разумеется, я не стал. Повинуясь команде, направился в указанном направлении.

— Значит, контрабандист? — лениво осведомился мой сопровождающий, держащийся позади и постукивающий дубинкой по стене в такт шагам, — Грабитель и убийца?

Я не знал, нужно ли мне отвечать, поэтому замешкался. Как оказалось — очень даже зря. Получить удар по почке я никак не ожидал, и от неожиданности едва не рухнул на пол, в последний момент успев облокотиться на стену.

— Шагай, сука!

Открыв ближайшую дверь, конвоир чувствительным толчком в спину конвоир запихнул меня в комнату.

Внутри нас ждали ещё двое людей. Один из них, в белом халате и с виртуальным шлемом на голове совершал какие-то пассы руками, второй огромным ножом вычищал грязь из-под ногтей. Получив ещё один удар дубинкой промеж лопаток, я повалился на пол, но через мгновение меня подхватили и усадили на холодное стальное кресло. На лодыжках и запястьях защёлкнулись кандалы, и я оказался обездвижен.

— Кто у нас сегодня? — поинтересовался парень с ножом.

— Соколов Матвей Васильевич, — отозвался мой сопровождающий, — Бывший боец «Оборонэкса». Сын влиятельного бизнесмена. Из самого Сочи приехал.

— Богатенький мальчик, — присвистнул второй, — Таким тут проще живётся.

— Был богатеньким, — выдавил я из себя.

— Что?

— Был богатеньким, — пришлось повторить, — После суда все счета семьи заморозили.

— Ну, твой отец наверняка имеет запас под подушкой, — усмехнулся охранник, поигрывая своим тесаком.

— Его осудили вместе со мной, — процедил я, стараясь дышать ровнее. Пришло осознание того, что сейчас будет.

— Ого, семейный подряд? — заржал мой конвоир, — Большое